Моя любовь навсегда (СИ) - Мелевич Яна - Страница 49

— День, может, два. Нужно проверить корневую систему. Мы отслеживали этапы его работы, но…

Взгляд из-под русой челки стал очень выразительным. Интонационное ударение на этом «но» сказало Паше больше, чем тысяча умных слов.

— Работайте, — бросил он и повернулся к Андрею. — Ты просмотрел документы, присланные Гессером? Родиону они нужны для возбуждения уголовного дела. Там хватит на длительные судебные тяжбы?

— И даже на немножко дольше, — кивнул тот, затем с сомнением вздохнул. — Ты уверен, что сотрудничество с Гессером — хороший выход? Миша ему не доверяет. Говорит, что пронырливый немец очень опасен. Уже троих акционеров «Газпром» утопил и прибрал их акции к рукам. Помнишь скандалы с наркотиками и секс-рабынями?

Паша кивнул и глянул на потолок, внимательно рассматривая причудливую лепнину. Словно она содержала ответ на нерешаемую задачку.

— Нет, не доверяю, — наконец, выдал он. — Гессер — хищник. Опасный и непредсказуемый. Но очень умный, поскольку не делает поспешных шагов. Сотрудничество с нами ему выгоднее, чем с Донским и продажными политиками. Пока, во всяком случае.

Андрей помедлил и кивнул.

— Тогда я подергаю Влада. Эту ситуацию нужно осветить в СМИ.

— Спасибо, — Паша сжал его плечо и с улыбкой спросил: — Как Серега? В изгнании тоскует по нам?

— После начала следствия в его отношении немного негодует, но мама его поддерживает. Пусть посидят во Франции. Здесь делами и Мишка отлично занимается, — хмыкнул Андрей.

— Вот и прекрасно. Хватает мне одного друга в вынужденной ссылке под Москвой. Всю плешь прогрыз своим нытьем, что ему скучно и негде блистать.

Андрей тихо хохотнул.

— Ты идешь на вечер к Боярышниковым?

— Конечно, мне даже персональное приглашение прислали. А ты?

— Нет.

Паша выразительно склонил голову, ожидая ответа на невысказанный вопрос. На лице Андрея промелькнуло выражение отвращение, после чего его сменило полное равнодушие. Оно спрятало истинное отношение к отцу Миланы за привычной стеной отчуждения.

— Я не хочу, чтобы Оксана туда ехала, — признался он. — Хватает и того, что она до сих пор с ним работает. Боюсь, что не сдержусь и убью тварь, после того, что она рассказала о прошлом. Лучше посидим дома. У нас и так не особо ладится. Стас до сих пор ко мне не привык.

Кивнув, Паша тактично оставил при себе комментарии про Глеба. Лучше лишний раз эту тему не поднимать.

— Ничего. Привыкнет. Просто обижается, что папки не было рядом. Я вот своего воспитывал с пеленок, а он все равно поднял бунт, — вздохнул притворно. — Дети такие капризные монстры. Зачем только заводил?

— Боюсь, Стас не капризничает, — щелкнул языком Андрей. — В отличие от Тони. Вот уж у кого детство из задницы не выходило долгое время.

— Ты про Антона помолчи, пожалуйста. Я тебя люблю как племянника, но костерить и воспитывать своего ребенка буду сам.

— Ладно.

Андрей примирительно поднял руки и охнул, когда раздался оглушительный вой. Сработали датчики, боты взвыли. В один момент экраны всех планшетов, циферблаты смарт-часов и даже умные лампочки замигали с бешеной скоростью. Охрана и полиция заметались по комнате, пока программисты восстанавливали работу систем.

— Перегрузка! Перегрузка! Внимание, зафиксирован сильный скачок электроэнергии! — раздался из динамиков голос ИИ.

— Что происходит?! — крикнул Паша.

Все резко прекратилось в один момент. Стихли противные звуки, искусственный интеллект снял ограничения с электронных замков. Алексей, метнувшийся к Вадиму, вернулся и с облегчением доложил, что преступник на месте.

— Сбой, Павел Александрович, — выдал один из айтишников. — Сейчас все поднимем. Не переживайте. Похоже, на станции произошла авария. В чатах пишут, что обесточило два квартала.

Повернувшись, Паша внимательно посмотрел на приоткрытую дверь спальни. Сквозь узкую щель он видел, как Вадим сидит на кровати и невозмутимо жует салат. Едва он заметил пристальное внимание к своей персоне, отсалютовал тарелкой.

— Он? — осторожно спросил Андрей.

— Не знаю, — сухо бросил Паша. — Но я бы не удивился.

Глава 37. Опасная ситуация

— О нет.

Милана заметалась по гостиной в панике, пока Антон и Илона с ужасом смотрели на дверь. Глеб приближался, а исчезнуть во мгновение ока было просто невозможно. Когда грохот шагов и сдавленная ругань ударили по натянутым нервам, они, наконец, очнулись.

Первым сориентировался Антон: схватил пискнувшую Милану за руку и потащил к противоположному выходу. Сначала она сопротивлялась, но вскоре сдалась, когда Илона кивнула ей. Взгляд, брошенный на мать, заставил сердце сжаться.

Однажды это закончится. Антон обещал.

— Ты здесь одна?

Они вбежали в соседнюю комнату как раз в тот момент, когда Глеб ворвался в кремовую гостиную. Из узкой щелочки в проходе виднелось его перекошенное лицо и то, с каким жадным взором он осматривался вокруг. Цеплялся за кожаные кресла, искал что-то в пышных бутонах пионов и отблесках хрустальной вазы.

Антон сжал кулак и затаил дыхание, чувствуя, как Милана позади него вцепилась в пиджак. Приникла всем телом, застыла, прислушиваясь к разговору родителей.

— Конечно, — голос Илоны слегка дрогнул. — В чем дело, дорогой? Что-то случилось?

— Мне показалось, я слышал Милану. Где она?

При упоминании своего имени Милана вздрогнула и автоматически нащупала руку Антона. Он терпеливо стиснул зубы, когда она неосознанно вонзила в его кожу ногти.

— Ее нет. Уехала по делам. Ты же знаешь эти ее постоянные разъезды по дурацким приютам для животных и прочей ерунде, — легкомысленно выдала Илона.

Она поднялась, несмотря на явный страх, и двинулась к мужу. Все время, пока шла, Антон не отрывал от нее взгляда. Чувствовал, как внутри его буквально выворачивает наизнанку, а руки дрожали от желания рвануть в гостиную и набить этой сволочи морду.

— Да?

— Да.

Илона вскрикнула, когда Глеб с силой притянул ее к себе за руку. Сжавшись, она вся превратилась в статую, потому что он скользнул по талии, затем схватил за подбородок. Намеренно коснулся пострадавшей половины лица, чтобы причинить ей больше боли. Прижался к губам, игнорируя слабый вскрик и вялые попытки сопротивления.

Антон дернулся, потому что выдержка дала сбой. Жажда разорвать ублюдка вскипятила кровь в жилах, и по вискам забился пульс. На глаза упало забрало кроваво-красного тумана, ярость скрутилась в груди шипящей змеей. Сделав шаг, он почти распахнул двери, но в этот момент Милана крепче вцепилась в него и выдохнула:

— Пожалуйста, не надо.

Шепот прохладным ветром пробрался под кожу. Купировал взрыв и остановил поток текущей лавы, сжигающей все на своем пути. Пришлось отступить, иначе случилось бы непоправимое. То, что потом не откорректируешь в ходе событий.

Милана обняла его со спины, и Антон закрыл глаза, затем представил вакуум вокруг. Звуки и голоса исчезли. Он спрятался под невидимым куполом из непрозрачного стекла, который дарил чувство мнимого спокойствия. Отрешился от реальности, лишь бы не слышать тихих всхлипов Илоны, не замечать поросячьего сопения Глеба и не видеть его довольную рожу.

Звук пришедшего сообщения стал для всех спасением и невероятным чудом. В прямом смысле слова. Антона оно удержало от уголовного наказания, Глеба — от смерти, а Илону — от насилия. Выругавшись, отец Миланы поднялся с кушетки, куда повалил жену, и двинулся на выход.

— Глебушка? — пискнула Илона, спешно запахивая полы разорванной блузки.

— Вечером не жди! — крикнул он и скрылся за дверью.

Как только та захлопнулась, Антон быстро освободился от хватки Миланы и поспешил к растерянной Илоне.

— Все в порядке?

Тупой вопрос для женщины, которую едва не изнасиловал собственный муж.

— Д-да, — Илона растерянно кивнула, словно не верила, что все обошлось. Протянув руку, она прижалась к подошедшей Милане и тихонько вздохнула. — Господи, да. Все хорошо.