Архетипы в зарубежных сказках - Нестерова Анастасия - Страница 2

И вот очутилась бедняжка в дремучем лесу одна-одинешенька, и стало ей так страшно, что она каждый листочек на деревьях осматривала, и не знала, что ей делать и как ей быть. И пустилась бежать, и бежала по острым камням и по колючим кустарникам.

И тут на сцену выходят семь гномов. С их домиком, кроватками, тарелочками… все такое маленькое. Меньше, чем сама девочка (в сказке Белоснежка оказалась у гномов, когда ей было семь лет).

Одна из компенсаций у женщин с такими травмами детства – это служение. И чаще это няни-гувернантки, учителя.

Своей семьи нет. Детей нет. А через других малышей можно себя доняньчить. Вот и все. Весь смысл жизни хоть как-то додать СЕБЕ (неосознанно, конечно) заботу, тепло и любовь.

Хижина гномов была уютной и чистой. Посреди комнатки стоял стол, на нем было семь тарелочек, ложечек и чарочек. Около стола – семь кроваток, застеленных белым постельным бельем. Белоснежка была голодна. Она не хотела отнимать все у одного и поэтому с каждой тарелочки съела немного овощей и хлеба, выпила по капле вина из каждой чарочки.

Поэтому, глазами психолога, я вижу домик как детский сад или приют для детей сирот. То место, где в каждом ребенке Белоснежка видит свое отражение. И она знает, что необходимо дать, чтобы унять боль ребенка. Да и свою. Но только на время.

Гномы предложили принцессе остаться и ухаживать за домом. Умело будет делать – будет у нее во всем достаток. Белоснежка с радостью согласилась и осталась в доме гномов заниматься хозяйством.

Приход в домик к гномам мачехи – это напоминание о себе детских травм. Не переставая триггерит потребность в ласковом слове хоть от кого-то. Но одни и те же грабли больно бьют Белоснежку.

И вот когда ретравмы Белоснежку доканали, слегла она в гроб.

Мачеха, превращенная в крестьянку, поделилась с принцессой яблоком. Но чудное яблоко оказалось отравленным. Только Белоснежка укусила кусочек, упала на пол. Вечером гномы нашли ее бездыханное тело и положили в хрустальный гроб. Тот гроб поставили на вершину горы, чтобы все звери и птицы могли оплакать красавицу.

Давайте не будем думать, что она умерла. Потому что тогда принц, позарившийся на содержимое гроба, прости Господи, некрофил. А это уже область психиатрии.

Останемся в рамках психологии и допустим, что впала героиня в депрессию. И не хочет, а скорее не может больше заботиться о детках – гномиках. Все. Иссякла в бесконечной гонке, что ощутит внутри себя спокойствие и защищенность.

Румяная, как кровь, черноволосая, как черное дерево, белая, как снег, лежала красавица Белоснежка в гробу. При взгляде на нее казалось, что она просто спит.

И тут появляется принц.

Мужчина. Который восхищается ей. Что-то такое давно забытое… как колыбельная. Как мама! Так мама восхищалась и радовалась еще не рожденной малышке.

Принц не мог жить без Белоснежки. Жалобными речами он упросил гномов отдать ему гроб принцессы. Те пожалели его и выполнили его желание, отдали гроб со спящей принцессой.

Но главный приз на барабане – это родители принца. Приняли как родную. Как родную!

В практике я сталкивалась с подобными историями. Девушки выходят замуж не за мужчину, а за его родителей.

С мужем отношения складываются дружеские или братско-сестринские. А вот его родители… те самые, о которых можно было только мечтать. Забота, внимание и любовь. Наконец-то можно душой и сердцем отогреться. Да и родители в таких историях через невестку закрывают свои гештальты. У них-то, как правило, единственный сын, а так мечталось еще и о дочке. Вот и их мечта сбылась. Все пазлы сложились. Правда получена не новая ячейка общества, а все те же детско-родительские отношения.

Ну, и в финалочке про мачеху.

Тут без жести не обошлось, а точнее без наказания пытками.

Злую королеву давно уже ждали железные башмаки на горящих угольях. И вот поставили их перед ней и заставили надеть. Пришлось мачехе танцевать в горячих башмачках до смерти.

Мачеха, поглощенная собственными травмами, страхами и болью, так и не начала жить свою жизнь. И последний танец она станцевала, по сути, на собственных похоронах.

Для меня тут много грусти, потому что очень много людей никуда не идут и в финале танцуют в раскаленных башмаках.

Хотела бы развидеть, да знания и опыт не позволяют.

Спящая красавица, или не для тебя мама ягодку рóстила

В этой сказке, на мой субъективно профессиональный взгляд, представлен тип семьи под названием «Санаторий».

И так, что такое семья санаторий. Это когда все члены семьи сосредотачиваются и обслуживают симптом/болезнь одного из членов семьи.

И он – симптом, необходим!

Для чего? Очевидно! Он как клей держит всех вместе. Симптом словно становится «главой семьи». Именно о нем говорят, вокруг него вся энергия. Он, как сейчас говорят, дофаминит окружающих. А именно заряжает на действия и достижения. На дофамине члены семьи рвутся в бой: спасают, решают, жертвуют. А состояние тревоги, волнения, чувство страха побуждают объединиться и сплотиться.

Жили-были король с королевой и никак не получалось у них зачать ребенка. Чего они только не перепробовали: целебные воды, обеты, паломничества – все зря. Но вот прошло время, и королева забеременела и родила девочку.

Я размышляла, стоит ли на этом описании остановиться или рискнуть и встать на тонкий лед.

Все же решила добавить то, что хотела. С оговоркой: не каждый симптом создает «санаторную» систему семьи. Может быть множество вариаций на тему: зачем необходим симптом.

Но если говорить о типе семьи «Санаторий», то глубинная предпосылка возникновения симптома – это страх женщины, что муж ее бросит. Именно безотчетный, пожирающий страх одиночества лежит в основе такого типа семьи. Симптом – страховка, бессознательная манипуляция, чтобы муж остался рядом. Он же не бросит больную женщину. Или жену с нездоровым ребенком.

Из этого страха возникает вторая причина: когда по прошествии трех лет совместной жизни прекращается природная биологическая подпитка гормонами – теми, которые призваны в первую очередь держать мужчину в семье, – образовывается пустота. И если за это время партнеры не обрели общие цели и ценности, которые давали бы им смысл оставаться вместе, – на «выручку» приходит симптом.

Давайте вернемся к сказке.

Так как медицина во времена Шарля Перро была плохо развита, то вполне себе сгодилось и пророчество некой мимо пробегающей бабки (а вернее незваной старой феи, которая в башне затворилась пятьдесят лет назад, а тут возьми и явись на праздник, да еще и обиженная, мол, не пригласили. И вот эта фея, будь она не ладна, ляпнула в сердцах пророчество, что принцесса уколет себе руку веретеном и от этого умрет).

И вот королевство (читай семья) перестраивает все! Правила, устои, привычки. Образ жизни и приоритеты. Все, чтобы уберечь дитятко!

Король издает указ в надежде избежать ужасного проклятья. Он запрещает в своем королевстве прясть на веретене и даже просто хранить его у себя. За непослушание – смертная казнь.

И им вполне себе удается… до момента подросткового кризиса!

Итак, подростковый кризис… Самый продолжительный – длинной аж в несколько лет. Самый сложный, потому что в нем уже не ребенок, но еще и не взрослый пытается добрать все недополученное от родителей. Добрать, упаковать и отчалить покорять просторы СВОЕЙ ЖИЗНИ.