Весь Фрэнк Герберт в одном томе. Компиляция (СИ) - Герберт Фрэнк Патрик - Страница 6

— Вот именно, — кивнул барон. — Именно на наше обозрение. А теперь помолчи.

Он перевел взгляд на Фейд-Рауту, скользнув глазами но пухлым губам — родовой черте Харконненов; сейчас эти губы кривились в легкой усмешке. Юноша наконец счел представление забавным.

— Итак, Фейд, перед нами ментат. Он… вернее даже сказать, «оно» — устройство, подготовленное и обученное для исполнения определенных функций. Но нельзя забывать тот факт, что данное устройство заключено в человеческое тело. А это — весьма существенный недостаток. Право, я иногда думаю, что Древние набрели на недурную мысль с этими их думающими машинами…

— Их машины по сравнению со мной были не более чем простыми игрушками! — огрызнулся Питер. — Даже вы, барон, могли бы обставить те машины…

— Возможно, — махнул рукой барон. — Ну хорошо. А теперь… — Он сделал глубокий вдох и рыгнул. — А теперь, Питер, обрисуй в общих чертах моему племяннику план нашей кампании против Дома Атрейдес. Вот, кстати, тебе возможность продемонстрировать функции и способности ментата.

— Но, мой барон, я уже предупреждал вас: не следует доверять эту информацию столь молодому человеку. По моим наблюдениям…

— Предоставь решать это мне, — оборвал барон. — Я приказываю, ментат, — а ты подчиняйся и доказывай нам свое умение.

— Как будет угодно, — пожал плечами Питер. Он выпрямился, приняв странно-напыщенную позу, словно это была еще одна маска, но на этот раз надетая на все тело. — Итак: через несколько стандартных дней герцог Лето со всей семьей и двором взойдет на борт лайнера Гильдии Космогации, направляющегося на Арракис. Гильдия высадит их, вероятнее всего, в Арракине, а не в нашей столице Карфаг. Ментат герцога, Суфир Хават, вне всякого сомнения, заключил, и совершенно справедливо, что оборонять Арракин несравнимо проще.

— Слушай внимательно, Фейд, — поднял палец барон. — Отметь себе, как внутри одних планов помещаются другие, а в тех — третьи.

Фейд-Раута кивнул, думая при этом: «Вот это мне больше нравится. Старое чудовище наконец-то допускает меня к одному из своих секретов. Кажется, он все-таки всерьез намерен сделать меня наследником».

— Имеются, однако, и иные возможности, — продолжал Питер. — Я сказал, Дом Атрейдес отправится на Арракис. Но было бы неразумно не учитывать и вероятность того, что герцог мог договориться с Гильдией, чтобы она переправила его в безопасное место за пределами Системы. Известно: некоторые Дома в подобных обстоятельствах нередко забирали фамильные ядерные арсеналы, силовые щиты и скрывались за пределы Империи, становясь Отступническими Домами…

— Герцог слишком горд для этого, — возразил барон.

— Но тем не менее такая вероятность существует, — ответил Питер. — Впрочем, в конечном счете результат для вас был бы тот же: Дом Атрейдес исчезнет.

— Нет! — проревел барон. — Я должен быть уверен в том, что герцог мертв и род Атрейдесов погиб!

— Вероятность этого весьма высока, — кивнул Питер. — Если Правящий Дом намеревается изменить, об этом можно догадаться по некоторым признакам. Герцог же не совершил ничего из того, что можно счесть этими признаками.

— Ну хорошо, — вздохнул барон. — Продолжай, Питер, да не тяни.

— В Арракине, — отчеканил Питер, — герцог и его двор займут Резиденцию — прежде там проживали граф и леди Фенринг.

— Посол Е.И.В. к контрабандистам, — хохотнул барон.

— К кому? — удивился Фейд-Раута.

— Ваш дядя шутит, — объяснил Питер. — Он называет графа Фенринга послом к контрабандистам, намекая на заинтересованность Падишах-Императора в контрабандных операциях на Арракисе.

Фейд-Раута озадаченно уставился на барона:

— Но почему?

— Не будь глупее, чем ты есть, Фейд, — нетерпеливо сказал барон. — Пока Гильдия вне контроля Императора, по-другому быть и не может. Как иначе можно перевозить шпионов, асассинов и прочих?

Рот Фейд-Рауты округлился в беззвучное «о-о-о…».

— В Резиденции, — продолжал Питер, — нами запланирован отвлекающий маневр. В частности, будет совершено покушение на жизнь наследника герцога Атрейдеса — кстати, оно может оказаться и успешным.

— Питер! — взорвался барон. — Ты утверждал…

— Я всегда утверждал, что в любом деле возможны случайности — ответил Питер. — Покушение должно выглядеть правдоподобным и хорошо подготовленным.

— Ах-ха… но у этого мальчика такое прекрасное юное тело… — пробормотал барон. — Разумеется, потенциально он даже опаснее отца… с этой своей матерью-ведьмой, которая его учит. Проклятая баба! Ах-ха… Впрочем, продолжай, Питер.

— Разумеется, Хават поймет, что при дворе действует наш агент, — сказал Питер. — Очевидно, что прежде всего подозрение пало бы на доктора Юйэ — и он действительно наш агент. Пало бы — но Хават уже провел расследование и достоверно установил, что наш доктор — выпускник Суккской Школы, прошедший имперское кондиционирование, то есть ему по определению без опаски можно доверить жизнь самого Императора… Все слишком верят в имперское кондиционирование, так как предполагается, что предельное кондиционирование нельзя снять, не убив человека. Тем не менее еще в древности некто заметил, что, имея точку опоры, можно сдвинуть планету. И мы нашли такую точку и у доктора!

— Как? — жадно спросил Фейд-Раута. Это и впрямь было удивительно, ибо каждый знал, что обойти имперское кондиционирование невозможно.

— Об этом как-нибудь в другой раз, — оборвал барон. — Продолжай, Питер.

— Итак, Юйэ отпадает, а вместо него мы подставим Хавату другой, весьма интересный объект. Самая дерзость этого объекта — и дерзость такого предположения, — несомненно, обратит на нее внимание Хавата.

— На нее? — переспросил Фейд-Раута.

— Речь идет о самой леди Джессике, — усмехнулся барон.

— Ну разве не ловко, не изысканно? — спросил Питер. — Хават будет разбираться с этой возможностью, и это повлияет на его деятельность в качестве придворного ментата. Возможно, он даже попытается убить ее. — Питер нахмурился и добавил: — Но не думаю, что ему это удастся.

— Тебе бы очень не хотелось, чтобы он ее убил, а? — осведомился барон.

— Не сбивайте меня, — сказал Питер. — Пока Хават будет заниматься своей госпожой, мы еще более отвлечем его внимание: организуем, например, беспорядки в нескольких гарнизонах и прочее в том же духе. Их, разумеется, подавят: герцог должен верить, что держит ситуацию под контролем. И, наконец, когда настанет время, мы подадим сигнал Юйэ и высадимся на Арракисе с нашими основными силами… э-э…

— Ничего, ты можешь рассказать ему все, — кивнул барон.

— И мы будем усилены двумя легионами сардаукаров в мундирах Дома Харконнен!

— Сардаукары?! — выдохнул Фейд-Раута. Он вспомнил все, что знал о наводящих ужас императорских солдатах, беспощадных убийцах, воинах-фанатиках Падишах-Императора…

— Вот видишь, Фейд, как я тебе доверяю, — сказал барон. — Разумеется, другие Великие Дома не должны даже краем уха прослышать об этом. В противном случае Ландсраад может объединиться против Императорского Дома — и начнется хаос.

— Главное тут вот что, — пояснил Питер, — поскольку Император использует Дом Харконнен для грязной работы, мы получаем кое-какие преимущества. Преимущества небезопасные, бесспорно. Но если мы будем использовать их осторожно, Дом Харконнен станет богаче любого другого Дома Империи.

— Ты просто не представляешь, Фейд, о каком богатстве идет речь, — проговорил барон. — Самой твоей безудержной фантазии не хватит, чтобы вообразить такое. Только для начала — постоянные права на директорство в КООАМ.

Фейд-Раута кивнул. Богатство! КООАМ действительно была ключом к богатству. Правящие Дома наживали фантастические состояния, пока их представители входили в Директорат КООАМ. Директорское кресло было очевидным свидетельством политического могущества, и оно переходило от Дома к Дому по мере изменения сил в Ландсрааде. Сам же Ландсраад постоянно находился в борьбе с влиянием Императора и его сторонников.