Ставка – жизнь и весь мир в придачу (СИ) - Шу Алекс - Страница 63

Примечания.

Fair play — честная игра. Свод этических и моральных законов, основанных на внутреннем убеждении индивидуума о благородстве и справедливости. В бизнесе используется как характеристика порядочного партнера, строго придерживающегося договоренностей.

Ли Хэйни, Рич Гаспари, Винс Тейлор — знаменитые культуристы конца восьмидесятых годов, занимавшие призовые места на турнирах «Мистер Олимпия».

Халяль — разрешенное и допустимое в исламе

Глава 25

В поместье Рокволда не изменилось ничего. Лужайка по-прежнему радовала идеально постриженной зеленью, трехэтажный особняк из серого кирпича всё так же угрожающе нависал над остановившимся рядом с входом черным «шевроле-субурбаном», подавляя ощущением власти и могущества. Зловещую атмосферу усиливала скульптура величавого грифа, гордо раскинувшего крылья над поляной.

— Выходим, — скомандовал Уилсон.

Я открыл дверцу, выпрыгнул из машины и галантно подал руку секретарю. Анна благодарно кивнула и оперлась своей маленькой ладошкой, поправила юбку и неторопливо вышла из джипа.

Следом в сопровождении здоровяка в черном костюме, на брусчатку спрыгнул Марк и сразу обратился к девушке:

— Мисс Русина, приглашаю вас составить мне компанию, выпьем вина, сгоняем пару партеек в пул, пока ваш босс будет на встрече.

— Благодарю, я не пью вина на работе, — холодно ответила Анна.

— Хоть в бильярд играете? — продолжал настаивать Уилсон.

— В бильярд играю, — подтвердила секретарь, — но…

Она вопросительно глянула на меня.

— Иди, Анна, скатай пару партеек с мистером Уилсоном, — разрешил я. — Надеюсь, он будет настоящим джентльменом.

— Можешь в этом не сомневаться, Майкл, — усмехнулся фэбээровец. — Мисс Русина останется довольна…

Седовласый Говард, улыбаясь в усы, встретил меня на пороге. Вежливо наклонил голову.

— Рад видеть вас, мистер Елизаров.

— И я вас тоже, Оливер.

— О, вы помните моё имя? — брови дворецкого изумленно взметнулись вверх.

— Я его и не забывал.

— Пройдемте за мной мистер Елизаров, — Говард повернулся спиной и двинулся вперед. Пришлось следовать за ним.

Рокволд и Майерс сидели в кабинете. Старый олигарх в темно-синем костюме со стальным отливом, Уолтер в бежевом клубном пиджаке с вышитым золотистым гербом на груди и белоснежных брюках. Оба напоминали грозовые тучи и смерили меня хмурыми взглядами.

Внутренне насторожился, стараясь «держать фасон», выглядеть спокойно и уверенно.

— Чего такие мрачные джентльмены? — поинтересовался, зайдя в кабинет. — Кто-то умер?

— А ты не знаешь? — буркнул Майерс.

— Нет, конечно, — развел руками я.

Сделал шаг вперед и протянул руку Дэниэлю.

— Здравствуйте, мистер Рокволд. Рад вас видеть.

«Посмотрим, как отреагирует. Пожмет, значит всё не так плохо. Откажется — первый тревожный звоночек. Надо на всякий случай, сразу прикидывать, как отсюда прорываться сквозь толпу охраны. Возможно, вырубать Майерса, и брать старину Рокволда в заложники, иначе живым не выйти. Вон, и ножик для бумаги у него на столе лежит, приставлю к морщинистому горлышку, пущу кровь для устрашения, сразу все забегают. Шансы уйти минимальные, но лучше так, чем сидеть как баран и ждать своей участи. Правда, потом мне все равно не жить. Эти упыри такого не простят, отыщут даже на краю Ойкумены. Плохо, что Анна сейчас как заложница в компании специального агента. Придется дедушку хорошо попугать и даже немного повредить, чтобы её привели. Интересно, в чём дело? Чем я провинился? Неужели на меня и Мадлен что-то накопали?»

Старик, секунды две помедлил, сверля тяжелым взглядом, затем неохотно протянул морщинистую лапку в пигментных пятнах и ответил на рукопожатие, кивком указав на место напротив.

«Значит, не всё так плохо, ещё побарахтаемся», — на душе немного полегчало.

Майерсу руку предусмотрительно подавать не стал. Устроился на стуле, и вопросительно глянул на миллиардера.

— Внимательно вас слушаю мистер Рокволд. Чем вызвана такая спешка? Надеюсь не тем, что я подозрительно напоминаю вашего внучатого племянника, младенцем оторванного злыми похитителями от большой молочной сиси кормилицы? И вы вдруг воспылали родственными чувствами, захотели прижать меня к своей измученной ожиданием груди и подарить миллион долларов?

— Не дождешься, — злобно проскрипел старик. — Миллион ему подарить. Размечтался! Если бы я так разбрасывался деньгами, сегодня просил бы подаяние.

— Верю, мистер Рокволд, верю, — скорбно вздохнул я. — Вы настоящий коммерсант. И можете жадно и с огромным удовольствием вырвать последний цент из скрюченных подагрой лапок одинокой нищей старушки, если сочтёте, что она вам задолжала.

— С огромным удовольствием, — хмыкнул Дэниэл. — Парень, ты слишком много болтаешь. Не делай из меня чудовища.

— Простите, мистер Рокволд, — покаялся я. — Немного перегнул. Цент у бабушки, вы, конечно же, отберете, но без удовольствия. Напротив, душевно страдая и остро сочувствуя бедняжке. Возможно, даже слезу пустите, когда вас никто видеть не будет.

— Хватит, — рявкнул миллиардер. Старческая ладонь хлопнула по огромной столешнице, лампа и пеналы с канцелярскими принадлежностями испуганно подпрыгнули. Майерс зловеще осклабился.

Я молча ожидал продолжения.

— Отставим пикировку и сразу перейдем к делам, — буркнул старик, сверля мое лицо тяжелым взглядом. — Ты что творишь, Елизаров?

— А что я творю? — я сделал удивленное лицо и недоуменно пожал плечами. — Можете конкретно сказать, в чем претензии?

— Тебе какое поручение дали? — процедил олигарх.

— Создать в будущем компанию, выкупить все нефтеперерабатывающие заводы, и спустя некоторое время продать вам. Правильно?

— Правильно, — подтвердил миллиардер. — На кон поставлено слишком многое. Я сделал ставку на тебя. Поэтому мы за тобой и твоими предприятиями аккуратно присматриваем. В Союзе, разумеется, тоже. А ты, мало того, что здесь устроил перестрелку, так и в Москве у тебя какая-то чертовщина творится. Сплошной Чикаго двадцатых годов. Ты кем себя возомнил, мальчик? Аль Капоне?

— Причем здесь, Большой Аль? — удивился я. — Вашей стране это тоже в свое время пришлось пройти. Вспомните Дикий Запад или гангстерские войны двадцатых-тридцатых годов. Вот и у нас те же процессы происходят. Первоначальное накопление и перераспределение капитала называется. Я верчусь в большом бизнесе. Естественно, имеются конкуренты. Им мои успехи как нож в глотке. Чем больше заработаю я, тем меньше получат они. Вот и пытаются убрать меня и мои компании, в том числе откровенно криминальными методами. И вообще, дайте конкретику, чем вы недовольны?

— Стрельбой в твоем офисе, покушением на твоего коммерческого директора, — буркнул олигарх. — Если так будет продолжаться, ты в таком режиме долго не проживешь. Говоря откровенно, на тебя мне по большому счёту плевать, но на нефтяные заводы — нет. Я слишком много вложил в эту сделку времени и нервов. Второй момент, если ты даже уцелеешь, твоя фирма может заработать сомнительную репутацию гангстеров. Мои конкуренты могут этим воспользоваться. Распространить, например, информацию, что Рокволд провернул сделку скупки НПЗ, используя откровенных бандитов.

— Мистер Рокволд, — ухмыльнулся я. — Ну что вы такое говорите⁈ Напомню: многоуважаемый основатель вашей династии — дедушка Джон тоже был небезгрешным, и вы об этом прекрасно знаете. Жесткий бизнесмен, работавший в свое время, скажем так, на грани закона, а иногда за гранью. Иначе бы просто не выжил и не построил самую масштабную нефтяную монополию в мире. А сейчас, какая у него репутация? Филантроп, меценат, гений бизнеса, первый миллиардер в мире, выдающаяся личность. Так что давайте не будем впихивать квадратный колышек в круглое отверстие.

Ладно, — скривился олигарх. — Будем считать, ты меня временно убедил. Но все равно, постарайся не светиться в крупных скандалах и перестрелках.