Платиновое сердце (СИ) - "Asti Brams" - Страница 49

– Так… Мне точно пора уходить!

Однако он ловко сковал меня и, нагло улыбаясь, заявил:

– Поцелуй, тогда отпущу!

Мое стеснение его будоражило и возбуждало. И будто невзначай полотенце сползло еще ниже, обнажая основание возбужденного члена.

– Блин, Женя!..

– Поцелуй! – требовал он, держа меня стальной хваткой.

– Ладно!

Я клюнула его в губы, однако Молотова это не устроило. Цокнув языком, он придавил меня корпусом и порочно напал на мой рот, зная, что безмерно возбудит, заставит задыхаться от страсти.

Дыхание стало прерывистом, между ног стало мокро… И Женя такой сильный, горячий, сексуальный надо мной.

– Я больше не держу, Марина, – внезапно услышала я над ухом.

Распахнув глаза, я растерянно уставилась на него, только сейчас осознав, что этот лис действительно отстранился! Ощущая бешеное возбуждение, я принялась неуклюже сползать с кровати, оправляя на себе униформу. Женька до последнего изображал беспристрастный вид. Но только я выпрямилась на ногах, нырнул рукой мне под платье и сжал ягодицу.

Пришлось шлепнуть его по ладони. Он тут же покорно отнял ее, а я нервно улыбаясь, поспешила прочь из комнаты Молотова, хотя это было очень сложно.

57

Женя

Она даже не представляла, чего мне стоило оставаться на месте, наблюдая за ее уходом. Не сорваться и не понестись следом как голодный, но преданный пес за хозяйкой. Наконец Маринка вышла из комнаты, и я завалился на спину, стискивая рукой небывалый стояк под полотенцем

– Держи себя в руках, парень! – рыкнул сквозь зубы.

Знать бы еще как? От этой девчонки у меня голова ехала не по-детски. Последние дни все мысли только о ней. И честно говоря, это в какой-то степени напрягало. Обжегшись однажды, я относился с настороженностью к такой помешанности. Хотя ситуация складывалась совершенно другая, но пока не мог расслабиться до конца. Просто не разрешал себе.

Поднимаясь с постели, издал стон. Синяки от кулаков Гасанова простреливали болью по всему телу. Лось ебаный… До сих пор меня калило всего за то, что посмел Маринку тронуть! Хорошо мне донесли вовремя сплетню, блять. Ладно, когда девчонка на девчонку, но ты мразь конченная, выше ее в два раза!

Что ж, нет худа без добра… Зато эта стычка окончательно привела меня в чувство. А то после признания малышки я находился в каком-то тупом раздрае, как телка менжевался, думал – стоит не стоит рисковать по новой. И тут как молотком по башке прилетело! О чем ты еще думаешь, мажор?! Уже все решено!

Переодеваясь, ухмыльнулся сам себе, вспоминая, как сказал Маринке, что тоже запал на нее. Будто первоклассник засмущался, ей богу! Потому что реально все. И потому что однажды поклялся не давать, а только брать. Не открывать свое сердце никому, закрыть его на семь ключей. Да не тут то было…

Даже если пожалею, плевать! Когда взаимность чувствуется на всех уровнях, ты просто тонешь с головой. Ты не можешь этому сопротивляться, и все принципы летят к чертям. Тянет всего к ней одной – хочется окружить заботой, покровительством, подвиги делать, не задумываясь о последствиях и дарить все, что только имеешь! Хотя зная гордость Маринки, я, конечно, не собирался борщить. Так… потихоньку, помаленьку.

Переодевшись, я спустился в спортзал немного погонять себя. Теперь оказалось чертовски сложно на чем-либо сосредоточиться, зная, что моя страсть в доме ходит. Я искал любой повод пересечься с ней. Увидеть красные щечки и глаза, которые начинали блестеть при виде меня. Самого пробирало до грохота в груди. Моя девочка… Как же ты мне нравишься!

Проходя мимо, я всякий раз касался руки Марины и клянусь между нами будто заряд тока проходил! Дождавшись ее в столовой на перерыве, я так же не удержался, и начал гладить шелковую коленку под столом. Вот только пальцы то и дело тянулись к внутренней стороне бедра, а в голове вертелись настойчивые мысли о черных трусиках, которые малышка сегодня надела и которые я толком не успел разглядеть в спальне. В итоге, чтобы избежать соблазна, пришлось оставить бедра Марины в покое, и сцепить руки в замок. Она и сама вся дрожала. А еще с трудом проглатывала обед, так что действительно стоило угомониться.

После обеда я порубился в онлайн игру с Саввой. Кстати, никто из нас даже не заикнулся о планах на этот субботний вечер. У друга теперь на все вечера был один план – Ксюха. И я на самом деле радовался за ребят, но если честно малость очковал из-за дядь Валеры… Что-то прям не давало покоя. Он ведь все уже понял – будучи наблюдательным мужиком, как бы падчерица не скрывала – однако до сих пор не попытался выведать у меня какую-нибудь инфу насчет Саввы. А это, чуял я, хреновый знак.

Стоит отметить я тоже особо не светил при домашних свою симпатию к Маринке. И нет, дело не в мамаше, на мнение которой мне, в общем-то, плевать. Но вот отец… Отношения с ним хоть и здорово наладились, но я сомневаюсь, что он одобрит мое влечение к кому-либо из персонала. Да и вообще, пока я хотел беречь свою личную жизнь от внимания родичей. У нас все только начиналось, и еще рано было, о чем-то говорить уверенно.

Этот день показался мне очень долгим. Я не мог нормально побыть с Мариной, и еле дождался вечера. Заранее выехав из территории, я притормозил у остановки, к которой она пришла минут через пятнадцать с уставшим и грустным видом

Заметив гелик чуть ли не самый последний момент, малышка как-то растерянно замедлила шаг. Я подкатил ближе и толкнул дверь:

– Ну ты чего так долго?.. – спросил как ни в чем не бывало. – Садись!

Ее лицо заметно просияло. Неуверенно забравшись в салон, Марина закрыла дверь, и я тут же притянул ее для поцелуя.

– А я думала, ты поехал на вечеринку какую-нибудь… – призналась она, отстраняясь и громко дыша.

Вот оно что! Ну глупышка…

Задумчиво улыбнувшись, я качнул головой.

– Нет, у меня на сегодня другие планы. И на все ближайшие вечера – тоже, – многозначительно добавил я, и буквально увидел как запульсировал ее зрачок. – Любишь кино?

– Обожаю! – выдохнула Марина.

Даже не спросила, какое конкретно кино! Какая разница, если мы вдвоем?

Попали мы действительно наугад. Какой-то фильм про наших в космосе – уверен, очень интересный – но я почти не следил за тем, что происходило на экране. В темноте зала, на местах для влюбленных, мы были полностью сосредоточенны друг на друге. Переплетали пальцы, гладили, изучали лица, целовались, ели попкорн… Маринка сложила ноги на мои колени, и я ласково гладил их ладонями, вдыхая запах ее макушки – у нее охуенный шампунь! Конечно, без возбуждения не обошлось, но в целом мне было просто хорошо с этой девочкой. Вот так сидеть рядом, обнимать, целовать, трогать, шептаться. Потрясное ощущение.

После кино мы с Мариной просидели в кафе, поедая всякие роллы-суши, чуть ли не до самого закрытия. Болтали обо всем, много рассказывали о событиях своей жизнь. В этом разговоре я осторожно спросил ее о родителях. Она ничего не утаила и, казалось, давно не чувствовала боли. Только глаза прятала. Я понимал, что это нелегкая тема, но хотел знать о своей девочке как можно больше. Какая бы бедовая не была у нее судьба.

По дороге домой Маринка почти уснула. Устала маленькая... Но все равно ей не хотелось расставаться, как и мне. Мы долго целовались под лайтовую музыку из радио, позволяя смелее ласкать друг друга. Она – гладила мой пресс, проводила по груди, я – обнимал ее талию, сжимал упругие ягодицы.

Мне безумно хотелось подняться к ней, но я понимал, что не сдержусь… А меня так не вставляло. С Мариной я хотел сделать все достойно и правильно.

– Спокойно ночи! – пожелала она, окончательно отрываясь от моих губ.

– Какие планы на завтра? – спросил я, нехотя выпуская ее из объятий.

– С Полиной хотели встретиться днем… Потом буду готовиться к учебе.

– Оставишь для меня время вечером?

Малышка закусила губу, распухшую от долгих поцелуев, и кивнула.