С любовью, сволочь (СИ) - Жилло Анна - Страница 43

Но получилось все совсем не так, как я ожидал. Элька пришла только через два дня — за вещами, чтобы перебраться к Диего. С виноватой улыбкой попросила прощения.

«Эль, — сказал я спокойно, — если у него хер слаще, соси на здоровье, я не против. Но учти, что обратно ты сюда уже не придешь. Мне пофиг, с кем ты валяешься дома, но разматывать тебя на двоих с другом я не собираюсь. Слишком олдскул для таких высоких отношений».

Она поцеловала меня, забрала вещи и уехала. Я вздохнул с облегчением, два вечера после работы ходил по квартире голым и заказывал пиццу, а на третий для разнообразия вызвал шлюху. Эта черномазая тварь стащила у меня из кошелька двадцать баксов и оставила на шее засос, над которым стебался весь отдел. На этом тему продажной любви я для себя закрыл. Негативный опыт — тоже опыт.

Прошло четыре месяца. Я вкалывал как проклятый, но все же однажды выкроил время сходить на свидание с девчонкой из соседнего отдела. Мы поужинали в мексиканском ресторанчике, перепихнулись, потом встретились еще раз, но дальше не пошло — стало скучно. Элька, к моему удивлению, так и жила у Диего. Но еще сильнее я поразился, когда он сказал, что собирается на ней жениться.

Меня пригласили свидетелем, чтобы я подписал публичный сертификат о браке. После короткой церемонии Эльке, разумеется, приперло сфотографироваться — с сертификатом в руках и с нами по бокам. Она была в белом платье, мы с Диего в костюмах.

— Будешь выкладывать в сеть, не забудь подписать, где жених, — подколол я. — А то хер разберешь.

Они сели в машину и укатили отрываться в Вегас, а я пошел в ближайший бар и набрался в дуплину. Почему? Да потому что внезапно и резко, как мордой в салат, накрыло воспоминанием, вырвавшимся из темного чулана. Я думал, что запер его надежно, а оно все равно выбралось.

Последняя ночь с Машей и мое предложение…

Если бы она согласилась… Пусть даже не прямо сразу. Сказала бы: да, но не сейчас, через два года. Я бы вернулся — к ней. Если бы…

Я пытался загнать эти мысли обратно, запереть снова. Нырял с головой в работу, пил, трахал каких-то случайных девок. Ничего не помогало. Ничего!

Я заходил на ее страницу, давно заброшенную, листал, смотрел фотографии, особенно те, где мы были вдвоем. Вспоминал, вспоминал, вспоминал…

А потом как-то внезапно подошел май. Ее день рождения. И мы тогда еще поспорили, что она хорошо сдаст… или не сдаст математику.

Я не выдержал. Нашел какую-то дурацкую открытку, загрузил в воцап и приписал к ней:

«С днем рождения, Маша. С любовью, сволочь».

Вдохнул поглубже — и отправил.

Зачем?

Да кто бы знал…

Глава 28

Глава 28

Маша

— Боюсь, это наш последний выход в свет, — Костя аккуратно нарезал стейк на маленькие кусочки.

— Почему? — я даже вздрогнула, так меня засосало в невеселые мысли, от которых не могла отделаться весь день.

— Маша, ты на луне живешь? — поморщился он. — Оглянись вокруг.

А вокруг было пустынно. Я могла бы предположить, что дело в конском ценнике ресторана, но в праздничный день народу точно должно было быть побольше. И официанты в медицинских масках…

Коронавирус, чтоб ему.

Когда зимой все только начиналось, казалось, что это такая же туфта, как атипичная пневмония или Эбола. Высер фармацевтических корпораций. Однако события явно вышли из-под контроля. Эпидемия реально набирала обороты. В марте мы частично перешли на дистанционку, а в конце апреля объявили, что уже пройденную больничную практику нам зачтут как часть госов. Тесты и аудиторные кейсы мы должны были сдавать индивидуально, по расписанию. Насчет аккредитации пока ничего не говорили, но до июля, когда начнут принимать документы, еще надо было дожить. И это выражение вдруг приобрело пугающе буквальный смысл.

— Половина общепита уже перешла на самовывоз и доставку. Наверно, не стоило рисковать, но кто знает, как там дальше пойдет. Может, из дома будем по пропускам выходить.

— Кость, а ты не боишься? Заболеть, умереть? — меня вдруг стало раздражать его непрошибаемое спокойствие.

— Я фаталист, Маша, — он отпил глоток вина и посмотрел сквозь бокал. — Чему быть, того не миновать.

— А я вот верю, что люди сами строят свою судьбу. И копают себе могилы.

— Если тебе так проще жить, почему нет?

Господи, почему мне так душно с ним? Хороший же человек. Во всех смыслах хороший. Может, потому, что я сама не такая? Злая, дерганая, психованная. Севка — тот такой же. Нам было трудно вместе, заводились, срывались друг на друга. Да, трудно — но и легко тоже.

Я запретила себе думать о нем. Надеялась, что перешагнула через эти чувства. Четыре года прошло. Жила дальше. Училась, работала. С Костей встречалась. У всех бывает первая любовь. Но мало у кого она переходит во что-то серьезное. Кеший вон клялся, что будет любить Марго вечно, а сам женился на Катьке. Да и Севка тоже собрался. Может, и женился уже. Больше никаких новостей с той стороны не поступало. Марго теперь работала в другой школе, с Евгешей не общалась.

Да, я думала, что у меня все закончилось. Тогда почему так подбила эта новость? И снова пришлось собирать себя по кусочками. Буквально склеивать. Убеждать, что мне все равно. Наверно, и за Костю цеплялась, как за спасательный круг. Кажется, получилось. К весне стало спокойнее. И почти такое, по-Костиному: ну, значит, судьба. И вот пожалуйста — это поздравление. Как подлая насмешка.

На колу мочало — начинай сначала.

Я не ответила. Долго смотрела на эти тупые цветы, читала тупую приписку.

«С любовью, сволочь»…

Интересно, а сволочь в данном контексте — это что? Обращение или подпись? Как это понимать? «Поздравляю тебя с любовью, сволочь Маша»? Или сволочь Сева поздравляет меня с любовью?

Странное дело, но от частого употребления слово «сволочь» как-то стерлось. Когда я называла так Севку в школе, вкладывала всю свою злость. То, как он бесил меня тогда. А сейчас… Я не знала, что сейчас. Просто хотелось плакать.

Я думала о нем весь день. Гнала эти мысли, но они возвращались. Неотвязные, как боль от занозы, которую не вытащить. И думаешь: ну и черт с ней. Будет нарыв — выйдет сама, с гноем.

Я не ответила. Просто закрыла воцап и убрала телефон подальше. Вылизала квартиру, погладила платье на вечер, достала учебник по акушерству. Но смысл прочитанного ускользал. Время тянулось, тянулось, и я обрадовалась, когда наконец уже можно было вызвать такси и поехать в ресторан.

«Никакого метро», — сказал Костя по телефону и скинул денег на карту.

Весь день я ждала вечера, а в ресторане стало так муторно, что не могла дождаться, когда же наконец поедем домой. Ночью проснулась и не могла уснуть. Осторожно встала, чтобы не разбудить Костю, взяла телефон и ушла на кухню. Открыла воцап, снова долго смотрела на поздравление…

«Спасибо, Сева».

Черт, зачем⁈

Еще можно было удалить, но… нет, галочки уже поголубели.

И что тебе не спалось-то, Сева?

Хотя у них там, кажется, еще вечер.

«Как ты, Маша?»

Когда-то он написал так же: «Привет, как ты?» Только в Контакте. Когда я болела.

«В порядке».

На секунду зажмурилась, вдохнула поглубже и… отправила следом:

«А ты?»

Зачем???

«И я. Пожалуйста, береги себя, ладно?»

«Постараюсь. И ты тоже. Спокойной ночи».

«Спокойной!»

Экран погас, а я все смотрела и смотрела на него, как будто ждала, не появится ли что-то еще.

— Маш, ты чего тут?

Вспыхнул свет, ударил по глазам. Я прикрыла их рукой и почувствовала под пальцами влагу. Даже не заметила, что текли слезы. Вытерла быстро, пока не увидел Костя.

— Проснулась, не могла уснуть. Пошла водички попить. Сижу вот, думаю. Как все будет дальше. Страшно, Кость.

— Конечно, страшно. Страшно, что никак не можешь на это повлиять. Ну да, маску носить, руки мыть, скопления людей избегать. Но, по большому счету, это не поможет. Думаю, переболеют все. И не по одному разу. Вопрос в том, кто как это перенесет. Сейчас летальность короны в три раза выше, чем у гриппа. Нет ни лекарств, ни вакцины. У него очень высокая способность к мутированию, и мы пока не знаем, по какому пути он пойдет. Может, каждый новый штамм будет опаснее предыдущего. А может, наоборот, и тогда пандемия плавно сойдет на нет. Я склоняюсь к второму варианту, с биологической точки зрения он более вероятен. Совсем вирус, конечно, не уйдет, но превратится в банальную сезонную инфекцию. Но когда это случится и сколько миллионов жизней он унесет…