Жена для Чудовища, или Тайна рубинового цветка - Дари Адриана - Страница 10

– Согласишься подарить мне свой танец? – понизив голос, спрашивает Симус.

– Я не танцую, – привычно отвечаю я.

Я действительно никогда не танцевала на балах в академии. Более того, я старательно их избегала, проводя это время в лаборатории отца, а он брюзжал, что молодежь должна развлекаться с молодежью, а не с такими стариками, как он.

Но сам он не ходил по другой причине: каждый раз эти мероприятия напоминали ему о студенческом времени, когда они познакомились с мамой, влюбились и больше ни разу не расставались до того самого позднего вечера…

– Я так не думаю, – заявляет Симус и тащит меня к самому центру танцевальной площадки как раз в тот момент, когда музыканты начинают играть популярный в столице танец.

Откуда я знаю, что это именно он? Одногруппницы мне все уши прожужжали, что в нем есть очень интересный момент, когда… додумать я не успеваю, потому что Симус уверенно ведет в первое па танца.

Отточенные движения, чуткое ведение, умение предугадать, когда я не понимаю, что делать… Все это создает обманчивое впечатление, что основным занятием моего недомужа являются балы и танцы. Но я-то знаю, что он чудовище, лишенное чувств. И я не должна поддаваться ему…

Но все мои бунтарские мысли вышибает из головы то самое движение: Симус резко закручивает меня, потом подхватывает за талию и резко опускает, заставляя прогнуться назад. При этом дыхание мерзавца касается ставшей внезапно слишком чувствительной кожи декольте.

Вот уж когда я особенно обрадовалась тому, что Симус выбрал именно такое платье, в меру открытое, иначе…

Я чувствую, что краснею от нашего положения, в котором мерзавец намеренно дольше задерживается, да еще и позволяет себе скользнуть легким касанием губ вверх, к яремной ямке и основанию шеи.

Танец заканчивается еще одним головокружительным вращением, после которого Симус склоняется к моему уху и, переводя дух от танца, шепчет:

– А говорила, не танцуешь, – в его словах скользит улыбка. – Просто партнеры все были не те.

Эти слова будто задевают за живое, заставляя меня, все еще не отошедшую от волнительного танца, снова выпустить иголки:

– А ты, значит, “тот”? – фыркаю я, высвобождаясь из рук Симуса. – Сам же говоришь: все игра, все временно! И ты прекрасно знаешь, что я это делаю только из-за отца. Будь у меня возможность, я бы к тебе и на километр не подошла бы! Это всего лишь дурацкая сделка!

Восклицаю я слишком громко и только после этого замечаю, что Гаррет стоит слишком близко к нам. Проклятье! Как много он слышал?

Глава 13

Военный пристально на нас смотрит, а потом расплывается в улыбке:

– Первая супружеская ссора? – усмехается он. – Это всегда выглядит настолько же мило, насколько безобидно. Хотя вам сейчас может казаться, что это трагедия.

Симус, до того с хитрым, даже довольным выражением лица выслушивавший мои возмущения, становится серьезен.

– Не думаю, что вы хорошо понимаете нас, господин Дангер, – возражает мерзавец. – Насколько я помню, вы все еще остаетесь одним из самых известных завидных холостяков столицы. Особенно после того, как Главный Инквизитор женился. Отбор еще устраивать не планируете?

В глазах Гаррета мелькает что-то очень темное, но он быстро берет себя в руки и вполне в духе мерзавца отвечает:

– Пока не найду кого-то столь же прелестного, как Мелани, ни в коем случае.

Хм… Мне показалось, что между ним и дочкой Уолшепа что-то есть. Неужели я ошиблась?

– Мелани, не согласишься подарить мне танец? – спрашивает Гаррет, протягивая руку.

Чувствую, как мне на талию ложится ладонь Симуса, и он собственническим жестом притягивает к себе.

– Профессор Уолшеп уже ждет нас, – отрезает мерзавец. – Пожалуй, не будем заставлять его скучать.

И все-таки Гаррет чем-то нервирует моего мужа. Хотелось бы знать, чем? Может как-то его раскрыть?

Получается, что Симус знает Дангера, хотя не сказать, что слава о нем так уж далеко летит. Но, будем честными, наша академия все же достаточно закрытая, а уж мы с отцом так вообще особо из нее не выбираемся. Потому можем очень многого не знать.

Мы заходим в одну из ниш, раздвинув тяжелые бархатные портьеры. Внутри около стены стоит изящный диванчик, обитый розовым атласом. На нем аккуратно разложены несколько круглых подушечек.

Но большую часть пространства ниши занимает круглый стол, сервированный на пять человек. К сервировке очень внимательно подошли к деталям: от тяжелых серебряных приборов, блестящих в свете магических свечей, до хрустальных бокалов, сверкающих своими гранями.

Ароматные букеты свежих цветов придают столам праздничное настроение, подчеркивая элегантность и торжественность. Пышные гирлянды из свежей зелени и цветов обрамляют стены, освежая темные стены.

Тяжелые бархатные портьеры закрываются за нами, надежно скрывая нас от большого зала.

Уолшеп, сидевший на диванчике, тут же вскакивает:

– Как же я рад вас видеть! – восклицает он. – А я уже начал переживать, что вы так увлечетесь друг другом, что позабудете о скучном обществе старика.

– Ну что вы, – улыбаюсь я, скидывая с себя руку Симуса. – Какой же вы старик! Вот и папа тоже все заладил. Да у вас еще все впереди! Все открытия! Вы еще рубиновый цветок не нашли.

После последней фразы профессор растерянно отводит глаза и приглаживает волосы.

– Ну да, ну да, – он суетливо и немного неловко идет к столу. – Давайте уже приступать к ужину. Эйлин скоро к нам присоединится.

Мы успеваем сесть за стол и под непринужденную беседу приняться за закуски, когда в дверях из-за портьеры появляется Гаррет вместе с дочкой Уолшепа.

– Папа, представляешь, генералу Дангеру дали пару внеочередных выходных, и я пригласила его к нам, – Эйлин сияет от радости, будто это она каким-то хитрым планом провернула дело с выходными.

Не сказать, что профессора очень порадовал этот факт. Он сдержанно улыбается и кивает.

– Прекрасно, – он встает, чтобы пододвинуть дочери стул справа от Симуса. – При первой же возможности отправлю письмо в особняк, чтобы подготовили две гостевые комнаты.

– Две? – переспрашивает Эйлин.

– Я смею надеяться, что эта милая супружеская пара не откажется погостить у нас, – в вопросе не то чтобы приглашение, скорее даже просьба.

– Конечно, профессор Уолшеп, – вежливо и, кажется, очень довольно отвечает Симус. – Мы с радостью примем это приглашение. Думаю, что Мелани тоже не откажется сначала осмотреть окрестности и только потом приступать к работе, не так ли?

Я сжимаю вилку, борясь с желанием ткнуть ею своего муженька в бок. У меня складывается стойкое впечатление, что все происходит по прописанной кем-то заранее схеме. Даже не так: не кем-то, а самим Симусом. Да кто же он?!

– Потрясающие новости, – с восторгом принимает это решение Гаррет. – Столь прекрасная компания будет замечательным дополнением для выходных.

Генерал намеренно смотрит на меня, когда делает акцент на слове “прекрасная”. Это что, комплимент? Он… флиртует со мной?

Дочь Уолшепа, словно ничего не замечая, начинает рассказывать о том, куда можно будет сходить, что посмотреть и в каких ресторанах отужинать. При этом она то, словно случайно, все чаще привлекает внимание Симуса, то непринужденно касается его, то излишне эмоционально реагирует на его шуточки.

Они с Гарретом словно сговорились. Только если я на внимание генерала реагирую достаточно холодно, то Симус словно бы даже поощряет Эйлин, даже время от времени делая ей комплименты.

Злит. Это так это чудовище сохраняет видимость нашего счастливого брака? Хотя что я от него хочу? Он же определенно был (и уверена, остается) тем еще ходоком.

Хотя, честно говоря, похоже, меня злит кое-что совсем иное. На мне, как и на Эйлин, дорогое, изящное платье. Только вот я в нем чувствую себя очень непривычно и неловко, потому что привыкла к совсем иному: строгая удобна одежда, минимум украшений, скромность и незаметность во всем.