Пинок азарта (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович - Страница 20

Глава 8

Сладкий воздух свободы

Стать первым во всех мирах свободным вампиром… нельзя сказать, что я об этом мечтал. Никак нельзя. Хотя бы по той причине, что давным-давно неплохо устроился, а в последнее время шикарно даже устроился. Свобода, господа, понятие относительное, не бывает истинно свободных. Смерть, налоги, желание иметь более мощный компьютер, семья, друзья, знакомые, обязательства и долги — вас ограничивает всегда и всё. Меня, как Блюстителя, ограничивало куда меньше, чем среднего жителя Омниполиса.

А теперь…

Теперь всё куда сложнее.

— Нет, ученик, ничем тебе помочь не могу. В алхимии не используется кровь обычных разумных, разве что изредка и по паре капель.

Первый блин комом!

— Конрад, уходи.

Ладно, на ангела надежд почти не было, но он же рядом!

— Не-не-не, с этим мы связываться точно не будем! Ты что⁈ Нас не поймут, вообще не поймут! Никто не поймет!

Политу со Стенькой вычеркиваю. Какая жаль, я так надеялся.

— Нет, чувак. По случаю — ваще без проблем, тебя выручим или себя выручим, прямо по-братски, но на постоянку? Не, мы не дойные куры.

Ребята из «Всех святых» тоже отказались, оставляя меня чуть ли не в отчаянии. Дома литра два крови, это нам на пару недель, и то, если спокойно жить, а не как обычно. Надвигается задница, большая и неприятная.

Смех в том, что у вампира просто не существует легальных способов раздобыть кровь, если он не работает на Управление, а я, как бы, теперь не работаю, так что даже смотаться в какой-нибудь мир, и набрать там запас на полгодика-годик — уже преступление и как бы не из тягчайших. Зарядка Камня-Кровавика из той же оперы, даже хуже. С ней-то я вопрос могу решить, так как являюсь счастливым знакомым вечно голодного волчера, который обоссытся от счастья, если узнает, что сможет нахаляву жрать и валяться на диване, заряжая мой Камень… но проблемы это не убирает. Наоборот, добавляет!

Ладно, сытый волк дешевле денег, лучшего варианта не придумаю, он гениален, но вот кровь…

Так ничего с разбегу не придумав, я достал из кармана некую штуку, на которую принялся пристально смотреть. Дело было к вечеру, завтра должна была прийти Петра Кестер с документами, так что я грустно пил ликер с кофе в «Отвернувшемся слоне» и смотрел на штуку. Прекрасно мне знакомую, но совершенно пока еще чуждую эту миру. Пройдет время, и она покорит его, поработит и изменит… но пока, вот такие вот небольшие вещицы в корпусе стоимостью с хорошую грузовую машину, будут привилегией очень узкого круга избранных в Омниполисе. Подарок Оргара Волла-третьего, мне и Алисе.

Хотелось бы сказать, что прощальный, но триста лет в строю — это триста лет в строю. Если мой рогатый шеф и ушел на покой, то лишь потому, что такое развитие событий было им предусмотрено заранее, шансы, что он будет просто отдыхать — равны нулю. А значит, выданная мне штука рано или поздно оживёт.

— Конрад? — ко мне за стол плюхнулась упругим задом Палея, одна из официанток Валеры, — Чего это у тебя такое? Граната?

— Сама ты граната… секс-граната, — поправился я, — Это телефон.

— Чёёё? — не поверила мне юная орчанка, правильно, в общем-то, делая.

— Мобильный телефон, — положил я перед ней солидную мобилу в корпусе из черненого металла, с небольшим зеленоватым дисплеем, загоревшимся после того, как я прожал нужную кнопку, — Последнее достижение науки и техники.

— Электрический? — с подозрением прищурилась зеленокожая девица, навалившись на стол грудью так, что та почти выскочила из майки, — Серьезно?

— Ага.

— Сдохнет, — тут же экспертно постановила орчанка, — Его любая волшба разнесет.

— Так-то ты права, — покивал я, — но этот не сдохнет. Корпус из хромантия.

— Эк! — подавилась девушка, аж отдёргиваясь от аппарата, — Ты где такое взял⁈

— Расскажу, если сама расскажешь, как вы вчетвером спутались с Валерой, — предложил я обмен.

— Э не, иди на фиг! — тут же ретировалась девушка, негодующе тряся ирокезом.

Жаль, жаль…

Хромантий, как и «подарочек», был сплавом, изобретенным гномами. Низкорослые крепыши очень сильно хотели получить антимагический металл, дабы построить козью морду эльфам, но у них не вышло. Сплав, использованный в корпусе наших с Алисой мобил, нейтрализовал магию… но по тем же причинам, что и техника, то есть имея свой определенный запас прочности. К тому же, хромантий был чрезвычайно сложен в изготовлении, дорог как чугунный мост, слегка ядовит… ну и рассыпался, впитав в себе чересчур много магии. Это «чересчур» было разочаровывающе низким для гномов, так что сплав не прижился.

Однако, как оказалось, из него хотя бы корпус мобилы изготовить можно. В принципе, если засунуть в чехол, то можно без особых проблем с собой таскать, чувствуя себя элитой элит города. Да и… к демонам, полезная штука. Если Алисе припрет со мной связаться, то ей не придётся просаживать весь наличный запас крови.

Придя домой, я презентовал техническую новинку недоверчиво кривящей губу рыжей, а затем даже подарил ей персональное зарядное устройство под эту штуку. Мы даже попробовали поговорить, после чего она изошла восторженными визгами и начала продвигать горячую сбивчивую речь насчет того, что верила, ждала и теперь её сердце стучит в унисон с чугунными шагами прогресса. А вот Мыш, протянувшую руку к чудо-технике, мне пришлось слегка шлепнуть по этой самой конечности.

— Корпус из хромантия, ядовито, — пояснил я девушке, — Так что либо вон, пакет на руку надень, либо перчатку какую, иначе через час будешь валяться с жуткой температурой, соплями и диареей.

— Опять диареей⁈ — ужаснулась Ассоль, явно хорошо запомнившее недавний провал с попыткой похмелиться моим проклятым медом, — Да сколько можно⁈

— В смысле⁈ — тут и до прыгающей Алисы дошло, — Что, и меня отравит⁈

— Тебя несильно, — успокоил я её, — разве что минут на пять-десять. Это вам не игрушка, а спецсредство связи!

— Да пошло оно, это ваше спецсредство, — поскучнела Тарасова, аккуратно взяв выдвинувшимися когтями аппарат, — Вон, в тумбочку положу.

— И номер мой запиши, я твой уже забил.

— Запишу. Ой, Конрад! Тебе тут записку прислали!

— Кто? — насторожился я.

— Не знаю, — легкомысленно пожала плечиками «птенец», — в почтовом ящике нашла. На каком языке, кстати, написано?

— Лингва сангвиния… — пробормотал я, читая короткую записку, — На основе латыни. Как закончишь с книгами по расам, начнешь его учить.

— Эй, зачем мне этот язык⁈

— Родной язык надо знать.

Подремав, я, ближе к полночи, отправился в путь туда, куда призывала меня записка. Дорога была долгой, трудной и полной приключений, но кончилась под раскидистым деревом, растущим у обочины в паре десятков метров от входа в «Отвернувшегося слона». Там я, встав под это самое дерево, расслабленно закурил. Ждать долго не пришлось, писавший записку не имел привычки опаздывать.

— Конрад… — сухой голос, прошелестевший за моей спиной, даже не заставил дернуться.

— Сильвестр, — не оборачиваясь, хмыкнул я, — Чем обязан?

— Я бы сказал, что приказ Короля… — говоривший не спешил показываться на глаза, но это ни о чем не говорило, — … но думаю, что ты догадываешься о том, что не только в нем дело. Я и сам хотел с тобой поговорить.

— Говори. Стою и слушаю.

Любить Ваккуша мне было не за что, но менее не за что, чем раньше. Всё-таки, мы теперь с ним оба были в категории совершенно бездушных кровожадных чудовищ, я, как бы, куда серьезнее, чем этот жилистый тощий вампир, но почему-то всегда было ощущение, что дорогой Сильвестр, никак этого не показывая, но не любит меня сильнее, чем другие сородичи.

Интуиция твердила.

— Ты не делаешь жизнь для меня проще, Конрад, — выдохнула тьма за деревом, — Несмотря на то, что ты сам уже обо всем догадался.

— Сложно не догадаться, ощутив на собственной шкуре последствия вашего… пыла, сородичи, — едко выплюнул я, — Вы так хорошо прошерстили город, так крепко проехались по нему частым гребешком, так дружно. Почти всё стало ясно уже тогда, ну а приглашение Волла окончательно убедило меня в том, кто стоит за кулисами в этой пьесе.