Жмурик-проказник - Веркин Эдуард - Страница 13

Мы бежали к дереву, разъяренная лосиха бежала за нами.

Первым до дерева добрался Гундосов. Гундосов с проворством опытной макаки взобрался на сук и принялся кричать, чтобы мы поспешали. А мы и так поспешали.

Добежав до дерева, я подкинул вверх Тоску, а затем забрался сам. Лосиха подскочила к дереву и стала лупить в ствол копытами. Дерево вздрагивало, но держалось крепко.

Чугун остался на земле. Он тоже было попытался присоединиться к нам, но собаки для таких упражнений не очень хорошо приспособлены, поэтому, ободрав раза два брюхо, Чугун оставил свои попытки. Правда, уходить он не собирался, вился рядом.

Разъяренная лосиха принялась за ним гоняться вокруг дерева и пытаться прибить копытом. Мы наблюдали за этим шоу с большим удовольствием. Потом с опушки леса подтянулся лосенок, и лосиха разъярилась окончательно. Материнские инстинкты заглушили в ней голос разума, на морде у нее проступила пена, и лосиха стала гоняться за Чугуном с двойным усердием.

Чугун уворачивался от нее довольно успешно, но потом ему не повезло, лапа попала в кротиную нору, и Чугун споткнулся. Лосиха возликовала и укусила Чугуна за заднюю часть туловища.

Чугун заверещал, вырвался из лосиных челюстей и рванул в сторону леса. Мы дружно засмеялись.

Лосиха тем временем не собиралась успокаиваться. Она отдышалась, подкрепилась иван-чаем и улеглась нас сторожить.

– Милостивые государи, – спросил я, – вы никогда не ночевали на дереве?

Ни Гундосов, ни Тоска на дереве не ночевали.

Я тоже не ночевал.

Но все в жизни случается в первый раз. Ночевка на дереве тоже. Я пожалел, что это не обширный баобаб, и стал устраиваться поудобнее. Мне почему-то казалось, что мы просидим тут довольно долго.

Так оно и вышло.

Лосиха оказалась упорной и уходить не собиралась. Гундосов предложил Тоске пугануть ее голосом, но мне было жалко лосенка – от вопля Тоски с ним мог случиться разрыв сердца. А я все-таки любил животных. Даже в природозащитную организацию хотел вписаться.

И мы остались сидеть на дереве. Хорошо сидели, я даже уснул. И увидел сон про... про что-то увидел.

Разбудила меня снова Тоска. Она тревожно тыкала меня в бок.

Собиралась гроза. Это было видно по облакам – не обязательно было быть специалистом-выживателем, чтобы определить, что от таких облаков ничего, кроме грозы, ожидать не стоит.

– Лучше нам отсюда уйти, – сказал Гундосов. – Если молния бьет, то она бьет в одиноко стоящее дерево. Говоря проще – мы идеальная мишень.

Это я и без него знал.

– Тогда слезаем!

– Но там же лось! – Гундосов указал пальцем.

Гундосов был прав. Чертова лосиха до сих пор не ушла. Стерегла нас, водила туда-сюда своим большим глазом. Спускаться было опасно.

– Ничего, – сказал я. – Гроза подойдет поближе – она в тайгу свою и свалит: все животные боятся грома с молниями. Подождем.

Гроза наступала. Небо стало желтеть и темнеть. Потом ударила первая молния.

И гром бабахнул.

Но молнии лосиху не пугали, видимо, лосиха была к молниям привычна. Во всяком случае, она даже не вздрагивала. Даже не оглядывалась на молнии. А на гром ей вообще было плевать.

Железная лосиха.

Гроза накатывалась стремительно. Иванчайная поляна погружалась во мрак, и уже трудно было различить лосиху с лосенком, даже окружавший нас лес я различал уже плохо. Только во вспышках молний.

Тоска стиснула мне плечо.

– Что еще?!

Тоска указала пальцем.

Через иван-чай к нам что-то приближалось. Медленно, не торопясь. Разобрать, что именно, я не мог, слишком темно. Темная фигура. Пугало в плаще. Страшная тварь.

– Гундосов, смотри, там что-то...

– Что? – голос у Гундосова дрогнул. – Что...

– Не знаю что, посмотри!

– К-куда?

– Туда.

Я повернул голову Гундосова в сторону нашего гостя.

– Ай! – Гундосов подпрыгнул на сучке.

– Что?

– Оно...

Оно стояло и смотрело на нас. И хотя я не видел его лица, я даже фигуру его с трудом различал во всем этом иван-чае, но почему-то я знал, что оно смотрит на нас.

– Оно смотрит, – подтвердил мои опасения Гундосов.

Лосиха вдруг прижала уши и повернулась в сторону приближающегося типа в плаще. Потом она затряслась, замычала, забила задними копытами, цапнула за бок лосенка и погнала его к лесу.

Очень ее испугало приближающееся существо. Очень.

Гроза окружила нас со всех сторон. Но дождя не было. Гроза без дождя – худший вариант. Гроза без дождя – злая гроза.

– Уходим, лосиха убежала, – позвал я.

– Н-нет! – Гундосов полез вверх по стволу. – Я не буду спускаться!

– Гундосов! Еще немного – и мы никуда не сможем уже свалить!

– Он догонит нас в лесу! – заорал Гундосов. – Он нас убьет!

– Кто он?!

Существо двинулось к дереву. Тоска прижалась ко мне.

– Кто он?! – снова спросил я.

– Он!

Тень приближалась.

– Уберите его от меня! – завизжал Гундосов. – Уберите!

Тянуть было нечего.

– Давай, Тоска, покажи класс. Выдай!

Тоска набрала воздуху.

И ничего.

– Эй? – позвал Гундосов.

Тоска открывала рот, но звука не было. Я не выдержал и засмеялся – в самый ответственный момент Тоска лишилась голоса.

Тень остановилась возле дерева и положила руки на ствол.

– Чего она молчит?! – завизжал над моим ухом Гундосов. – Пусть кричит!

Тоска попробовала крикнуть, но получился только жалкий хрип.

– Он ползет сюда! – завопил Гундосов. – Он за мной ползет!

Существо действительно взбиралось по дереву. Я даже узнал его. Если можно так сказать. Это была та самая тварь, которая напала на меня сегодня ночью.

Кажется...

– Вверх! – крикнул я. – Лезем вверх!

Но Гундосова не надо было подстегивать. Он уже карабкался по сучьям к верхушке. Мы полезли за ним.

– Это та самая тварь, что приходила сегодня ночью! – крикнул я. – Она нас преследует! Тоска, может, ты крикнешь?!

Тоска захрипела. С криком была напряженка.

Мы взбирались выше и выше.

Ф-р-р! Метрах в двадцати от нас в поле ударила молния. Я ослеп. В башке был лишь какой-то синий свет и мельканье. К тому же этот болван Гундосов наступил мне прямо на голову.

Я скинул ногу Гундосова и полез вслепую. Постепенно глаза мои привыкли, и я снова смог видеть. Но ничего хорошего я не видел – дерево, Гундосова и Тоску вверху, неизвестное существо снизу.

А вокруг гроза.

Ф-р-р! Молния ударила еще ближе. Мы забрались уже совсем высоко, метров, наверное, на пятнадцать. Дальше нам лезть было некуда. А эта тварь приближалась. И хотя лезла она не очень проворно, зато надежно. Ползла. Старалась.

– Я буду прыгать! – заорал Гундосов. – Я не могу!

– Да прыгай! – Я знал, что Гундосов все равно не прыгнет.

И он не прыгнул. Он обхватил верхушку дерева и даже зубами в него вцепился. Я подумал, что, если бы у Гундосова был хвост, он и хвостом бы дерево еще обвил.

Тоска просто прижималась к стволу. Лицо у нее было какое-то больное. Именно больное, а не испуганное. Мне даже ее жалко стало.

– Держись, квакушка! – сказал я.

Она мигнула.

– Я сейчас прыгну! – истерично завопил Гундосов.

Тоска закрыла глаза. Я понял, что надо что-то делать. Поскольку почти ничего сделать было нельзя, я пополз вниз.

Не скажу, что я собирался пожертвовать собой или отмочить еще что-нибудь в этом духе. Наверное, просто мне не очень хотелось забираться выше и вступать в смертный бой с Гундосовым за свободное место на ветке. Это не очень красиво, это раз. И я побаиваюсь высоты, это два.

Я пополз вниз.

Тварь протянула руку и схватила меня за ногу. В этот раз она решила действовать по-другому. Схватила за ногу и повисла.

Она была довольно тяжеленькой. Я пополз вниз, обламывая ногти.

Тоска кашляла, пытаясь вызвать голос. И ничего у нее не получалось.

Метров за пять от земли я умудрился ухватиться за сучок. Но ненадолго. Тварь дернулась, руки мои оборвались, и я съехал по дереву вниз.