Старуха 3 (СИ) - Номен Квинтус - Страница 22

— Вот знаю же, что про химию с тобой спорить бесполезно, а все равно не могу удержаться! А где мы эти орудия делать будем? Ведь в НТК оружейных заводов нет. Я спрашиваю, потому что там наверняка какие-то твои секретные технологии будут, нужно о сохранении гостайны позаботиться…

— Вы всё буквально на лету схватываете! А насчет сохранения тайны… нужно просто новый завод построить, а возможно, что и не один. Если вас интересует мое мнение…

— Не интересует.

— Артиллерийский завод я бы поставила в поселке Весёлый, это километрах в десяти от Лесогорска. Глушь, тайга, туда хрен доберешься.

— И снова спрошу: зачем?

— В Братске поблизости металлургический завод, опять же Лесогорск с боеприпасами…

— Смета есть?

— Зачем вам-то? НТК займется…

— А деньги ты для НТК изыщешь, я правильно понял?

— Нет, изыскивать будет товарищ Тихонов, у него работа такая. А я своей работой заниматься буду.

— Новый порох придумывать…

— А хотя бы! Я порохами много лет занималась, сейчас у нас лучше меня их никто придумать не сможет…

— Ага, ты как курица: один, два, много… даже хуже курицы. А кроме порохов чем заниматься собираешься? Что-то физиономия у тебя больно хитрая…

— Не хитрая, а задумчивая. Сделать-то нужно очень много чего, а времени на всё не хватает. Вот и думаю, чем бы заняться. Начну тогда с чего попроще, да и погодка явно намекает, что сейчас важнее. Я вам еще нужна?

— Ты всем всегда нужна… про пушки эти я понял, с Валентином по секретности я без тебя поговорю. Вечером не зайдешь? Нино обещала что-то новенькое на ужин приготовить. А если я задержусь, то скажи ей, чтобы начинали меня не дожидаясь: могу сильно на работе задержаться…

Аня Филиппова с волнением ждала результата «натурных испытаний» нового изобретения. То есть изобретение было не совсем ее, но всю разработку технологии серийного производства изделия Вера Андреевна поручила ей — и теперь оставалось лишь дождаться официального заключения о пользе изделия от начальника полигона. Откровенно говоря, Митрофан Иванович был не очень доволен тем, что испытания поручили именно ему — но уже на следующий день после приезда Ани на полигон он, лично «испытав» химическую грелку в сорокаградусный мороз, лишь поинтересовался:

— А поменьше ее сделать можно? Ну, чтобы в сапоги тоже запихнуть, а то ноги-то мерзнут, и даже в валенках.

— Стельки-грелки мы тоже изготовили, я привезла их примерно сотню штук. Только стелька получилась толстая, тут сапог потребуется на пару размеров больше.

— Ну, сапог побольше мы найдем… где ваши стельки?

Изобретение внешне было совсем простым, ведь каждому химику известно, что окисление железа — реакция экзотермическая. А вот придумать, как эту реакцию сделать еще и достаточно быстрой, чтобы выделяющееся тепло человек всерьез почувствовать мог… тоже для химика задачка не их сложных — но вот додуматься, что это может кому-то понадобиться и принести заметную пользу… Все же недаром Старуху в университете называли «выдающимся внедренцем»: она с какой-то удивительно легкостью определяла, как какая-то совершенно химическая реакция будет где-то использоваться.

Но именно она — Анна Григорьевна Филиппова — придумала (ну да, по заданию придумала) как в больших количествах изготавливать железный «песок», потратила много времени и сил на то, чтобы подобрать параметры этого «песка» так, чтобы грелка работала долго и не нагревалась больше, чем до восьмидесяти градусов… Ещё ее группа довольно много сил потратила на разработку подходящей (и дешевой!) упаковки для реакционной смеси — и вот теперь…

Митрофан Иванович вошел в комнату, где Аня сидела в ожидании заключения, смахнул иней, густо осевший на меховые «уши» шапки:

— Девушка, идемте в штаб, там сейчас заключение уже печатают, я его подпишу. То есть рекомендую к принятию на вооружение этих ваших грелок. Но, я знаю, бюрократия у нас — дело довольно долгое… а нельзя ли как-то с вами отдельно договориться о поставке ваших грелок на полигон уже сейчас? Мы, конечно, вашему институту их оплатим, даже по опытной цене оплатим — но не хотелось бы ждать еще пару месяцев, а у нас, сами видели, бойцы почти все время в поле находятся. Нам бы хоть сколько бы этих грелок получить…

— Можно, конечно можно! Вы только напишите, сколько вам нужно: у меня… у нас уже производство налажено, мы сделаем сколько потребуется. Старуха сказала, что нужно сразу производство на пару миллионов в год закладывать, и мы уже полсотни тысяч — я больших имею в виду, полукилограммовых — можем за месяц изготовить. Маленьких, двухсотграммовых поменьше, тысяч десять всего: станки только налаживаются еще, а вот со стельками… Вы все же напишите, сколько вам нужно, может и для них нам станки сделают быстро. А с оплатой… полигон же войск КГБ? Вы только накладные подписывайте, а НТК с КГБ по оплате потом все вопросы закроет.

— А вы, гляжу, сами со своими грелками ходите? — поинтересовался Митрофан Иванович у семенящей рядом с ним девушки. — Такой мороз — а пальтишко у вас легонькое.

— Ну да… зато очень теплое. Такие в другой лаборатории делают, я только не знаю где. Тут материал называют искусственным гагачьим пухом… и я сейчас тоже вроде как испытателем для них работаю. Но сколько это стоит и когда его будут производить в больших объемах, я не знаю…

— Но будут?

— Наверняка будут. Валентин Ильич говорил, что Старуха не придумывает ничего, что людям не потребуется. А если людям это нужно, то мы это сделаем!

Глава 8

Грелки для красноармейцев Вера, конечно, не сама придумала. А в прошлой жизни она даже была знакома с одной из двух женщин, разработавших это чудо — и теперь ее нашла. Что было не очень-то и трудно, Вере удалось вспомнить, где эта женщина училась — и «вытащила» ее в НТК буквально на «выходе» из института. Правда, «в прошлой жизни» в пакет грелки клали чугунную крошку, а сейчас Аня разработала довольно простой метод получения железной крошки из гранулированной «болотной руды», в больших количествах добываемой под Тулой, прямым восстановлением железа с помощью газа — однако это было лишь способом немного удешевить производство.

Испытания этого немудреного «прибора» прошли на полигоне Капустин Яр с большим успехом, так что товарищ Тихонов Ане даже орден выбил — а то, что очень нужная армии приспособа появилась на три года раньше, да еще в массовых объемах, стало еще одним, хотя и небольшим, но довольно важным элементом в деле укрепления боеспособности Красной Армии. Которую очень много людей повышали, не щадя сил и времени.

А чтобы им проще было не щадить, Валентин Ильич сам, сил не щадя, развивал «сферу обслуживания»: рядом с каждым новым предприятием строились не только жилые кварталы, но и детские сады, ясли, поликлиники детские, больницы и школы. И — Дворцы культуры. Именно Дворцы, с большой буквы: все эти здания на кирпичные сараи вообще не были похожи и отделывались камнем изнутри и снаружи. Поначалу, правда, товарищ Тихонов пытался спорить с Верой насчет отделки — но девушка его очень быстро переубедила, предоставив просто подсчет того, сколько потребуется той же краски, чтобы здание выглядело прилично хотя бы лет пять после постройки. Цифры — внушали, а потому и школы (и пока еще в ограниченных количествах Дворцы пионеров) тоже стали отделываться красивым (и прочным) камнем. Но только снаружи, Вера прекрасно представляла, что могут детишки сделать с каменными стенами внутри школы, да и вопросы гигиены ее все же немного заботили, так что полы в школах делались все же не каменными, а деревянными, причем не из досок крашеных, а из березового паркета. Да и снаружи использовали все же не гранит: в основном школы отделывались мрамором или, чаще, высококачественным известняком, причем почти всегда поблизости от строек и добываемым. И добываемым в основном вовсе не для строительных целей: так, например, в Подмосковье треть школьных зданий отделывалось желтым доломитом, который вообще-то добывался для металлургии. Впрочем, карьеров становилось все больше, разнообразие отделочного камня нарастало — и уже все чаще для некоторых зданий камни возили издалека…