Триумф душ - Фостер Алан Дин - Страница 9

Как и предупреждал Териус, скоро они заплыли в такую гущу, что шлюпка почти перестала двигаться вперед, несмотря на все усилия гребца.

— Дальше у меня сил не хватает…

— Греби назад, — сказал Этиоль. Он не отрываясь вглядывался в бурые водоросли, но никак не мог найти то, что искал. — Попробуем еще где-нибудь.

Однако едва Териус начал разворачивать шлюпку, как вдруг из воды выпрыгнуло странное существо. Его гладкая кожа была испещрена пятнами цвета опавших листьев — такая маскировка отлично скрывала животное среди бурых саргассов. Снова нырнув, оно развернулось и высунуло морду. Черные овальные глаза без зрачков уставились на людей. Они тускло поблескивали, как два округлых, угольного цвета звездных сапфира. Маленький рот был похож на округлую щель, подбородка у существа не было. Морда была безволосой, вдоль туловища тянулись жабры.

— Каллинда уелле Мак! — воскликнул Териус и на мгновение выпустил весла из рук. — Во имя десяти морей, что это?

— Частица утраченных воспоминаний, — ответил Эхомба. Он ничуть не испугался при появлении неведомого зверя.

— Фрагмент легенды, которую те, кому пришлось побывать в океане, рассказывали ребятишкам в моей деревне. — Он придал своему лицу выражение, которое, по его мнению, должно было понравиться существу, и сообщил Териусу:

— Это саргассовый человек.

IV

Когда прямо перед шлюпкой неожиданно возникло коричневато-зеленое блестящее тело человекоподобного существа, матросы «Грёмскеттера» не на шутку встревожились. Алита зашевелился, недовольный тем, что ему не дают подремать, а Симна и Хункапа бросились к поручням. Широко ухмыляясь, меченосец поспешил успокоить взбудораженных членов команды.

— Все в порядке! Я же говорил, что мой друг — великий волшебник. Смотрите, кого ему удалось вызвать из моря.

— Не похоже, чтобы он кого-то вызывал, — выкрикнул кто-то из моряков. — Скорее Териус и твой дружок застряли в водорослях, а эта тварь сама выскочила перед ними.

Симна бросил на моряка гневный взгляд, затем улыбнулся застывшей от изумления Станаджер.

— Нет, это Этиоль его вызвал. Ты же сама видела. Все видели!

«По крайней мере надеюсь», — с тревогой подумал он про себя.

Териус тоже встревожился, но виду не подал и, справившись с изумлением, переспросил:

— Какой человек?

Эхомба, не сводя глаз с человекоподобного существа, объяснил:

— Саргассовый. Они обитают в скоплениях водорослей, которые можно встретить во всех океанах. Я их никогда раньше не видел, но о них рассказывали старики из нашей деревни.

Пастух бросил взгляд на растерянного помощника капитана и добавил:

— Разве тебе, Териус, неизвестно, что наш мир служит домом для множества разновидностей людей? Есть гу-люди, подобные тебе и мне, а есть и такие, что обитают в саргассах. В пещерах живут пещерники, в диких местах кочуют древние люди, неандеры. Кроме того, есть народ деревьев, народ песков и еще много других племен.

Первый помощник пожал плечами.

— Я никогда даже не слышал о тех, которых ты упомянул.

— Жаль! Наверное, нужно вырасти в бедном засушливом краю, чтобы научиться видеть то, чего другие не различают. Скорее всего мы, наумкибы, умеем это потому, что нам особенно нечего разглядывать, в наших краях мало разнообразия.

Затем пастух вновь взглянул на покрытого пятнами водяного человека. Тот расположился в самой гуще водорослей и терпеливо ждал. Эхомба особым образом округлил губы и издал какие-то странные звуки. Чем-то они напоминали бульканье ребенка, пускающего пузыри под водой. После всего, что за эти дни случилось с кораблем и экипажем, Териусу было куда легче взять себя в руки. Он даже не вздрогнул, когда саргассовый человек ответил пастуху на таком же булькающем языке.

— Добрый день, саргассовый человек. — Эхомба очень надеялся, что воспроизводимые им звуки похожи на те, которым когда-то обучал его дедушка.

И по-видимому, он не забыл его уроков, потому что, к радости Этиоля, существо ответило. И Эхомба понял его.

— Здравствуй, сухопутный человек. Ты занятно выкрашен, — пробулькал житель моря.

— Ты имеешь в виду, что я не зеленый?

Эхомба улыбнулся. Его собеседник не ответил улыбкой, но удивительно ровно округлил губы — совсем как «О». Язык и глотка у него были совершенно черные.

— Никак не ожидал, — продолжал Эхомба, — встретиться с одним из твоих сородичей в этих пустынных краях.

— С одним? — Саргассовый человек вытащил из воды гибкую руку и расчистил перед собой водоросли. — Здесь вся моя семья: жена и трое ребятишек, а также дядя и его супруга; у них двое детей. А еще мой двоюродный брат.

Эхомба во все глаза смотрел на окружающие шлюпку водоросли, но никого не мог разглядеть.

— Наверное, они далеко отсюда?

Саргассовый человек забулькал, и этот его «смех» напомнил пастуху хлюпанье, исходящее из забитой дренажной канавы.

— Совсем рядом. — Повернувшись, саргассовый человек показал рукой вниз, в глубину.

Тут же два маленьких саргассенка высунулись из воды и хихикнули совсем как человеческие детишки лет восьми. Они так напугали Териуса, что он уронил весла из рук. Водяные озорники проплыли вдоль борта к корме и исчезли из виду.

— Нам понравилось это место, — сказал саргассовый человек. — Здесь всегда тихо, ветры мягкие. Сюда не заплывают корабли сухопутных людей, никто не забрасывает сети, не орудует крючьями. — Его темное лицо потемнело еще больше. — И акул здесь нет, зато травы сколько угодно, а значит, много сытной еды.

У Эхомбы загорелись глаза. Любопытство одолело его. Когда еще представится случай поговорить с таким необычным существом! Вопросов у него было полным-полно, и он не хотел обрывать столь интересную беседу расспросами о том, как бы их кораблю выбраться отсюда.

— Чем же так хороша трава?

— Это как сады, которые разводят сухопутные люди, — ответил саргассовый человек. — Она сама по себе очень вкусная, а кроме того, в ней живут креветки, рыба, морские коньки и еще очень много разных мелких существ. Есть моллюски — их надо высасывать из раковин. О, еды здесь полно!

Саргассовый человек неожиданно сунул руку в плотный слой водорослей и, вытащив оттуда молоденького осьминога, протянул его Эхомбе.

— Нет, спасибо, — вежливо отказался пастух.

— Что это он выделывает? — спросил Териус, выглядывая из-за спины Эхомбы. — О чем вы говорите?

— Еда, — коротко пояснил Эхомба.

— Ага, — кивнул Териус. В его голосе не было недовольства: он-то как раз любил осьминогов. — Спроси его, как нам отсюда выбраться.

— Я как раз к этому подхожу. — Огорченно вздохнув, Эхомба вспомнил, что он здесь не затем, чтобы обсуждать прелести жизни в саргассах, и что люди на корабле с надеждой следят за тем, кто вызвался вытащить их из этого глупого положения. — Нам очень понравилась ваша долина, — продолжал он, — и мы бы рады погостить здесь немного, но у нас есть дела на другой стороне океана.

— Вы, люди суши, слишком много времени уделяете делам и слишком мало — самой жизни. Если бы вы побольше плавали по морям, то узнали бы, что такое истинное счастье.

— Ты как нельзя более прав, — ответил Эхомба, — но у меня там, — он указал на юг, — есть стадо. Коровы, овцы, козы. Они, к сожалению, не могут жить в море, как медузы или моллюски.

— Я понимаю, — посочувствовал саргассовый человек и отправил в рот что-то синее.

— Трудность в том, — продолжал Эхомба, — что наш корабль не в состоянии преодолеть стены долины. Здесь недостаточно ветра, чтобы набрать подходящую скорость, и если даже мы попробуем разгоняться по кругу, то все равно сползем обратно. Нам нужна помощь.

Саргассовый человек с важностью покивал. Эхомба невольно подумал: какие мысли скрываются за его непроницаемыми черными глазами? Для того, кто так любит море, соблазн пожелать кому-то такой же жизни почти непреодолим. Правда, подумал Эхомба, не все желания осуществляются.

— Мы тут бессильны. — Саргассовый человек горестно развел руками. — То есть мы могли бы вытолкнуть ваш корабль из саргассовой долины, но для этого понадобится не меньше тысячи моих сородичей. Беда в том, что они живут дальше к югу, где вода теплее и трава гуще.