Пленница тирана (СИ) - Суворова Анастасия Романовна - Страница 23

Заплутав в кулуарах своих мечтаний, он очутился на площади полной народу. Люди всех сословий толпились у стен храма, откуда вальяжно выплывала процессия ряженных служителей. Таймар обратил внимание, что одеты сановники в такие же шальвары, что украл Галор, только накидки у них не синие, а лимонные, под цвет золота.

Отыскав взглядом скамью, князь растолкал зевак и, забравшись на неё, увидел, что служители неизвестного ему божества катят огромный чан, до краёв наполненный водой. Она плещется, вырываясь наружу и оставляя позади себя дорожку темных клякс.

Как только ряженные дотащили свою ношу до центра площади, вся толпа взялась за руки и принялась с воодушевлением тараторить что-то бессвязное, но очень ритмичное. Таймара поразила такая слаженность и общий восторг, с которым люди воспевали хвалу незримым Брогам. Ничего подобного в Роглуаре он не встречал, там жители испытывали лишь священный трепет и страх перед Высшими. Даже когда его армия шла на врага, запевая гимн Вату, — это не выглядело столь эпично и пафосно.

Князь заслушался и, в конце концов, усыпляющий ритм ввёл его в транс. Из последних сил он пытался не упасть, повиснув на фонаре и разглядывая, как ходит волнами вода в чане. Но вот молитва закончилась. Люди стали по очереди подходить к посудине и, зачерпывая в кувшины воду, мирно удаляться. Когда же площадь почти опустела, а Таймар уже не стоял, а сидел на скамье, пытаясь прийти в себя, к нему приблизился молодой парень, почти пацан с пустым кувшином.

— Вам плохо, мэй, — обратился он к князю, участливо заглядывая в глаза.

Никто в Роглуаре не посмел бы столь нагло пялиться на него. Таймар дернулся от этого пристального взгляда чужих, но отвратительно добродушных глаз.

— Нет, — проговорил он, приходя в себя, — просто Солнце напекло.

Он попытался натянуть подобие улыбки, но кривая гримаса лживого приветствия напугала парнишку.

— Похоже, вас сильно перегрело, — констатировал он. — Вы приехали издалека?

— Да, — признался Таймар, — сильно выделяюсь из толпы?

— Не то слово! У нас в кожанке ходят только люди тяжелого физического труда, и то во время работы. К тому же ваше лицо… — незнакомец запнулся. — Оно такое необычное — колоритное, я бы даже сказал.

— Ты не первый, кто упрекает моё лицо в несовершенстве, — сыронизировал Таймар.

— Нет-нет, всё не так, — поспешил заверить незнакомец. — Ваши темно-зеленые, глубоко посаженные глаза, и нависающие, словно карнизы, надбровные дуги, делающие взгляд гордым и грозным, и широкие подвижные скулы, и даже шрам, чудом не повредивший глаз, делают облик настолько притягательным и в то же время страшным, что аж дух захватывает. Не сочтите меня назойливым, просто мой маэстро, у которого я в подмастерьях, бьется над фресками об эпохальной битве прошлых веков и никак не может передать облик грозного Вату. Я подумал, что вы могли бы заглянуть в его мастерскую и неплохо заработать, послужив образом воинственного героя наших сказаний.

От такого предложения Таймара чуть было не замутило от бешенства. Ему — принцу Дей-Айрака какой-то хлыщ предлагает подзаработать позёрством?! Даже в его родной империи писаки рисовали портреты его монаршего семейства по памяти, несмотря на то, что сами заказчики были заинтересованы в сходстве.

Но Таймар напомнил себе, что он не у себя дома. Более того, он в чужом круге и вероятнее всего вообще должен быть польщён тем, что его сравнивают с Богом войны (хотя если учесть историю его появления на свет — это и не мудрено).

— Много ли времени нужно твоему маэстро, чтобы сделать зарисовки? — спросил он.

— Думаю, за пару часов он управится с набросками, а дальнейшая работа…

— У меня есть час, — перебил парня Таймар. — и я попозирую твоему хозяину бесплатно, но у меня будет к нему просьба. Если он сможет её выполнить, сделка состоится.

То ли чрезмерно деловой тон, то ли небрежность, с которой Таймар обычно отдавал приказы, покоробили парня, но прежняя легкость и открытый теплый взгляд сменились напряженным молчанием. Парнишка даже сделал чуть заметный шаг в сторону, словно узрел, наконец, в брутальном незнакомце истинного воина, живущего по своим законам, часто противоречащим устоям мирного населения.

— Ну, что мнёшься, как невеста в брачную ночь? — улыбнувшись, спросил князь, старясь всем видом показать, что он не опасен.

— Как кто, простите? — запинаясь, проблеял пацан, делая ещё один шаг в сторону.

— Забудь, — отмахнулся князь. — Я приехал издалека, это верно, но семья моя не бедная, поэтому в подработке я не нуждаюсь. За сравнение с Вату спасибо, лестно. И все же я не намерен попусту тратить время на глупости. Не буду юлить и скажу сразу, меня интересует самоходная коляска, что сегодня утром стояла у храма Авадитты.

— А-а-а, вас привлекла вимана?

— Если так называется транспорт белого металла, в который помещается дюжина седоков, то да.

— Валадий, этот металл называется валадий. Самый дорогой сплав, который только можно повстречать в Валамаре. Что вы хотите знать об этом корабле?

— Все: как им управляют, его технические возможности, его цену.

— Дорогой гость, как, кстати, вас величают? — спохватился парнишка, вновь обретя уверенность в себе.

— Вату.

— А если честно?

— Не важно.

— Как скажете, — смирился мальчуган. — Виманы — это гордость конструкторов этэри. Даже столичные инженеры не смогли превзойти этот шедевр. Если вы думаете, что сможете разобраться в его устройстве и создать нечто подобное у себя дома, забудьте, — самодовольно заявил пацан, раздуваясь от гордости за мастеров своей империи.

— Красть идею ваших изобретателей я не намерен. Я лишь хотел бы получить один экземпляр в свое личное пользование и мне нужно знать, как это сделать.

Незнакомец продолжительно посмотрел на Таймара своими развесёлыми глазами, а потом неожиданно расхохотался, да так азартно, что и сам князь не сумел подавить хриплый смешок.

— В свое пользование? Вы серьезно? — выкрикивал мальчуган, давясь смехом. — Даже самые достопочтенные богачи Хрустального града не могут позволить себе виману. Да и зачем она вам? Этот аппарат не предназначен для пахоты или поездок в соседнюю деревню, это экипаж для межкруговых полетов.

— То есть на нём можно попасть из верхнего круга в нижний и наоборот? — медленно проговорил князь, осознавая, что удача улыбнулась ему, и он нашел не только достойный трофей, но и способ проникновения в Валамар без помощи магов.

— Да, но им управляют пилоты этэри или жрецы на худой конец. В Нэмидо всего две виманы и обе принадлежат храмам, где их и конструируют. Если ты не годи главного из них, то твой предел роскоши улана — судно на одного или четырех пассажиров в виде раковин, ну вы видели, у нас таких много.

— Значит, виманы не продаются, — с досадой заключил Таймар.

— Нет, да и кому они нужны, кроме этэри и их служителей?

Таймар уставился в одну точку. Выходило, что купить этот аппарат нельзя, а угнать, возможно, лишь подчинив себе пилота этэри. Князь обхватил голову руками и стал размышлять. Сложные задачи будоражили его ум. Как только его планам грозил провал, Таймар представлял, что сами Боги вступали с ним в некую игру, а это льстило ему и подстегивало ещё больше. Хитрый, смелый, изворотливый и безжалостный принц Дей-Айрака был заложником собственных амбиций и просто не умел отступаться от намеченных затей, не измарав своего достоинства, а потому никогда не отказывался от них.

Он согласился отправиться в мастерскую художника в надежде разузнать про вожделенный корабль как можно больше.

— Славно! — хлопнул в ладоши мальчуган, и побежал к чану. — Подожди меня, я сейчас, — крикнул он.

Наполнив свой кувшин водой, оказавшейся общеукрепляющим эликсиром, который жрецы раздавали народу ежедневно, юный подмастерье повёл князя к своему маэстро.

Обрадованный, что заполучил колоритного натурщика, парень болтал без умолку, рассказывая «тёмному деревенщине» про обычаи его города. Оказалось, что целебная вода становится таковой не только благодаря стараниям жрецов, но и молитвам самого народа. Илий (так звали мальчугана) долго втолковывал непутевому Вату, что правильная молитва способна усилить чудодейственные качества воды в разы, так же как проклятия могли из обычной жидкости сделать отраву.