Платиновое сердце (СИ) - "Asti Brams" - Страница 46

– Слушай, тебе че надо, а?! – презрительно спросила, впиваясь в Гасанова взглядом. – Кого ты веселишь, кроме себя своими подъебками? Живи и радуйся, что на тачке крутой катаешься! Что дом большой и что родители денег дают! Не всем так повезло, понял?!

– С чего ты взяла, что мне деньги родители дают, девочка?! – О да, это единственное, что тебя озаботило! – Я давно сам зарабатываю, поняла?!

– Поздравляю! Небось, тяжелым трудом… – бросила я, ускоряя шаг.

– Ну не таким тяжелым, как ты, конечно!

– Слушай, отвали от меня! – огрызнулась я сквозь зубы, снова затормозив. – Пока я не послала тебя туда, откуда нормальными парнями не возвращаются!..

– Че?!

Неожиданно он переключил передачу на парковку и толкнул дверь. Буквально вырос передо мной двухметровой скалой, всерьез настораживая своим видом.

53

– Че ты там вякнула мне, повтори?! – процедил Гасанов, угрожающе нависая.

Стараясь изо всех сил не показывать страх, я так же бойко поинтересовалась:

– А что, с первого раза не дошло сообщение?

– Киря! – вдруг послышался ленивый голос его пассажира. – Ты чего подкинулся-то?.. Давай назад!

Но заведенный одногруппник лишь отмахнулся, не отрывая от меня колкого взгляда.

– Слышь, девочка, не дохера ли ты дерзко общаешься?!

– Как заслужил… – отбил я, вцепившись пальцами в лямку рюкзака.

Гасанов склонил голову набок, одновременно хватая меня за локоть.

– Да что ты?!

– Гасан, бля, давай в машину! Оставь ты ее! – Боря снизошел выйти из машины, похоже, сообразив, что обстановка быстро накаляется.

– Не-не, погоди! Эта телка мне тут глаза хочет раскрыть, типа кто и что заслужил! Ну давай рассказывай, че! Ты ж равной себя почувствовала, поломойка?!

Дыша через нос рваными порциями, я низким тоном проговорила:

– Никогда бы не стала ставить себя на один уровень с тобой, Гасанов. Так что не обольщайся!

– А-а, то есть это у меня хуевый уровень по-твоему?! Да?

– Гасан!

Усмехаясь, Боря потянул этого безмозглого алабая к машине, но он вдруг вырвался вперед и внезапно щеку обожгло… Я даже среагировать не успела, когда мажор выбросил руку и хлопнул меня ладонью по лицу. Не со всей силы, но достаточно ощутимо, чтобы мою голову тряхнуло, а в ушах поднялся звон.

Теперь уже его друг было не до смеха. Он буквально встал между нами, хотя Гасанов больше не делала попыток приблизиться. Потому что удовлетворил свое животное начало.

– Следи за языком, овца убогая, поняла?! В следующий раз будешь думать, кому и что говоришь!

Находясь в оцепенении, я слепо отступала назад, держась за щеку и не осмеливаясь теперь даже огрызнуться. Меня охватила какая-то лютая растерянность и страх. Кто я против этого агрессивного качка?!

Задыхаясь от обиды, я развернулась и поспешила прочь. Глаза жгло от слез, горло горело. Самое хреновое, что многие студенты увидели это унижение!

– Сволочь, мерзавец... Конченный урод! – выталкивала я, провожая взглядом оранжевую машину, которая резво укатила далеко вперед

Разумеется, я не вернулась на учебу. И в кафе не пошла – аппетит пропал напрочь! Чувствуя удушливый стыд, вперемешку со стонами гордости, я никак не могла успокоиться. Все бесцельно бродила по городу, пока ноги уже не начали подкашиваться.

До меня пытались дозвониться несколько девчонок одногруппниц, Полина тоже – похоже, ей все рассказали, но я не отвечала. Не хотелось ни с кем общаться и обсуждать этот позор. В итоге я вообще отключила телефон...

Вернувшись домой под вечер, я кое-как запихнула в себя разогретый полуфабрикат, приняла душ и легла в кровать, хотя часы показывали всего семь вечера. Чтобы крыша не поехала от угнетающих мыслей, я включила комедию, которая мне всегда нравилась и, наверное, так устала, что под нее и уснула.

За всю ночь я ни разу не открыла глаза. И утром с трудом заставила себя отреагировать на настойчивый сигнал электронных часов. Не хотелось просыпаться. Не хотелось никуда идти. Только неимоверным усилием воли я заставила себя подняться с кровати и плестись в ванную.

Телефон я так и не включила – лень было даже зарядку искать. Конечно, когда-нибудь придется, но пока я решила побыть в оффлайне. Мне нужно было срочно собрать себя в кучу… Вчерашняя стычка с Гасановым сегодня воспринималась еще острее. Растерянность, волнение и страх никуда не делись. Но единственное, что я понимала четко – избегать ублюдка не вариант.

Естественно он не отвалит, и возможно, теперь будет действовать еще жестче. Естественно я не смогу молчать, но мне придется быть с ним осторожнее… Это неуправляемое животное.

Боже, и чего он прицепился ко мне?! Неужели увидев меня на вечеринке Жени в униформе горничной, возбудился и решил, что можно подкатить таким гнусным способом? Что церемонится вообще не обязательно, и что я буду только рада этому вниманию! Но обломался мальчик и, похоже, именно это его дико разозлило…

Хотя я проспала больше десяти часов, чувствовала себя хуже, чем вчера. И выглядела паршивенько. Кажется, от оплеухи Гасанова осталось маленькое покраснение на скуле, что расстраивало до слез… Я должна была тормозить. Я могла избежать этого! Таким ведь бессмысленно что-то объяснять. Порой я глупо переоценивала свои силы.

Кое-как собравшись с духом, я вышла из квартиры. Спустившись на первый этаж, толкнула дверь подъезда и рассеянным взглядом скользнула по черному кузову внедорожника, который кто-то припарковал прямо возле тротуара. Тут же оторопело замерла.

Женя стоял с широко расставленными ногами лицом к заведенному Гелентвагену и курил. Медленно обернувшись, он выкинул сигарету и, без каких-либо вступлений, открыл дверь пассажирского сиденья.

– Садись, – велел непреклонным тоном.

– Что?.. Зачем?

– Садись, говорю, Марина! – надавил Молотов.

Но я продолжала стоять на месте, ни на что не решаясь. Выглядел он странно… Вдруг поджал губы, приблизился и взял меня за руку.

– Давай, не бойся. Прокатимся кое-куда.

Меня охватил необъяснимый мандраж. Не знаю, что произошло, наверное, поведение Жени производило такое впечатление, но я подчинилась. Как будто что-то натворила и мне придется за это отвечать.

54

– Ты скажешь, куда мы едем? – спросила я, настороженно поглядывая на Молотова, когда он вырулил со двора на оживленную дорогу.

Мажор будто не услышал – его взгляд исподлобья был сосредоточен на лобовом стекле, а руки крепко сжимали руль. Наконец он лаконично отозвался:

– В универ.

Я нахмурилась.

– В смысле… ты решил меня подвезти?..

Женя кивнул с таким же пасмурным видом. Да что происходит, блин?! Шумно выдохнув, я уставилась в окно и качнула головой. Волнение стремительно нарастало, потому что ничего хорошего в голову не приходило. Неужели этот мерзавец Гасанов что-то сказал обо мне?.. Или того хуже, распустил по универу какую-нибудь грязную ложь?!

На панели засветился айфон. Женя тут же взял его и принял вызов, едва взглянув на экран, будто ждал этого звонка.

– Да, я минут через пять уже буду на районе, – сообщил он кому-то. – Ты где?! Окей, давай в переулке возле пекарни. Там подожди.

Молотов сбросил звонок, а я уже не выдержала:

– Женя, что происходит?!

Он резко посмотрел на меня. Почти сразу его взгляд смягчился, а губы дрогнули в улыбке.

– Ничего не происходит, Марин, расслабься! – Женя успокаивающе тронул мою руку. – Просто пересечся надо с одним типом.

Я цокнула языком и скрестила руки на груди. Чего он дуру из меня делает?! Я не просто видела, я ощущала физически, что Молотов заведен! И связано это со мной…

Очень скоро показалась та самая пекарня. Женя свернул в безлюдный переулок, и я мгновенно напряглась с головы до ног, увидев оранжевый Мустанг. Чутье не подвело меня. Похоже, Гасанову оказалось мало пощечины.

Ком собрался в горле. Я волчонком посмотрела на Молотова, будто он уже меня в чем-то обвинял. Но он даже головы не повернул в мою сторону. Все его внимание было сосредоточено на Мустанге, от которого в нескольких метрах остановился Гелик.