Специалист технической поддержки (СИ) - Якубович Александр - Страница 50

— Сказала онни, ухажера которого ее собственный отец выпер с работы и на расстояние выстрела не подпускает, — съязвила в ответ Пак Сумин.

— Не передергивай, там все намного сложнее, — огрызнулась Юн Хян Ми. — Ты понимаешь, о чем я. И кандидаты тебе известны.

— Иди уже, совсем в старуху превратилась со своими нравоучениями, — закатив глаза, помахала пальчиками Пак Сумин, прогоняя подругу.

Юн Хян Ми недовольно поджала губы, но ничего не ответила, слова Пак Сумин все же немного ее задели. Когда ее отец узнал об отношениях с Мун Джином, в их семье состоялся огромный скандал, и в итоге ей пришлось отступить. Но все это было делом семьи Юн, и знать детали Пак Сумин было не обязательно.

Через пять минут после ухода Юн Хян Ми, в дверном проеме показалась фигура Ли Кён-Сука с очередной бутылкой дорогого вина в руках.

Пак Сумин чуть натянуто улыбнулась, но ее взгляд тут же стал мягче, едва пальцы жиголо коснулись ее плеча. Этот вечер, как и все прочие, она проведет в отличной компании послушного и услужливого мужчины, который буквально готов целовать ее пятки за небольшую подачку. Это было ей нужно, просто как воздух необходимо. Именно в стенах этого клуба, с такими вот услужливыми мужчинами, Пак Сумин чувствовала себя достаточно сильной, чувствовала себя живой.

Глава 24

Глава конгломерата Pak Industries, Пак Ки Хун, как обычно просматривал еженедельный отчет о своей внучке. С тех пор, как Пак Сумин вернулась из-за границы, его верный помощник и глава службы безопасности Юн Донджин подавал ему распечатки с подробным изложением того, чем занималась девушка в последнюю неделю. Ее визиты, контакты, расходы. С момента гибели второго сына и невестки, Пак Ки Хун предпочитал быть в курсе всего, что происходит с его единственной внучкой. Он не был глубоким стариком, но его время подходило к концу, и пока еще были силы, он пытался сделать хоть что-нибудь для этого ребенка. В меру его собственных сил и понимания того, как вообще выглядит забота о других.

— Значит, Пак Сумин все еще шляется по клубам? — раздраженно спросил глава, отбрасывая документы. — Почему она продолжает этим заниматься?

— Мои люди лишь фиксируют ее перемещения, — склонил голову Юн Донджин. Мужчина сейчас стоял прямо за плечом своего старого начальника. — Господин, вы должны понимать, что она уже взрослая женщина.

Он был почти на пятнадцать лет младше Пак Ки Хуна, но тяготы военной службы и последующей работы в качестве личного охранника и доверенного лица главы крупного конгломерата оставили на его лице неизгладимый отпечаток.

— Взрослая женщина! Вздор! Горькое дитя, которое не понимает, как устроен этот мир! — выдохнул Пак Ки Хун. — Ну, хотя бы с отчетом она справилась. Скажи прямо, это дело рук Ми-ян?

— Дочь поклялась, что и пальцем не пошевелила, чтобы подготовить эти документы, — ответил Юн Донджин. — Но ей точно помогли.

— Кто же? — спросил глава конгломерата.

— В последнее время рядом с Пак Сумин постоянно крутится какой-то стажер-северянин, — ответил Юн Донджин, ловко подкладывая на стол перед своим господином очередную папку, теперь уже с досье на упомянутого стажера. — Вот всё, что мы смогли найти.

Пак Ки Хун открыл файл, в котором лежали всего тройка страниц и пара фотографий. На первой — фото пограничников, с которого на Пак Ки Хуна смотрел тощий наголо бритый северокореец. Вторая — где этот, уже немного отъевшийся и приодетый северянин идет к машине его внучки.

— Очередной прилипала, как тот Ли Кён-Сук? — уточнил старик, пробегая глазами по сводке и более внимательно рассматривая фотографии. На северянине была дорогая брендовая одежда, которую он точно не мог себе позволить. Во всей этой моде Пак Ки Хун не разбирался, но качественную обувь и ремень всегда видно.

— Ничего особенного. Зовут Кан Ён Сок. Беглец с севера, прошел курс адаптации, жил на государственное пособие, а после буквально случайно попал в одну из ваших компаний, InterConnect, на самую низовую должность. Где его и подобрала Пак Сумин.

— Для чего он ей? — спросил глава.

— Насколько мне известно, она решила сделать этого беглеца своим доверенным лицом и ассистентом, — сказал Юн Донджин.

Кустистые брови Пак Ки Хуна взлетели от удивления вверх, после чего старик еще раз обратил свой взгляд на фотографии. Что-то во взгляде северянина ему не нравилось, но в то же время притягивало его внимание. Как будто этот человек постоянно сдерживал свой внутренний гнев, скрываясь за маской безразличия и апатии.

— Ассистентом? Чем может помочь тупица из Ибука? — удивился Пак Ки Хун. — Она может нанять любого секретаря, лучшие выпускники готовы работать на членов нашей семьи!

— Это самое интересное, — продолжил Юн Донджин. По лицу мужчины было видно, что ему не терпится все рассказать своему боссу, но он сдерживался, ожидая уточняющих вопросов. Ведь стоит говорить, только когда тебя спрашивают. — Это мне поведала Юн Хян Ми, господин. Ваша внучка не платит этому северянину. Точнее, она не смогла его нанять напрямую, хотя предлагала хорошие деньги.

— И почему он на нее работает? — спросил Пак Ки Хун. — Зная, как сорит деньгами Пак Сумин, сумма должна была быть огромной для такого, как он!

— О, тут ваша внучка проявила смекалку. Вы же в курсе системы талонов на севере? Для них привычнее содержание без денег в руках, когда ни о чем не надо заботиться, — продолжил мужчина. — Государство все дает по талонам, так они и живут, даже не держа деньги в руках. Эту схему и предложила ваша внучка. Она оказалась очень проницательна! Северянин тут же согласился! Она выдала ему служебную квартиру, карточку на карманные расходы и все решилось! Очень, очень остроумный ход как по мне.

— Ты уверен, что дело только в содержании? — недоверчиво спросил Пак Ки Хун.

Старик еще раз посмотрел на вторую фотографию. Острая линия челюсти, цепкий, умный взгляд, который прячется за пеленой безразличия и апатии. На мгновение ему даже показалось, что он смотрит на свое собственное фото из прошлого, когда еще до основания первой мануфактуры, сразу после разделения полуострова, ему, выпускнику училища, приходилось работать секретарем на одной из фабрик днем, а по ночам строить планы на собственный бизнес.

— Человек без роду и племени, какие у него могут быть проблемы на юге? — удивился Юн Донджин. — Это, кстати, моя дочь назвала одним из его преимуществ. Никаких лишних контактов, никаких старых знакомых. Человек из пустоты, которому незачем предавать вашу внучку, ведь мало кто может предложить ему больше, чем уже дала Сумин-ян.

Глава конгломерата отодвинул от себя бумаги и задумчиво постучал ногтем по столу.

— Следи за этим северянином, он мне не нравится, — сказал наконец-то Пак Ки Хун своему верному помощнику.

Юн Донджин поклонился и, собрав документы со стола своего господина, вышел из просторного кабинета, оставив старика в одиночестве.

Пак Ки Хун крутанулся в кресле, поворачиваясь к большому панорамному окну. Под его ногами лежал весь Сеул, в столице даже в столь поздний час кипела жизнь. Может, оно и не плохо, что рядом с Пак Сумин появился человек с таким взглядом, как у этого Кан Ён Сока? Но чутье подсказывало старику, что Юн Донджин судил о ситуации слишком поверхностно. Ход с полным содержанием вместо чека с большим количеством нулей — лишь часть картины. Было в этой истории что-то еще, до чего его помощник почему-то не смог докопаться. Наверняка его дочь, Ми-ян, в курсе всей ситуации, но вызывать девчонку к себе и устраивать допрос он не собирался. Одно из условий испытания Пак Сумин было отсутствие вмешательства в этот процесс со стороны Пак Ки Хуна. Глава конгломерата мог наблюдать и выступать судьей, но уж точно не имел права занимать чью-то сторону. А значит он не мог мешать девушке действовать так, как она считает нужным.

Пак Сумин должна была доказать свою пригодность в качестве члена семьи Пак, как бы он не любил эту девочку, он не мог позволить ей загубить будущее конгломерата, в особенности, учитывая, сколь большая доля причиталась ей в наследство от отца.