Крепче виски. Слаще колы (СИ) - Бауэр Алика - Страница 1

Крепче виски. Слаще колы.

Глава 1

неё

девушку так, что между их телами не осталось свободного места. Легкая усмешка коснулась тонких губ парня, тем самым показывая и так очевидную вещь. Он –

повелевает этой ситуацией

король этой ситуации.

Глава 2

Законы джунглей гласят, что от хищника ни в коем случае нельзя отводить взгляд. Лучше вообще не моргать и не дышать, если получится, конечно. Но самый верный способ остаться в живых – нападение. В моем случае отрицание. Поэтому сейчас, расправив плечи и гордо вскинув подбородок вверх, я твердо и уверенно заявила:

— Я не понимаю, о чем вы.

— Давай пропустим эту бессмысленную игру, — сказал Павел Александрович абсолютно будничным тоном, заправляя руки в карманы брюк. — И прекращай косить под дурочку. Тебе не идет,—он снова прошелся по мне оценивающим взглядом, от которого хотелось сжаться до размеров атома. — Это что, бабушкино платье?

И почему он вдруг решил перейти на «ты»?

— Н-нет. Просто люблю винтаж, — процедила сквозь зубы.

— А также писать грязные рассказы, — он, наконец, оторвался от дверного косяка и спокойно направился к своему столу, обходя меня стороной.

— Вообще-то это роман!

— До романа еще нужно дорасти, — он выдвинул верхний ящик и достал из него уже знакомый нам обоим альбомный лист, кладя тот на стол.

Этот мужчина словно намеренно растягивал каждое движение и взгляд, упиваясь моим безвыходным положением. Наверное, такие люди, как он, любят смаковать власть, а уж власть над бедной и несчастной студенткой – и подавно!

В голове мимолетным кадром пролетела картина, как уже на следующий день в меня будут тыкать пальцем все кому не лень, насмехаясь, крича в спину гадкие шуточки под руководством одного болвана из группы. Готова поспорить, что он будет встречать меня с транспарантом «Грязная девственница» или «В тихом омуте черти пошлые» каждое утро. А потом меня просто выкинут из универа за неподобающее поведение.

Я пробежалась по своему черновику глазами и увидела на нем замечания, сделанные яркой красной пастой. Да это просто неслыханно! Он просто насмехается надо мной!

— Вы проверили его?

В горле пересохло, и сейчас просто хотелось провалиться сквозь землю.

— Это моя работа, — не торопясь, он сел в свое кресло и посмотрел на меня снизу-вверх, блеснув своими очками.

— Это только черновик, — зачем-то начала оправдываться я. — Как вы вообще узнали о моем псевдониме?

— Я похож на глупого человека?

— Нет, но… — я пожала плечами.

— Взглянув на твой рассказ, в котором присутствовали имена и даже какое-то развитие сюжета, я предположил, что это вырванный отрывок или продолжение. Сейчас, к сожалению, или к радости, все и всё выкладывают в интернет. Вбив в поисковую часть пару написанных тобою строчек, мне выдали несколько романов с похожими именами действующих лиц. Ну, а твою стилистику написания я узнаю из тысячи работ.

На языке крутились только одни непристойные ругательства. Шерлок Холмс сейчас бы перевернулся в гробу и сделал сальто, если, конечно, не был бы вымышленным персонажем.

— Я могу забрать работу?

— Нет, — он расслабленно откинулся на спинку кресла, вызывая каждым своим действием у меня нервоз.

— Вы пойдете с нею в деканат? — до боли сжимала кулаки, боясь услышать свой приговор.

— Василиса, я задам тебе несколько вопросов, а потом уже решу, что с тобою делать, — он понизил голос, и в его глазах пронеслась чертовщинка с долей коварства.

Похоже, моё унижение так быстро не закончится. Но дело было даже не в смаковании страха, которым сейчас разило от меня… На его лице был некий интерес, понятный только ему самому.

— Почему ты начала писать?

Что же… достаточно безобидный вопрос. Я почувствовала, как напряжённые плечи стали плавно опускаться вниз, словно с них сняли неподъемную ношу под названием опасение.

— Потому что мне это всегда нравилось, и мне захотелось увидеть истории, придуманные мной на листке бумаге.

— Почему именно эротический жанр? — он не сводил с меня напряженного взгляда.

— Потому что сейчас это самый читаемый и продаваемый жанр в соц.сетях. А деньги мне нужны, чтобы оплачивать учебу, — нехотя пояснила я.

— Итак, ты Леди Си.

Я мрачно кивнула, не понимая куда он клонит.

— Я просмотрел несколько твоих работ. Признаюсь, «Горький шоколад» достаточно неплох. Но последняя, — он отрицательно закачал головой, цокая языком, — просто ужасна.

От возмущения я открывала и закрывала рот, как рыба, не в силах подобрать нужные слова, и в итоге просто закричала:

— Что?! Да как вы можете?

Я прикусила губу, останавливая себя. Нет, сейчас я совершенно не в том положении, чтобы истереть и качать свои права.

— Попробуй возразить и сказать, что твой последний роман пользуется такой же популярностью на ровне с первым и делает хорошие продажи.

— У меня действительно сейчас некие трудности с вдохновением, — чуть замявши, пробурчала я.

— О чем я и говорю. И эти чудовищные размеры, — он развел ладони в стороны перед собой, наглядно показывая, что имел в виду. —Ты вводишь заблуждение невинные юные умы.

— Прошу, перестаньте, — взмолилась я, прикрывая горящее лицо от стыда руками. — Может, просто переместить роман из эротического жанра в фантастический, и вопрос о размерах отпадет само собой?

Павел Александрович глухо рассмеялся, но облегчения я от этого не почувствовала. Отняв руки от лица, я увидела, что преподаватель уже открыто забавлялся данной ситуацией. Просто прекрасно.

— Ты встречаешься с кем-то?

— А какое это имеет значение? — я вскинула брови и усмехнулась, сложив руки на груди.

— Самое прямое. Как я уже говорил, твоя последняя книга ужасна. Она достаточно сухая, неинтересная. Сцены и диалоги заезжены. Все это уже было. Тебе нужно…

— Вдохновение, — я обреченно вздохнула. — Я знаю.

— Сцены эротического содержания писать не просто. Одной фантазии может быть не достаточно, — говорил он, растягивая слова. — Особенно если её ничем не подпитывать. Поэтому я спрошу еще раз. Ты встречаешься с кем-нибудь или может, у тебя есть половой партнер?

— Нет, у меня никого нет.

Пока я краснела и сгорала от стыда, мой преподаватель встал с кресла и двинулся в мою сторону.

— На мой взгляд, — Павел Александрович подошёл совсем близко, пользуясь моей несобранностью и задумчивостью в данный момент, и наклонил голову, — тебе не хватает немного практики.

— Практики? — повторила я, подняв глаза.

Мужской взгляд был сосредоточен, словно он объяснял чрезвычайно важные вещи, к которым имел непосредственное отношение.

— Думаю, что мог бы помочь. Побыть твоим вдохновителем.

Ни тени насмешки, ни один мускул на его идеальном лице, с такими, черт его дери, острыми скулами, не дрогнул, выдавая несерьезность своих слов.

Я затаила дыхание.

— И вы предлагаете…

— Ничего такого, о чем твой почти девственный мозг уже успел подумать. Есть столько вещей, о которых ты еще не упоминала в своих романах, и я могу тебе рассказать об этом. Научить, — произнес он медленно и улыбнулся зловещей и в то же время обольстительной улыбкой.

Несколько долгих секунд или минут я стояла в оцепенении. А мужчина, нависший надо мной, словно коршун, кажется, и не думал меня торопить, терпеливо ожидая моего ответа.

— Зачем вам это?

— Я преподаю современную литературу, и просто непозволительно с моей стороны допустить, чтобы один из лучших студентов потока писал и выкладывал в сеть…

— Поняла! — слишком громко воскликнула я, не в силах больше слушать унижения моего кропотливого труда, и чуть тише добавила, — не надо оскорблять мои работы.

— Даже и не думал, — он пожал плечами и отступил от меня на шаг, опираясь бедрами об стол. — Романы не плохие, но им нужна доработка, только и всего.