Попаданка. Отвергнутая жена (СИ) - Белильщикова Елена - Страница 39

Филипп заморгал, чувствуя, как сходит туман с разума. Ушла какая-то дремотная, сонная, безразличная покорность, в которой он жил, как марионетка. Но кое-что осталось прежним.

– Только ничего не изменилось, Элион, – отрезал Филипп, вдруг перехватывая Элион за плечи. – Я не могу простить отца за то, как он поступил с тобой! А ты ни в чем не виновата. Скольких людей мы считаем красивыми внешне, хотя бы чуточку? Эта минимальная симпатия ничего не значит. Да и я… рассказывал всегда тебе о нем, как о благородном человеке, смелом воине, несчастном мужчине, потерявшем дочь и жену почти в одночасье. Конечно, ты была о нем хорошего мнения. Вот кристалл и сработал. Жаль, что он не оправдал этих ожиданий.

Филипп закрыл глаза. Ему было больно. Как в день, когда умерла мама? Теперь он почувствовал себя вдвойне сиротой. Ведь понимал, что между ним и Соларом отныне пропасть. Он потянулся к Элион, целуя ее в губы. Показывая, что не виню ее ни капли. Она не изменница для него.

Глава 27

Элион перехватила руки Филиппа и в порыве горячо прижалась к ним губами. Ее глаза блестели от слез и от эмоций, которые сейчас обуревали ее. Ее распирала радость от того, что наконец-то Филипп не считает ее врагом. Изменницей. Хотя ей казалось, что несмотря на артефакт, она все таки виновата. Ведь могла и не поддаться на его действие. Но главное сейчас было другое.

– Ты прав, Филипп, ты совершенно прав, – прошептала Элион. – Солар поступил отвратительно со мной, с нами. Но… я не хочу, чтобы если он сейчас, на эмоциях, ушел на войну, еще не выздоровев до конца, чтобы если с ним что-то случилось, ты чувствовал себя виноватым. Уже я чувствую вину, ведь из за меня ты, по сути, лишился отца! Твое право не общаться с ним после того, что Солар совершил. Но разрывать окончательно ваши нити я не позволю. Ведь ты можешь еще пожалеть об этом и простить его когда-то?

С этими словами Элион отпустила руки Филиппа и бросилась вслед за Соларом. Решив остановить его от опрометчивого поступка, во что бы то ни стало.

***

Солар шел по городу, не замечая ничего вокруг. Забрел в какой-то небольшой сквер, опершись там о кованый заборчик, сжав его пальцами так, что казалось, даже железо согнется. Солар все решил. Пора настоять на своем возвращении на службу. Хотя после ранения его и вовсе хотели сбросить со счетов, несмотря на то, что на северных границах периодически совершали атаки всякие магические твари, и каждый воин был на счету.

Физическая рана – это еще полбеды. А вот магически приложило так, что любой следующий удар простейшим заклятьем мог стать последним. Об этом Солар никому не говорил. Но какая теперь разница?

Солар ссутулился, низко склоняя голову. Растрепавшиеся волосы занавесили лицо. Нельзя было начинать все с подлости, хитрости? Может быть, в другом случае у негобыл шанс завоевать Элион? Ее симпатию. Искренне, без магии. А теперь как же она его простит? Филипп уж точно уже никогда.

– Решено, – тихо сказал Солар себе. – Завтра же отправлюсь обратно.

Солар не успел далеко отойти от особняка и сада Филиппа, когда Элион бросилась за ним. Но здоровый крепкий мужчина в брюках двигался гораздо быстрее, чем она, беременная молодая женщина в длинном платье. Поэтому в какой-то момент, когда Солар завернул за переулок, Элион поняла, что потеряла его из вида. И едва не разрыдалась. Ее не покидало предчувствие беды. Хотя она сама твердила себе, что ненавидит его за то, что Солар чуть не разрушил его жизнь, но… Ничего не могла с собой поделать. Элион не могла допустить, чтобы он погиб на очередной войне. А она догадывалась, что искупать свою вину перед сыном и ей этот хитрый старый упрямец так и собирается. Кровью и смертью, не иначе. Черт бы побрал этих благородных джентельменов, которые, скорее, язык себе откусят, чем поговорят о проблеме! Им проще отправиться на поле боя, еще не оправившись от раны и магического удара. Но Элион этого не допустит.

Вдалеке замаячила знакомая фигура у решетки. И Элион поспешила туда.

Солар узнал ее, не оглядываясь. По мягкому перестуку невысоких каблучков. По аромату сладковатых цветочных духов. Он закрыл глаза, рвано вдыхая его. Так, словно это был его последний вздох.

– Уходи, – глухо сказал Солар. – Иди к моему сыну, Элион. Не разбивай ему сердце. Он простил тебя, ты простила его… Значит, вы и правда любите друг друга. Я больше не потревожу вас. Даю слово. Завтра меня уже не будет в городе, обещаю.

Солар закрыл глаза, низко опуская голову. Подумал, что нужно бы попрощаться с Андреасом. Но его благородный старший сын, скорее всего, тоже пошлет его далеко и надолго, узнав, что он поддался самым порочным и низменным желаниям, соблазнив Элион.

Элион не знала, что ей делать. Ей хотелось замахнуться пощечиной по красивому, мрачному лицу Солара и прокричать, что нечего строить из себя благородного воина! Раз он ответил Филиппу, рассказал ему правду лишь тогда, когда его прижали к стенке. Но… неприкрытое страдание в глазах Солара заставило ее смягчиться.

– Не нужно, Солар, – мягко проговорила Элион и коснулась его руки едва ощутимо, но уже без опаски.

Ведь теперь она была уверена в себе и своей стойкости перед этим мужчиной. То, что произошло в прошлом, то было наваждение. А сейчас… Элион не испытывала ни капли желания, когда смотрела на Солара. Да, она могла восхищаться его красотой. Мужественностью. Но ее сердце и тело трепетали только от Филиппа.

– Не уезжай. Я знаю, тебе больно, но я… давно принадлежу другому. Моему мужу, твоему сыну. Да, тебе больно, но я не твоя. И никогда не была твоей. Я… больше не злюсь на тебя за ту украденную ночь. Я считаю, что нужно уметь прощать. Я простила Филиппа несколько раз. В сложные для нас периоды. Прощу и тебя. И Филипп остынет… со временем он захочет помириться с тобой. Но тебя не будет рядом. Я знаю, что ты задумал. Уехать на войну и погибнуть там, если сражаться ты уже не можешь? Я догадалась обо всем… Что магический удар был слишком сильным. Что тебе нельзя возвращаться на север. А теперь ты хочешь это сделать. Но зачем? Если этот город достаточно велик для нас всех. И зачем уезжать, если здесь твоя семья? Если ты стыдишься перед Андреасом, я уверена, Филипп будет не против сохранить все случившееся в секрете от своего брата.

– Нет, Элион, – Солар перехватил кончики ее пальцев, сжимая на своей руке, не давая отстраниться. – Андреас должен знать правду. Если он оттолкнет меня, так тому и быть. Я стыжусь того, что воспользовался кристаллом. Того, что стал соперником собственному сыну. Но не стыжусь того, что ты прекрасная девушка, в которую было невозможно не влюбиться. Как сделал и мой сын. Я готов отвечать за эти чувства… – Солар взял лицо Элион в ладони, но не позволил себе ничего лишнего, лишь коротко поцеловал ее в волосы, в макушку, как ребенка. – Скажи, ты правда хочешь, чтобы я остался? Думаешь, Филипп еще даст мне шанс? Думаешь… я нужен ему? Я уехал, когда он был еще юнцом, оставил его на брата, а сам пытался сбежать от своего горя. Филипп уже давно взрослый мальчик, вряд ли он нуждается во мне настолько, чтобы простить такое.

Элион опустила взгляд, заколебавшись с ответом. На волосах еще горел невинный поцелуй Солара. А губы помнили другие его поцелуи. Далеко не невинные. Разум ее кричал: «Пускай отправляется на все четыре стороны, так спокойнее будет нам с Филиппом!»

Но она не могла поставить собственный эгоизм выше потребностей Филиппа. Элион знала, несмотря на то, что он очень сильно был обижен на отца, но все равно нуждался в нем. И если Солар снова уедет, а птом погибнет на поле боя… Филипп будет страдать и винить себя.

– Да. Я хочу, чтобы Филипп был счастлив, – коротко, но твердо ответила Элион, сжав руку Солара в своих ладонях. – А Филипп будет счастлив лишь тогда, когда его окружает семья. Я, дети, Андреас и… ты. Ты важная часть жизни Филиппа, Солар. И я не знаю, простит ли тебя Филипп, но… у тебя чудесный сын, Солар. И на твоем месте я бы потрудилась заслужить у Филиппа прощение.