Черноземье 3 (СИ) - Белов Иннокентий - Страница 46

— Они и так контролируют эти склады, просто сейчас смогут открыто, не опасаясь болтов, вывезти свою долю безо всяких проблем. Если мы успеем раздать часть продуктов горожанам и степняки их снова потом захватят, то хотя бы так поможем людям.

Генс со своими оруженосцами прихватывает с десяток белых флагов вместе с древками и уносится, чтобы начать под своим личным присмотром выставлять их на стены и инструктировать наших воинов.

Об этом я его лично попросил, чтобы процесс перехода из врагов в каких-никаких союзников прошел без помарок и лишней суеты. Народ пока весьма сурово настроен к орде за погибших на стенах и берегу Протвы товарищей, поэтому могут попробовать свою личную месть осуществить на каком-нибудь слишком близко подъехавшем степняке, а мне это дело и проблемы, с ним связанные, совсем без надобности теперь.

Потом первым делом рассылаю посыльных из Ратуши, чтобы рысью обежали все мастерские и предупредили, что под вечер начну собирать заказы и все дождались меня с подводами.

— Если попробуют уйти, так на пинках из дома прибегут и еще оштрафованы будут Главнокомандующим Астора, — так я решил сам себя именовать. — Очень ответственный момент наступает, своих людей выкупать придется у орды. Тут никого не пожалею за лень и вредность какую-то, вплоть до полной конфискации производства.

Нужно нагнать как следует страху, а то начнут меня динамить и дураками прикидываться.

С дураков спрос небольшой, конечно, но и производство им оставлять тогда никак нельзя.

Посыльные разбежались, а я решил, что пришла пора перекусить и передохнуть с не прекращающихся утренних хлопот.

Договор подписан, официальный мир заключен, Беи обманывать никого не собираются, это я хорошо ощущаю, и сами очень довольны получившимся по итогу переговоров миром. Ну и открывающимися перспективами с захватом огромного и богатого государства, где нет настоящей боеспособной армии, на что я им несколько раз отдельно указал.

Потом сходил с охраной в хамам, перекусил вместе со всеми и заценил кашу с минимальной долей мяса, что так она стала гораздо вкуснее.

— Все, господа мои работники, осада заканчивается. Сегодня уже мир у нас со степью начинается, ваш хозяин лично про это договорился. Продукты можно не беречь особо, теперь крестьяне снова в город свои сохраненные припасы потащат. Денег особо нет у меня, но еще с осьмицу будем народ кормить, пока город хоть немного не насытится. Главное, что пиво совсем дозреет и можно будет бочки выставлять на продажу.

— Так что, Мастер Ольг, потом начинаем работать по-прежнему? — спрашивает управляющий хамамом и буфетом.

— Да, понемногу возвращаемся к нормальной жизни, через осьмицу запускаем буфет, хамам можно завтра открывать, пока одну парилку топите.

Благодаря моей предусмотрительности и дров осталось почти половина, и продуктов хватит еще на месяц.

— Да, наварите мне два котла каши с мясом побольше, оставьте охранникам, рано утром пришлю подводу забрать. Это нашим полонникам, кого буду выменивать.

Вечером осуществляю сбор свежесделанного добра по мастерским, сам считаю, сам отмечаю количество на бумаге, заодно приглядываюсь к продукции и примечаю, что можно наладить многое производить у меня в мастерских с гораздо более серьезным технологическим потенциалом.

Беспокоит еще такая мысль, где сейчас находятся мои подводы с рудой, скоро она всем позарез потребуется. Но я надеюсь, что Трон разберется с тем, чтобы не попасть к ордынцам в плен. Наверняка, что встали в паре-тройке дневных переходов от города и ждут, чем тут все решится. Завтра нужно после ухода степняков отправить Учителя с гвардейцами на поиски каравана, пусть уже гонят его в город да прямиком к Водеру. Там высыпают всю руду на подготовленные места около кузниц и едут отдыхать, еще мне придется хорошо потратиться на плату возчикам за месячный путь. И за саму руду тоже деньги в представительство рудников нужно занести, но это я сразу с Водера получу.

Хотя, чего мне время тратить, пусть сам идет и расплачивается, заодно что-то выторгует у них точно.

Сил на проверку складов с продовольствием уже не хватает, но посыльный от Генса докладывает, что степняки закончили вывоз продовольствия и совсем ушли из порта, оставив ворота складов настежь открытыми.

— Скажите Капитану Генсу, чтобы уже поставил охрану к складам. Завтра, когда степняки совсем уйдут от стен, можно наладить выдачу продуктов жителям города.

Приезжаю домой уже в ночи, оставив подводы под охраной на территории гвардейских казарм.

Ночь проходит быстро, едва рассвело, как я со своими охранниками, тремя подводами и парой взводов Гвардии приказываю открыть Речные ворота. Затребовал гвардейцев для солидности, и чтобы еще помогли управиться с освобожденным полоном. Всегда нужно иметь под рукой готовых выполнять приказы людей.

Пока разбирают завалы перед самими воротами, поднимаюсь наверх и рассматриваю в бинокль суету в лагере степняков.

— Явно собираются, — потом передаю бинокль вездесущему Генсу и вижу, как он залипает в волшебной картинке, рассматривая все и всех.

— Да, уходят, — с сожалением он отдает мне прибор. — В морские трубы смотрел, но такого не видел. Где взял?

— Где взял, там уже нет. Но ничего, скоро у нас начнем делать в городе, — я вспоминаю, что чертеж простого бинокля у меня тоже имеется в бумагах. — Будем из металла мастерить.

Да, простые и дешевые бинокли станут пользоваться большим спросом, да и Гвардия обязательно закажет побольше.

Ворота наконец раскрываются, я скачу впереди, за мной охранники и гвардейцы, потом катятся три подводы, две с товаром для степняков, одна с котлами каши.

Вскоре мы догоняем медленно едущих по дороге степняков, которые с ошарашенным видом смотрят, как наша колонна проносится мимо. То, что у нас теперь мир, они знают, но, что вот так сразу городские военные окажутся среди них — сильно удивлены.

Сами степняки вытягиваются в огромную колонну, используя ту же единственную дорогу, так что вскоре обгонять никого уже не получается, к мосту подъезжаем уже к обеду.

Там стоит та еще пробка, но заметив нашу колонну и понимая, что там часть выкупа, один из Беев отправляет своих охранников расчистить нам дорогу.

Поэтому оказываемся на той стороне сразу, а не толкаемся в очереди лишний час. Быстро добираемся до ровных рядов шалашей, где под присмотром ордынцев живут отобранные в полон крестьяне и молодые девки. То, что сдобных девок обратно так легко отдают, говорит только о том, что теперь в степи есть кого потискать и повалять уже без наших баб.

Но и я выставил такое обязательное условие, чтобы всех союзников вернули обратно.

Потом до самого вечера выдаю промпродкуцию под расчет помощникам Беев, записываю все на бумаге и подбиваю итог, сколько город еще должен остался. Ставлю свою подпись и обязуюсь за оставшиеся три месяца решить вопрос.

Сам ночую в любезно предоставленном мне шатре с парой охранников, гвардейцы заняли себе шалаши степняков за это время и теперь присматриваются к сильно печальным девкам. То, что они теперь совсем свободны, я запретил говорить пока, чтобы не ломанулись дикой толпой на мост, где их все равно не пропустят степняки и не полезли в воду, чтобы уплыть на каких-нибудь выломанных палках с понятным итогом к радости местных здоровенных раков.

Понятно, что молодые парни все равно порадуют девок новостью про произведенный выкуп из полона городом и лично Мастером Ольгом, надеясь с немалым основанием при этом, что девки могут здорово в ответ порадовать освободителей в ближайших кустах.

И точно, отправленные с проверкой командиры взводов доложили, что кусты везде сильно трясутся и сами быстренько куда-то исчезли.

Можно понять радость женского пола, что страшное путешествие в ужасную степь отменяется насовсем и стремление поделиться этой радостью со своими освободителями самым доступным теперь способом.

Утром прощаюсь с последними степняками, зато знакомлюсь с Беем фолы, оставленной главными вождями для начала приемки уголовно-рабочего элемента. Понятно, что оставили хорошо знающего черноземельский язык воина для этого дела.