Вперед в прошлое 6 (СИ) - Ратманов Денис - Страница 28

— Порядок! — Рая показала «класс».

Инна улыбнулась, да так, что все стало ясно: как мне тяжело, о, ужас, но я держусь! Памфилов изобразил пионера, который всегда готов, и тут в зал вбежал Рамиль, огляделся и спросил:

— Не опоздал, не?

— Нет, — ответил я.

— Скажешь? — спросил Димон Минаев у Рамиля что-то непонятное.

Рам хлопнул в ладоши, привлекая внимание. Все уставились на него.

— Стульчик принести? — сыронизировала Гаечка. — Ну, ты ж речь толкать собрался.

Рам колкость проигнорировал и проговорил:

— Братья, короче… И сестры. Я это. На турнир записался.

— Какой такой турнир? — не поняла Рая Лихолетова. — Рыцарский?

Я вспомнил объявление на школьном стенде о турнире по боксу среди юношей, и Рам подтвердил мою догадку:

— Бокс. Записался у физрука. Он говорит, с нашей школы только я, один шестиклассник и одиннадцатиклассник. Мож, еще кто хочет? — Он посмотрел на меня. — Павел, например. Порвешь всех.

«И тебя, дурачок», — подумал я и мотнул головой.

— Не хочу, дел много.

— Зато я хочу! — Гаечка подняла руку и аж затанцевала на месте.

— Там только для парней? — спросил Илья.

— Да, — кивнул я. — Ну что, начинаем?

— Натаскаешь меня? Покажешь че-нить эдакое? — взмолился Рам. — Я с предками поссорился, чтобы не пропустить тренировку.

— Я так себе ударник, — развел руками я. — Но постараюсь.

Илья включил «Арию». Наши пошли строиться, Рая и Инна — с обреченными лицами. Казалось, они в шаге от слива. Занимались они без огонька, но и не показывая своим видом «когда ж это кончится».

После физухи еще днем я планировал поработать в партере, но Рамиль внес коррективы, и мы отрабатывали ударную технику, в пару с ним я поставил Илью, а сам контролировал новеньких. Денчик бил, как баба. Инна — боялась бить и скорее шлепала. Зато Рая перла танком, компенсируя неумелость грубой силой, которой в ней было немерено.

К концу тренировки пришел Борис, поотжимался, поприседал, и время вышло. Ян пробежал самолетиком по залу, упал на диван и схватил джойстик:

— Играть! Моя очередь!

Все облепили диван. Инна с Раей решили уйти, чтобы не соблазняться и не расстраиваться.

— Я вас провожу! — дождался момента орел-Кабанов и подошел к девочкам.

— Тебе чего уходить? — остановил его Памфилов. — Скоро твоя очередь, уж лучше я.

Илья смотрел на Инну с тоской и щенячьей преданностью, а Инна, разбрасывая направо и налево взгляды-крючочки, косилась на меня. «Чем меньше женщину мы любим», выходит, и на девочках работает. Гаечка и Алиса вели себя так, как будто новеньких девчонок нет вовсе.

— Идите вместе, че уж там, — проговорила Гаечка и не удержалась от колкости: — Инна с Денисом, Рая — с Сашей.

Кабанова аж передернуло. Хотелось бы знать, что думает Рая в такие моменты? Не тошно ли ей быть подругой-прилипалой, которую терпят только ради Инны? Никогда не понимал тех, кто довольствуется вторыми ролями, унизительно это, лучше уж одному. Они направились к выходу: Инна в середине, Кабанов слева, Памфилов справа, и Рая сзади — хвостом.

За ними потопал Борис.

— Ты куда? — остановила его Алиса. — Не мешай ворковать!

— Отвали. Мне отлить, — отмахнулся он и рванул вперед, обгоняя новеньких.

Вернулся он быстро, мы как раз с Рамилем встали друг напротив друга.

— Хорошо, что парни проводили их, — сказал он, перекрывая игровые звуки. — Там два лысых черта во дворе трутся, на наркоманов похожие.

Вспомнился рассказ валютчика про домушников.

— Рам, Илья, Димоны, идем проверим и прогоним их, если что, — предложил я.

Парни встали с дивана, напряглись, переглянулись. Рам запрыгал, боксируя перед собой.

— Двое, говоришь? Может, они из этого дома?

— Раньше их не видел, — пожал плечами Боря. — Может, и местные.

Но когда мы вышли, во дворе было пусто, если не считать белого кота с серыми пятнами, лениво пересекающего дорогу. Смеркалось, и серое круглое пятно на его теле сливалось с асфальтом…

— Гляньте — дырявый кот! — воскликнул Боря.

Ничего объяснять было не нужно, все рассмеялись.

С семи до девяти все играли, а я периодически выдергивал то Илью, то Димонов и ставил в пару с Рамом, чтобы он ощутил, каково боксировать с разными партнерами. Правша — одно, левша — другое. Объяснял ему, что любого противника надо расценивать как сильного, потому что и у слабого может оказаться коронная фишка, к которой не готов.

Хуже всего то, что одно дело — прокачка, другое — выступление на ринге. Там приобретается совсем другой опыт: умение разбираться в технике и планировать бой.

— Если партнер выше, — доносил до него я прописные истины, — то у него обычно руки длиннее, ему проще тебя достать, надо сразу рвать дистанцию…

К девяти часам он еле ползал и в конце концов распластал на мате, вывалив язык.

— Завтра повторим? — хрипнул он.

— Завтра меня не будет. И Бори тоже. У матери день рождения, отмечаем его у бабушки, по ходу, до ночи. Я там и останусь, только в воскресенье тут появлюсь и засяду за уроки. Но попытаюсь в дороге что-нибудь выучить, чтобы время осталось тебя погонять. А так ты и сам можешь попрактиковать в паре к кем-то из наших.

В девять вечера, когда мы собрались расходиться, Боря сказал:

— Кабанов не вернулся. Они ж драться еще не научились, а те типы, что во дворе терлись, реально страшными были. Может, позвонить кому-то из них, пока мы здесь?

— Думаешь, на них напали гопники? — спросил Илья, и в его голосе проскользнула настороженность. — Зачем?

Гаечка объяснила:

— Зачем… затем, что у Райки сережки золотые!

Вот теперь и я заволновался. У Кабанчика дома точно не было телефона — откуда ему в общаге взяться? Про остальных я не знал.

— Вроде ни у кого, — ответил Илья. — Давайте к Кабанчику сходим, он же рядом совсем, в Алисином доме, все сразу станет ясно.

Илья забрал приставку и отнес домой, а потом мы всей толпой отправились в общагу, возле которой, точно зомби, шарахалась алкашня. Аж не по себе стало. Но заходить внутрь не пришлось, Алиса пробежала через клумбу к окну на первом этаже, где горел свет, постучала. Никто не отреагировал, и она потарабанила сильнее.

Колыхнулась занавеска, и выглянула мать Сани — осунувшаяся, аж черная, красноглазая.

— Саша дома? — крикнула Алиса.

Женщина исчезла за занавеской. Мы переглянулись.

— Я же говорил, — буркнул Борис.

Алиса снова собралась стучать, и тут из общаги, едва не споткнувшись о распластавшегося пьянчугу, выбежал Кабанов.

— Че стряслось?

Камень с плеч скатился. Илья ответил:

— Боря сказал, во дворе были гопники, вот, мы пришли проверить, все ли в порядке.

Саня почесал макушку.

— Ага, были два шныря, но они ваще в другую сторону пошли. Но за заботу — спасибо.

Ну и слава богу, что обошлось! Теперь можно и домой со спокойным сердцем.

Завтра с утра должна приехать бабушка, чтобы забрать маму и Наташку с Борисом к ней, потому домой я пошел пешком, оставив мопед на базе.

Теперь мысли были о Рамиле. А вдруг — мечтать так мечтать! — толчок, который я ему дал, откроет ему путь в большой бокс, и он станет вторым Пакьяо? Он такой же стремительный и неугомонный. Вот было бы здорово!

Из-за маминого дня рождения Наташка решила пропустить репетицию и свидание — все-таки раз в году такое событие. Но утром не удержалась от ворчания, что-де в выходной не выспаться, отстаньте, нелюди, своим ходом доберусь! Боря ее поддержал и тоже остался валяться.

«Победа» приехала ровно в семь. Когда мы с мамой спустились, навстречу нам шагнул разодетый Каналья с таким огромным букетом белых роз, что он полностью скрывал торс.

— С днем рождения, Оленька! — проговорил он, вручая маме букет, а после — небольшой пакетик.

— Алексей, вы… То есть Леша, ты с ума сошел! — выдохнула мама, взяла букет, ткнулась носом в цветы, скрывая румянец, и так растерялась, что не заглянула в пакетик. — Я поставлю их в вазу, завянут же. Господи, какая красота!