Черноземье 3 (СИ) - Белов Иннокентий - Страница 37

— Не, рискованно стало. Они все здесь изучили и во все подходящие для наблюдения места поставили своих. Ночью, конечно, можно пробраться, но можно и нарваться, — охлаждает мой пыл Драгер, отставив наконец миску в сторону.

Ну, не очень-то и хотелось пробираться снова в Храм. А самое главное, нельзя мне пока исчезать из города, чтобы не оформились зримые подтверждения о моем сотрудничестве с ордой.

Да и с возвращением проблемы точно будут, это со стены в темноте легко спуститься, а вот чтобы признали и помогли обратно залезть — это большой вопрос.

Светить на стене нельзя, а как меня иначе можно рассмотреть простым воинам?

Тогда я остался совсем один рядом с ордой, и никто не интересовался, где я пропадал два дня. А вот теперь сразу же вызовут на допрос начальство Гильдии и могут меня обвинить в предательстве города.

Настроение сейчас в Совете уже сильно нервозное, местами вообще трагическое, все хорошо понимают, что настоящий голод не за горами, могут умереть сотни и тысячи гражданских, женщин, детей и стариков, которых никто кормить не собирается в ущерб военным. Да и нечем кормить такие толпища народу, про мою благотворительность все уже знают и сильно благодарят, но сами помогать не просятся.

Так что совсем не время куда-то пропадать, а потом оправдываться.

Да и в хамаме нужно постоянно присутствовать, присматривать за справедливой кормежкой, чтобы только слабые получали еду. А то уже приходили раз такие сплоченные банды человек по двадцать уголовников с простыми мужиками и на грани смертельной схватки требовали их накормить.

Дело пахло конкретным смертоубийством, пришлось мне выходить к готовым бить насмерть охранникам и суровыми пинками маны разбрасывать слишком поверивших в себя жуликов. Потом сидеть в парилке подольше, чтобы снова ее набрать.

Стража вообще перестала появляться даже вместе с гвардейским усилением дальше Третьей улицы и что там теперь творится — лучше себе даже и не представлять.

Фиала с Балиндой общаются со своими знакомыми из Астрии, все их сразу видят и узнают на раздаче, так что какая-то информация у меня оттуда есть. В остальной части города начинается самый откровенный беспредел сильных над слабыми, поэтому женщины, приходящие к нам за миской жидкого супа, пытаются отнести ее к себе, чтобы там выкупить захваченных бандитами своих детей. И потом приходят снова и снова, пришлось запретить выход с едой из буфета, заставляю все съедать на месте, чтобы не кормить бандитов.

И так уже под тысячу человек стоит в плотной очереди утром и вечером под присмотром охраны, получают свою порцию в свои же миски, быстро ее проглатывают и снова встают в очередь, но за этим делом те же охранники присматривают тщательно.

Насытиться миской пустой похлебки не получится, конечно, однако это хоть что-то питательное, позволяет переставлять ноги, чтобы вернуться за такой же порцией к вечеру и пережить потом ночь. Ладно хоть запасы муки и ячменя не улетают так мгновенно, хватит их с таким расходом на пару месяцев, однако столько ждать мне и людям в городе нельзя.

— Да, голод все сильнее охватывает город, а власть вообще потеряла рычаги руководства над его большей частью, — констатирую я сам себе. — Контролирует только центр города и стены, на все остальное народонаселение глубоко забила. Так они могут долго продержаться, чего допустить никак нельзя.

И я запускаю операцию под кодовым названием: «Грабь награбленное».

Глава 15

Да, пришло время умело использовать, как это говорится в некоторых учебниках когда-то правильной по смыслу истории «обострение выше обычного нужды и бедствий угнетенных классов».

Ну, совсем как в учебнике про нашу героическую революцию. Обострение налицо, конечно, не просто выше обычного, а просто лютый треш творится, голод бродит по улицам Астора, щелкает своей огромной пастью и поглощает людские жизни.

Примерно, как в Петрограде после революции, когда обыватель сурово пожалел об изгнанном с всеобщим восторгом батюшке-царе.

Казалось, куда бы могло стать еще хуже, а очень быстро все поняли, что может стать, да еще куда как гораздо.

Пока не так много, но обострение явное на лицах и в глазах людей, которые мне попадаются на улицах и о чем доносят проживающие в окраинных районах охранники и другие сотрудники.

В таких условиях народ уже не боится потерять свою собственную жизнь, а если дать интересное задание и обещать кое-какую поддержку криминалу, то очень долго уговаривать никого не придется.

Нет смысла что-то затягивать по времени, столько людей пострадают из-за того, что неспособная никак помочь своим согражданам власть все равно мешает мне договориться с ордой на каких-то взаимоприемлемых условиях.

Пусть они будут совсем не так хороши для Астора, зато в самом городе выживут тысячи людей, а Черноземье не будет разрушено до основания. Вернется прежняя спокойная жизнь и пусть не такая сытная, но зато и не невыносимо голодная.

Но люди у власти готовы сидеть в осаде еще много времени, у них-то с едой нет проблем никаких, подвалы и кладовые забиты доверху. И на оставшееся централизованное снабжение они тоже закономерно рассчитывают, а на остальных им по большому счету сильно наплевать. И лозунги насчет не сдадимся, и не преклоним колени перед врагом у них в большом ходу.

Хорошо так геройствовать, сытно позавтракав, и еще собираясь потом прекрасно пообедать и поужинать.

Давно уже они оторвались от своих сограждан и забыли напрочь, что сами из таких же когда-то вышли. Да всего двадцать лет с небольшим назад их отцы стали лидерами людей в момент смертельной опасности, а эти уже получается родились с золотой ложкой во рту.

Они здесь — власть, но основа ее уже серьезно подорвана, пусть они про это и не подозревают еще.

Подорвана лишениями и бедствиями, неудачным командованием и управлением, и еще моей планомерной работой.

Не зря же я так щедро делился добычей с воинами и поражал своей силой тех же Генса с Торком. Разговаривал, обещал и настаивал, как нормальный кандидат на выборах.

Сам я так же через своих людей распространил через их знакомых бандитов слухи о том, сколько отличной жратвы спрятано в подвалах домов моих компаньонов и их соседей, являющихся союзниками тех же компаньонов по Совету. И что реакция карательных органов окажется невнятной и сильно запоздалой, тем более, что живут они все рядом и даже не на Первой, а на Второй улице.

Они все так же являются моими непримиримыми противниками в Совете, так же постоянно натравливают на меня всех остальных Капитанов, заключив пока тактическое перемирие с гвардейцем Альфуром и его парой приятелей.

Те терпят сейчас прямо такое же стратегическое поражение в глазах остальных членов Совета, но процесс замены начальника Гвардии подтолкнуть все равно нужно. Сколько будут примеряться к такому делу Кром с сотоварищами — да кто его знает!

Над ними особо не капает, чтобы всякие опасные движения начинать, ведь сам Альфур может и Совету жизнь попортить серьезно, если выведет свою армию к Ратуше.

Если Гвардия ему верна — вот чего опасаются остальные члены Совета. Не так уж и трудно окажется их в этом разуверить, поэтому пришла пора сделать пару первых серьезных шагов.

Мне нужно уменьшить число непримиримых врагов в Совете и создать свою могучую фракцию, как положено, типа «за все хорошее против всего плохого».

Никак не могут простить мне компаньоны циничное силовое возвращение своей доли с очень доходного бизнеса и все время гадят по мелочи, благоразумно опасаясь кидать вызов в лицо.

Не буду себя обманывать и казаться получше в собственных глазах очень даже темного в прошлом Властелина.

Сам я не стал предлагать им помириться совсем, чтобы забыть старые проблемы. На самом деле считаю их ненасытными тунеядцами и явно лишними в Совете паразитами, присосавшимися к лично моей теме и казне всего Астора, а они отвечают мне взаимностью, постоянно пытаются в чем-то ущемить в том же Совете, пользуясь своим численным преимуществом и сплоченностью. Слишком уверенно себя чувствуют именно в Совете в свете массовой коррупции и всяких связей, наработанных долгими годами.