Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Пожарная застава квартала Одэнмате (СИ) - Богуцкий Дмитрий - Страница 11


11
Изменить размер шрифта:

Княжеский оброк в тот год по нашей скудости отправили раньше обычного, тем же днем дед раздал пайки, и амбар опустел, и под соломенной крышей свистел холодный ветер. А уже через пару дней кумушки шептались, что стонет в амбаре голодный дух огромного бурого барсука, которого принято было задобрить мешком-другим зерна, а в этом году праздника-то, считай, не было…

Слухи ширились, люди обходили амбар стороной, дети рыдали ночами. Терпеть подобное было, конечно, совершенно невозможно.

Мой дед послал к амбару меня. Дело было поздним холодным вечером, но делать было нечего, глава рода дал мне поручение, и, крепко подпоясавшись, я вышел к амбару. Еще издали я услышал нечеловеческий стон внутри амбара и бежал оттуда не чуя ног.

— Пригласи своего учителя, — хмуро произнес дед, выслушав мой сбивчивый рассказ. — Пусть разберется. Сегодня же.

Я застал Мацуда в святилище сидящим перед огоньком лучины, коротким ножом он уже настругал из полешка еще пучок таких же лучинок.

Слушая меня, он вложил нож в короткие ножны и сунул их в рукав, поднялся, коротко бросил:

— Возьми свой меч.

И я последовал за ним, вооружившись своим школьным деревянным мечом.

Около амбара Мацуда остановился, слушая в стылой темноте потусторонние вопли, затем усмехнулся, прошел к воротам амбара и, громко постучав в них ножнами ножа, громко выкрикнул:

— А ну, кто там? Отзовись.

— Помогите… — раздался в ответ рыдающий стон.

Мацуда скинул с ворот соломенную петлю и распахнул створку. Внутри было хоть глаз выколи, ничего не видно. Я вступил туда, трепеща, вслед за учителем, подняв меч, ожидая чего угодно, даже летающих отрубленных голов.

Мацуда пропал в темноте, оставив меня стоять у ворот в слабом свете с улицы.

А потом в темноте раздался его хохот, напугавший меня больше, чем могла бы летающая отрубленная голова.

Мацуда вышел к свету, утирая с глаз слезы.

— Зови молодежь, — всхлипывая от смеха, бросил он. — Пусть волокуши прихватят.

И залился хохотом дальше.

В те времена, как и сейчас принято, молодежь вроде нас по вечерам собиралась вместе в «гуми» и обходила околицы села, поглядывая за каким непорядком. Я не имел возможности там появляться, поскольку все мое время принадлежало учителю и верховодил там мой младший двоюродный брат и все та же троица его вассалов-погодок.

Когда я появился из темноты у сарая, где их всегда можно было найти, а глаза у меня, наверное, тогда были больше лица и меч из белого дуба на плече, они все подались назад, никто не рискнул встретиться со мной взглядом.

— Мы поймали его, — сказал я им. — Несите волокуши.

И ушел в темноту, не дожидаясь ответа, только потому что сам был ошарашен происходящим.

Но оказалось, никто не осмелился ослушаться.

А это был вор. Вор из соседней деревни, что пасся в этом амбаре еще до нашего переселения сюда. Каждый год после сбора урожая он разбирал соломенную крышу амбара, слезал на сложенные до кровли мешки и утаскивал на праздник пару мешков. Но в этот раз риса у него под ногами не оказалось и он, пролетев три человеческих роста, грохнулся на утоптанный земляной пол амбара, переломав себе все, что выступало из туловища. Три дня он там валялся, пугая стонами всю округу.

— Вот твой мышь, — смеясь, сказал Мацуда, сдавая вора деду на руки. — Я его отловил.

О том воре я больше не слышал, что не удивительно — воров в наших местах не терпели, но болтовня о том, что мой дед лично скрутил крысообортня, укравшего весь рис нового урожая, ходила в наших местах долго. И еще много лет после того ее показывали в лицах бродячие кукольники на дорогах; даже я там был, в этой маленькой истории, — мальчик, безымянный вестник, — только, конечно, действие было перенесено в более благородные и легендарные времена Хэйан.

Но еще до начала холодов случилась еще одна, куда более странная история. История с чудесным паланкином.

Слухи о странных носилках без носильщиков, появившихся в наших местах, дошли до нас раньше, чем мы сами с ним столкнулись. Дед мой качал головой, в том смысле, что о чем только люди не говорят, когда к горам подбирается осень, — о лисах, барсуках, странных предметах; впрочем, я понял намек совершенно правильно, я и мой наставник были обязаны эти слухи проверить, иначе не видать нам на праздники пирожков со сладкой начинкой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Пришлось нам заняться этими слухами.

Мацуда нашел в деревне у большой дороги очевидца, который доподлинно рассказал нам, что встречал странные богатые носилки лично, и даже шрамы показал, что остались у него на плечах после встречи с ними три года назад. Он тогда шел с товарищем с промыслов из города, и они встретили носилки на обочине. Чарующий девичий голос подозвал их, а дальше он помнит довольно смутно, но не забыл, что тащил их на себе до позднего вечера и лишь тогда их отпустили.

А сейчас, когда пронесся слух, что носилки снова появились в окрестностях, он носу из дома не кажет, боится.

— Ну ничего себе, — с удовольствием произнес Мацуда, когда мы шли прочь от хижины пострадавшего. — Вот это байка. Чего только народ не выдумает, чтобы оправдать позднее возвращение домой. Посмотрим, что нам удастся еще выяснить.

А я даже начал находить вкус в участии в этих странных историях.

Выяснить что-то нам довелось довольно скоро. Один из обормотов-вассалов моего надменного младшего брата нашел нас в бамбуковой роще, где Мацуда ставил мне удар правой рукой, и, кося от ужаса глазом, сообщил, что в деревню прибежал крестьянин, сбежавший от порабощающей силы странных носилок, и что нам следует спешить, если мы надеемся их увидеть сами.

Мы поспешили.

На деревенской площади Мацуда допросил вымотанного в прах, мокрого от пота крестьянина из отдаленной деревни, искавшего у нас укрытия от странного преследования. Его товарищ тоже сбежал, но потерялся по дороге сюда. А носилки они бросили, когда уже не могли их нести, недалеко отсюда.

Мы с учителем переглянулись и двинули в указанном направлении. Мацуда бодро шагал впереди, пронизывающий осенний ветер выдувал пот, стекающий у меня по холодной спине.

Да. Они были там. Маленькие изящные носилки в черном лаке с танцующими фениксами на стенках, бамбуковая занавеска скрывала того, кто был внутри.

— Так-так-так, — удивленно произнес Мацуда, располагая руки на поясе рядом с мечом в ножнах. — Они действительно существуют.

Меня не воодушевило это открытие. Но я подозревал, что учителя это не остановит.

— И кто это тут у нас? — успел произнести учитель, когда занавеска носилок немного отодвинулась и ярко-белая изящная рука показалась снаружи и палец с игриво алым ногтем согнулся несколько раз, призывая нас подойти ближе. Я еще увидел рукав ярко-алого кимоно и, кажется, сложенный золотой веер, когда учитель со странно изменившимся лицом приблизился к носилкам и присел рядом с ними на корточки.

Я не слышал, о чем они говорили, ветер завывал, и я жутко мерз на этой дороге в летнем юката, а может, это у меня от страха зуб на зуб не попадал, но вскоре Мацуда обернулся и подозвал меня к себе.

— Давай, парень. Берись за носилки спереди, а я встану сзади, там тяжелее.

— Учитель… — жалко простонал я.

Но очарованный Мацуда меня не слушал:

— Давай-давай. Нам нужно немного потрудиться. Тут не обойтись без нашей помощи.

Что я мог ему сказать? Что я мог сделать? Я встал впереди носилок, и мы по команде Мацуда взвалили их себе на плечи как заправские носильщики и понесли их в сторону города. Мацуда даже напевал себе что-то под нос, ритмичное, чтобы мы с шага не сбивались.

Мне трудно описать, что я чувствовал, пока палки носилок все глубже впивались мне в плечи, шрамы, наверное, останутся на всю жизнь, но учителя я не смел ослушаться. Через час я уже спотыкался о собственные ноги, пот каплями падал на дорогу, оставляя следы, как от дождя. Труд носильщика несладок.

Вечерело. Внутри носилок вспыхнул огонек и разлился теплый свет фонаря. Мацуда сжалился надо мной, и мы поставили носилки на дорогу, едва не попадав рядом. Мацуда оказался измотан не меньше меня, он-то был уже совсем не молод, кстати.