Запретная звезда - Гвендолин Евгения - Страница 2

Словно услышав ее мысли, тварь распахнула пасть с розовой изнанкой, в которой ворочался толстый серый язык. Из клюва вырвался отвратительный смрад, будто монстр давно гнил изнутри. Эйлит зажала нос, бесполезно: от вони слезились глаза, вдохнуть бы воздуха, всего лишь глоток, пожалуйста…

Чудовище вновь протяжно застонало, в этот раз еще печальнее. Убрало клюв, сунуло лапу, покрытую серебристыми перьями, с длинными блестящими когтями на коротких пальцах. Не достало! Рядом, но не могло дотянуться! Снова сунуло клюв и крикнуло совсем уж жалобно, будто мучилось болью.

И вдруг монстр замолк, словно к чему-то прислушиваясь. Убрал морду, клацнул клювом и… ушел.

– Оно нас сожрет!

– Ди, замолчи! – крикнула Эйлит.

Та продолжала визжать, задыхаясь от ужаса. Тогда Эйлит встряхнула сестру с такой силой, какой сама от себя не ожидала. Ди замолкла и пораженно уставилась на сестру. В ее глазах заискрились удивление и обида, злость и испуг. Некоторое время стояла оглушительная тишина, в которой было слышно лишь их сбивчивое дыхание. Затем Ди снова сглотнула и кивнула.

Папа говорил, что для победы нужно хорошо знать врага. Итак, Эйлит, что ты слышала о чудовищах? Маги рассказывали, что эти твари издревле жили на славной земле Нефера. Люди всегда страдали от их нашествий, и сам Альхор спустился со звезд, чтобы спасти человеческий род. Папа советовал особо не верить в россказни магов, они были теми еще лжецами и плутами, особенно проповедники и храмовники: только и думали, как залить молодой ум сладким дурманом. «Хочешь правды – спроси у людей», – так говорил отец.

Но у кого спрашивать, если все говорят вразнобой? На севере, в провинции Дильхейм, считалось, что монстр – это обыкновенный зверь, непомерно выросший после поедания волшебных корешков. Там всегда росли густые, непроходимые леса, и неизменно во всем винили зверей. На востоке, в Куф-Гайяде, болтали, что это благословение Маиля, бога-солнце, посланное спасти земли от Альхора. Там вообще все было навыворот, не по-людски: магов ненавидели, чудовищами восхищались.

Здесь, на юго-западе Королевства, в Йеффеле – «хлебном крае», люди выдумывать не любили, считалось, что чудовищ рождала испорченная земля. Это больше походило на истину, год выдался неурожайный: зима без снега сухая, весна холодная и ветреная, а лето знойное, без дождей. На юге у многих хуторян высохла и пшеница, и рожь. И это если брать только Хенен, а не весь Йеффель.

А пару недель назад через их поля прошла вереница беженцев из разрушенного Хаюрта, Эйлит тогда удивилась, почему так мало людей. Оказалось, на их деревню напало сразу три монстра, бежали лишь те, кто выжил. Отец дал им куру и немного хлеба, мать позволила пополнить запасы воды из колодца и разрешила переночевать в сарае. Они купили несколько одеял, которые Эйлит вязала всю зиму, отблагодарили и поутру ушли. Тогда, глядя на пустую дорогу, тянущуюся до самого горизонта, она впервые ощутила в сердце тревогу. Кто бы мог подумать, что вскоре и сама Эйлит столкнется с чудовищем!

Все, что им с Ди оставалось, – это надеяться, что монстр про них забудет, и дожидаться помощи от магов. Летающий маг-разведчик со сторожевого поста «Хъяльмар» появляется над Хененом раз в неделю, а с последнего облета прошло два дня. Он либо уже заметил чудовище, либо заметит через несколько дней. Еще немного времени понадобится на то, чтобы сторожевой отряд чертей – лучших охотников на монстров – достиг их дома. Пока подвал казался самым безопасным местом, чтобы переждать. А на квашеной капусте, хранящейся в бочках, они протянут несколько недель.

– Оно ушло?.. – глухо прошептала сестра, подползая ближе. – Эйлит, где оно?..

– Хочу проверить.

– Нет, Эйлит! Не ходи! – Ди схватила ее за запястье. – Пожалуйста, не надо – пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!..

– Я тихонько. Только посмотрю. И если я не вернусь, сиди здесь, пока не придут черти. Поняла?

Сестра лишь исступленно моргала. Судя по выражению лица, ее разум захватили воображаемые ужасы. Она представила, что могло произойти, и заранее испугалась.

– Эйдин, ты поняла? Эйдин!

Только с третьего раза она кивнула.

Эйлит осторожно выглянула во двор. На небе ни облачка, и свет двух белых, как творог, лун окутывал их неприбранный двор. В этих голубоватых отблесках он казался покинутым, всюду валялся мусор, куриные перья, доски… Сиротливо накренился поломанный забор.

Чудовище же стояло на задних лапах, бронированных красноватыми пластинами, и чего-то ждало, повернув морду к сараю. Оно было ростом с их дом и походило на бескрылую птицу с туловищем неизвестного животного. Серебристо-белые перья покрывали передние лапы, спину, на голове же рос темный хохолок. Вытянутую шею монстра тоже украшали перья, остальное тело было усыпано клиновидными пластинами, все, кроме живота, который обтягивала розовая кожа.

Монстр словно передумал нападать и отошел еще дальше, за дом, и Эйлит готова была уже махнуть рукой Эйдин, как вдруг… Отец!

Нет, нет! Только не сейчас!

Отец с диким взглядом бросился к сараю через двор.

– Эйлит! Прячься! Я его отвлеку! – Отец кинул камень, чтобы чудовище отвлеклось на него. Бесполезно. – Давай же! Спасай себя и сестру!

– Это папа! – громко зашептала Ди и подползла ближе. – Там папа!

Эйлит хотела было ответить, но тут вновь показался монстр. Сестренка беззвучно заплакала.

В тишине прохладной ночи было слышно, как стучат их сердца, как дышит запыхавшийся отец, как чудовище шумно всасывает воздух складчатым носом. А затем направляется к отцу.

Думала ли Эйлит, что человеческое тело, даже тело взрослого мужчины, может быть таким хрупким? Как легко его можно сломать, раздавить, превратить в кровавую кашу лишь одним движением?

Увидев отца, монстр пронзительно завизжал. Перья встали дыбом, а глаза блеснули мертвенным голубым светом. Это ужасное, безысходное мгновение длилось и длилось, господи, почему же папа замер на месте? Почему он не спасался, почему смотрел на Эйлит?

Она словно во сне видела, как монстр на мгновение поднялся в воздух, а затем тяжело упал рядом с отцом, подняв песочные брызги. Ветряным потоком Эйлит отбросило в сторону. Под тушей твари земля вздрогнула, по телу прошла дрожь. Клюв монстра распахнулся и сухо щелкнул. Отец рванул в сторону, неуклюже завалился на забор. Отчаянно, как раненая птица, завизжала Ди.

Этот крик привел Эйлит в чувство. Она вскочила на ноги и побежала на подмогу. Лишь бы успеть! Отец упал на забор, сломав его окончательно.

Топор, топор, топор, топор! Чурбак рядом с дровницей. Вот он! Ну же, давай, вылезай!

– Эйлит!.. – Отец перекатился в сторону, и монстр ударил лапой в то место, где мгновение назад лежала его жертва. – Не лезь!..

Эйлит выдрала из пня топор. Он вышел легко, будто ничего и не весил. Лишь бы успеть!

– Не трогай его! – крикнула она, замахнулась и вложила в удар всю силу. – Отпусти!

Лезвие вошло в ногу монстра и застряло. Чудовище недовольно гоготнуло и легко стряхнуло напавшую слабачку, лишь дернув кожей. Топор не причинил твари вреда – рана заискрилась голубым и мгновенно затянулась. Тварь собиралась убить ее отца, и ничто не могло ее остановить. Эйлит успела отскочить и едва удержалась на ногах.

Заминки хватило, чтобы отец отполз и спрятался. Эйлит протянула ему руки, чтобы помочь встать и бежать, бежать неизвестно куда, прочь от этого монстра, как вдруг раздался секущий свист. Чудовище, вложив в удар всю свою мощь, обрушило лапу на спину жертвы и прижало к земле. В тишине ночи под ледяным светом лун раздался хруст, словно лопнул жесткий овощ.

Лицо отца, бледное, с блестящими бусинами пота, исказила гримаса ужаса. Из его рта брызнула кровь, и капельки попали Эйлит на щеки. Горячие. Отец вскрикнул – хотя это больше походило на хрип, ведь в его легких не осталось воздуха, чтобы кричать, – мгновение или два смотрел на Эйлит в упор расширенными, невидящими глазами. Может быть, в тот миг он уже умер, и тело действовало само по себе, следуя какому-то неизвестному правилу, но он смотрел на нее, смотрел, смотрел, а она ничего не могла сделать. Отец не отрывал от нее глаз, продолжал смотреть, пока взгляд его не потух, а глаза не закатились под веки, оставив полоску белой слизи, и лишь после он умер. По-настоящему.