Избранные циклы фантастических романов. Компиляция. Книги 1-20 (СИ) - "Amazerak" - Страница 42

— Я делаю всё, что в моих силах.

— Мало делаешь.

— Но на мне подготовка к охоте, — Андрей смущённо улыбнулся и развёл руками.

— Ладно, — отрезал Евсевий. — Что с Эпсилоном?

— Архонт обещал, что отправил туда дружину. Не у нас одних возникли проблемы: у Солунских и Северовых тоже пострадали шахты.

— Перебить этих хироптеров к пёсьей матери. Вред от них только. И как назло, все несчастья — в один день.

— Да, странно получилось… — Андрей нахмурился и покачал головой. — В любом случае, вопрос с хироптерами будет решать архонт.

— Ладно. Иди уже отдыхай. Отдых нам всем сейчас нужен, — Евсевий поднялся с кресла.

Когда Евсевий ушёл, Андрей долго думал над всем сказанным. Евсевий словно намеренно хотел свалить вину на Ирину, и чем больше он нападал на неё, тем больше у Андрея появлялось сомнений в разумности его слов. Это походило на какую-то манию.

Озадачила Андрея и та речь, которую позавчера Костя завёл о Птолемеях и «Ахейском союзе». Узнать бы, откуда у него эта информация. Да он не скажет, а давить пока не хотелось. Придётся выяснять иным способом.

Андрей достал из ящика стола папку, открыл. Тут хранились несколько чёрно-белых фотографий. На одной из них был запечатлён большой отряд дружинников. На обратной стороне — надпись от руки «Западный Сиам, государство Лао, 1926 год. 15-я тагма второй экспедиционной фаланги». В третьей сиамской войне участвовали четыре филы, в том числе Мономахи и Птолемеи. Участвовал в ней и Евсевий. Тогда ему было двадцать лет, он только окончил гимназию и отправился служить.

На фотографии Евсевий стоял рядом с крупным дородным малым, что улыбался во все тридцать два зуб. Это и был тот самый Никанор Птолемей, который позже возглавил Священную фалангу собственной филы и о котором почему-то заговорил Костя, как о человеке, возможно, причастном к гибели Дмитрия.

Евсевий редко рассказывал о Западном Сиаме, не распространялся он и о дружбе с Никанором Птолемеем во время войны. Но Андрей знал всё. Ему полагалось знать подноготную членов собственной семьи. У многих имелись скелеты в шкафу, многие по молодости совершали ошибки. Совершал их и Евсевий. На него сильно повлияло знакомство с Никанором. От того, что они тогда творили, людей слабонервных в дрожь бы бросило. Чего только стоил инцидент в одной местной деревеньке. Наверное, поэтому после Сиама Евсевий и пристрастился к алкоголю, пытаясь заглушить боль прошлых ошибок.

Андрей не собирался выносить сор из избы, но сейчас он смотрел на снимок, на лица Евсевия и Никанора, и в голову закрадывались нехорошие мысли. Андрею не верилось, что Евсевий мог устроить покушение на брата. Зачем ему это делать? Какая выгода? И всё же его связи стоило проверить.

Глава 17

— А я предупреждала, — произнесла Ирина с укором. — Пока ты развлекаешься, у твоей сестры проблемы. А кто меня уверял, что присмотрит за ней?

Что удивительно, Ирина выслушала рассказанную мной историю совершенно спокойно. Ситуация вызвала у неё лишь лёгкую досаду.

— Да, не доглядел, — согласился я, не обратив внимания на укол в мой адрес. — Но теперь надо что-то делать. Предлагаю найти этого Макара Холмского с его дружками и объяснить в доходчивой форме, что так поступать нельзя.

— Так. А вот с этим я сама разберусь, — отрезала мачеха. — Ты достаточно наломал дров. Где Инесса? Дома? Зови её. Поговорим в кабинете.

Вскоре мы с Инессой и Ириной сидели на диванах в переговорной. Мачеха оторвалась по полной. Инесса и прежде побаивалась её, а сейчас и вовсе вся сжалась, будучи не в силах поднять взгляд. Свои укоры Ирина сопровождала колкими ехидными замечаниями, как будто хотела ещё больше уязвить Инессу. Мне это не нравилось.

— Ладно, мы всё поняли, — я сидел в большом кожаном кресле, подперев рукой подбородок. — Да, мы оба сделали ошибку, но сейчас надо решать, как быть дальше. У тебя есть идеи?

— Я уведомлю архонта, что возможен шантаж нашей семьи Комниными, — равнодушно произнесла Ирина.

— И всё? Такой поступок без ответа оставлять нельзя.

— Знаю, — мачеха исподлобья взглянула на меня. — Но речь идёт о чужом клане, с которым у нас, мягко говоря, отношения недружественные.

— И клан этот, кажется, хочет только усугубить ситуацию. Вот что думаю, пусть Инесса пока посидит дома седмицу или две. Эскулап напишет справку, что она болеет, или что-нибудь в этом роде.

— Ладно, — пожала плечами Ирина. — Пусть дома сидит. А ты смотри не натвори дел.

— Думаешь, получится уладить дело миром? В суд обратимся? — я насмешливо скривился.

— Какой суд? Позора хочешь на нашу голову? Впрочем, как скажет архонт. А ты…

— Да-да, я понял. Не волнуйся, я не буду действовать без одобрения клана. Сообщи мне о решении архонта.

— Сообщу, — Ирина поднялась с дивана. — Всё, идите. Итак из-за вас двоих весь вечер коту под хвост.

Мы с Инессой вышли из кабинета следом, сестра выглядела подавленной.

— Не волнуйся, — попытался я её успокоить. — Придумаем что-нибудь. А на Ирину не обращай внимания.

— Да тут уже ничего не придумать… — вздохнула сестра.

— Может, не всё так плохо. Отдохнёшь седмицу-две, а там, глядишь, всё уляжется.

— Можешь со мной немного побыть немного? — Инесса жалобно посмотрела мне в глаза. — Так погано на душе. Не хочу оставаться одна.

Мы прошли в небольшую гостиную, которая соединяла два коридора. Дома было тихо и темно. Слышно было, как тикают стрелки огромных напольных часов. Я включил светильник, и мы с Инессой сели на диван.

— Мне страшно, — призналась сестра.

— Из-за этих снимков?

— И из-за снимков тоже. Чувствую себя ужасно, будто в грязи вываляли. Если о них узнают подруги и… все остальные, я умру со стыда. Не знаю, как дальше жить.

Я с сочувствием посмотрел на сестру. Было жалко её и в то же время досадно от того, что не смог уберечь близкого мне человека от неприятности.

— Мы обязательно справимся, — я сжал её руку, что лежала на коленях, прикрытых бежевым платьицем. — Что бы ни случилось, у тебя всегда есть семья. Мы тебя по-прежнему любим.

— Кто, мы? — Инесса повернулась ко мне. — Ирина? Ей будет плевать, даже если я умру. Главное, чтобы репутация рода не пострадала. У дядьёв собственные семьи, и им не до нас. Дед уже давно головой тронулся. А если бы он был в здравом уме, то даже не представляю, что сделал бы. Наверное, розгами избил бы, как в старину.

— Но есть ещё я.

Сестра печально улыбнулась.

— Извини, что подвёл тебя, — сказал я.

— Если бы ты там был в пятницу, ничего не случилось бы.

— Но я не мог. У меня были дела.

— Эх, дела… Да что у тебя за дела-то такие?

— Это касается убийства отца. Извини, но подробнее рассказать не могу. Просто хочу понять, почему это произошло и кто за этим стоит.

— И как? Получается?

— Честно говоря, пока не очень.

Инесса грустно кивнула:

— А кто на вас напала позавчера, ты тоже не знаешь? Я видела вашу сгоревшую машину. Думала, кто-то погиб.

— Кто-то погиб, но не из наших, — усмехнулся я. — Какие-то бандиты с окраин. Но кто за ними стоит… есть много версий, однако точно сказать невозможно. Быть может, это сделали те, кто убил отца, а может, кто-то ещё. Солунских тоже вчера обстреляли почти там же.

— Да они совсем озверели. Как теперь ездить-то?

— Уверен, что-нибудь придумают.

Инесса положила голову мне на плечо. Некоторое время мы так и сидели.

— Слушай, хотел тебя спросить, — заговорил я. — Ты ведь общаешься с той новенькой, которую перевели в этом году? Как её? Агния, да?

— Да, общаемся. Не сказать, что дружим, а так… Она больше со своей роднёй водится.

— Она не упоминала в разговоре свой клуб или ещё что-нибудь… необычное?

— Нет. Если б не ты, я даже не узнала бы, что она — в «Волчьем когте».

— А про «Ахейский союз» что-нибудь слышала?

— Кажется, слышала, — сестра поморщила лоб, вспоминая. — Не помню. Какие-нибудь этнисты что ли?