Дикарь. Любовь вопреки (СИ) - Белая Екатерина - Страница 24

— Не хочешь слушать?! — рявкает свирепо. — Тогда я покажу!

После этих слов он молниеносно сокращает между нами расстояние и, схватив меня за талию, тащит за собой к выходу.

Глава 30

Пока Вагнер тащит меня по коридору спорткомплекса, я всеми силами пытаюсь вырваться. Но железная хватка спортсмена не оставляет никаких шансов. Он меня практически несёт, не давая твёрдо встать на ноги.

— …Я с тобой никуда не пойду! — кричу бешено. — Отпусти меня! Немедленно!

Парень никак не реагирует. Молча продолжает идти. Но когда мы добираемся до главного выхода, резко ставит меня на пол и проворачивает к себе лицом.

Взгляд у него тяжеленный. Давящий.

Замираю, когда тёмные глаза с недовольством проходятся по мне.

— Там холодно, — цедит сквозь зубы. — Дай сюда.

Выхватывает из моих рук куртку и, пока я в оцепенении, надевает её на меня, застёгивая молнию под самое горло.

— Шапка где? — хмурится.

— Я без шапки, — отвечаю на автомате.

Вагнер поджимает губы и натягивает на мою голову капюшон.

— Прекрати это делать! — возмущаюсь, откидывая от себя его руки.

Но ему всё равно. Снова загребает огромными ручищами и тащит на улицу.

Его машина стоит неподалёку. Снимает её с блокировки и запихивает меня на переднее пассажирское сиденье.

Ощущаю внутри смятение. Вообще не понимаю, что происходит, и что задумал Вагнер. Я не могу понять логику его действий и, кажется, упускаю что-то важное.

— Куда мы едем? — спрашиваю, когда парень занимает место за рулём и заводит машину.

— Знакомиться с Вероникой.

— Ты издеваешься, что ли? — недоумевающе качаю головой. — Я не собираюсь знакомиться с твоей… твоей…

Не договариваю, потому что в горле снова скапливается комок. Отворачиваюсь к окну, делаю глубокие вдохи.

Я сейчас хочу быть как можно дальше от Вагнера. Мои нервы рядом с ним становятся как оголенные провода, мысли мечутся в растерянности, а сердце разъедает болью.

— Ты же не захотела слушать, — кидает раздраженно. — Теперь не жалуйся.

Нервно вздрагиваю, когда он тянется через меня к ремню безопасности. Вжимает собой в сиденье. Чувствую горячее дыхание на щеке, неосознанно поворачиваю голову, чтобы встретиться с тёмным не мигающим взглядом и замираю от волны мощных ощущений, вскипающих во мне.

Это невозможно объяснить словами. Глупое сердце бьет по рёбрам, словно рвётся навстречу Вагнеру, тянется к нему. Но голос разума твёрд и неумолим, он снова и снова повторяет, что этот парень не заслуживает тех чувств, которые бушуют во мне. То, что Данис кажется близким — обман. Он чужой. Не мой. И никогда моим не будет. А делить его с другой девушкой я никогда не смогу. Это даже в теории невозможно.

Щелчок пристегнутого ремня бьет по нервам. Отрезвляет.

Спортсмен медлит, не торопится отстраняться. Пожирает глазами лицо, губы. Тянет ладонь, чтобы коснуться моей щеки.

— Нет! — предупреждающе качаю головой. — Не смей меня трогать.

Прищуривается, играет желваками. Опускает руку и отворачивается к рулю, давит на газ, срывая машину с места.

Мы несёмся по городу с такой скоростью, что дух захватывает.

Вцепляюсь в ремень безопасности двумя руками, вжимаясь в кресло.

— Что такое? — слышу сквозь рёв мотора голос спортсмена.

— Слишком быстро, — выдыхаю. — Мне… страшно.

Он сбавляет скорость, и я могу отвлечься на виды за окном.

Не понимаю, где мы находимся. Точно не в центре, но вот какой это район — понять не получается. Я здесь ни разу не была.

Проехав по каким-то невзрачным дворам, Вагнер останавливается возле серого двухэтажного здания и глушит двигатель.

— Что это за место? — растеряно озираюсь.

— Сейчас поймёшь. Пошли.

Когда выходим из машины, парень ведёт меня к железной двери. Сразу понимаю, что это запасный выход какого-то заведения. Но какого?

Проходим внутрь, оказываемся в небольшом коридоре.

Спортсмен в это время достаёт телефон и кому-то звонит.

— Я приехал. Да… Она со мной. Ждём тебя.

Всё это очень странно. Оглядываюсь по сторонам, когда доходим до помещения, похожего на холл.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Пока взглядом шарю по унылым стенам, улавливаю движение сбоку.

Бросаю туда взгляд и застываю в шоке, теряя дар речи. Сердце пропускает удар.

Глава 31

Когда я ехала в это странное место, то была готова к чему угодно. Но такого точно не ожидала.

Первое, что бросается в глаза — детская инвалидная коляска, медленно приближающаяся к нам по тёмному коридору.

Когда на коляску падает свет, вижу, что в ней сидит девочка лет двенадцати-тринадцати. Тёмненькая, с двумя длинными косичками. Она такая худенькая и бледная, что сердце непроизвольно сжимается от жалости.

Сглатываю сухой ком, видя, как она слабо улыбается, глядя на Даниса. У неё очень выразительные глаза, обрамлённые чёрными ресницами. Ярко-синие, большие. Они сияют радостью, когда Вагнер подходит ближе и садится перед ней на корточки. Берёт её маленькие ладони в свои.

— Привет, Никуш, — целует девочку в лоб. — Как себя чувствуешь?

— Хорошо. Вы приехали раньше, чем я ждала.

Переводит на меня заинтересованный взгляд. Улыбка становится неуверенной. Девочка сильно волнуется, — я сразу понимаю это.

— Привет, — киваю, дружелюбно улыбаясь. — Я Лена.

— А я Ника, — приободряется. — Приятно познакомиться с тобой, Лена.

Снова сглатываю. На Даниса смотреть опасаюсь, потому что теперь чувствую себя полной идиоткой.

Мне пока не до конца понятно, что связывает этих двоих, но это не то, что я думала. Поэтому чувствую себя ужасно. Особенно под прицелом маленькой синеглазки, у которой очень проницательный и умный взгляд.

— Данис был прав, — произносит она задумчиво, — ты действительно красивая. И улыбка у тебя милая.

— Спасибо, — смущаюсь. — Приятно слышать такое от красивой девочки.

И я говорю искренне. Ребёнок передо мной действительно красивый. Девочка похожа на куколку, но излишняя худоба сигнализирует о болезни.

Хочется расспросить о ней Вагнера, но не время.

Я не знаю, что сейчас можно говорить и о чем спрашивать, ситуация напряжённая. Поэтому бросаю на парня растерянный взгляд, призывая помочь мне.

— Ника — моя сестра по отцу, — сообщает он, выпрямляясь. — Это, — жестом обводит окружающее пространство, — интернат для детей-инвалидов. И я не могу забрать её отсюда.

— Почему? — вопрос вырывается непроизвольно.

Тот факт, что сестра чемпиона мира содержится в таком унылом месте, вызывает недоумение. И мне хочется задать множество вопросов, но пока прикусываю язык.

— Отец не разрешает, — слышу грустный голос девочки. — Без его согласия Данис не имеет права забрать меня.

Хмурюсь. В груди всё сжимается, когда смотрю на поникшие хрупкие плечи. Подавляю в себе порыв обнять ребёнка, сказать, что всё будет хорошо.

— Я вернулся в город за сестрой, — напряжённо говорит спортсмен. — В Германии есть клиника, которая готова принять Нику на операцию. Хирурги там дают гарантию, что она сможет ходить. Но отец, этот… урод, — злобно сжимает кулаки, — решил использовать ситуацию в своих целях…

То, что слышу, не укладывается в голове. Что можно ставить выше здоровья собственного ребёнка?

— …Он рвётся в политику, — сразу получаю пояснение. — Для этого ему нужна кристально-чистая репутация, которую мы с Никой можем конкретно подпортить, стоит нам заговорить.

— Я всё равно не понимаю… Зачем держать вас здесь? Не лучше, если вы будете подальше от него, чтобы никто ничего не узнал?

Данис усмехается. Вероника тяжело вздыхает.

— В том-то и дело, Веснушка, что если он подпишет бумаги об опеке и откажется от родительских прав над дочерью, то на какое-то время потеряет возможность манипулировать нами. А точнее — мной. Он боится, что я сорву его планы. И правильно делает.

— Тогда какой выход? — заглядываю в суровое лицо спортсмена.