Вперед в прошлое 6 (СИ) - Ратманов Денис - Страница 14

— Четыреста, — буркнула она, подыгрывая мне.

— Что? Па, четыреста — почти даром, дешевле грибов! Можно попробовать?

Не дожидаясь разрешения, я разломил плод, половину съел, вторую отдал Каналье.

— Обалдеть вкуснотища! Сколько берем?

— Два килограмма, — ответил Каналья и полез в барсетку за деньгами.

Краем глаза я наблюдал, как вокруг нас скапливаются люди.

Бабушка сообразила, что дело пошло, четвертовала самый мятый и протянула заинтересовавшейся женщине.

— Попробуйте! Он не порченый, просто переспел.

Дело пошло, образовалась очередь из трех человек, мы отошли в сторону и затаились, а когда покупатели разошлись, сделали второй заход. Три захода — и товар закончился, причем теперь бабушка продавала его не по четыреста, а по пятьсот рублей. Закончив, довольная, она отправилась в машину, приговаривая:

— Ну ты, Павел, и жук!

Каналья посмотрел на меня с гордостью, словно я и правда был его сыном.

К бабушке мы приехали в начале пятого, все довольные заработком. По пути Алексей купил колеса и мотор для мопеда, так что и встречающий нас Юрка просиял. Теперь точно из-за книг не вылезет. Я забрал свой мопед и покатил его со двора. Каналья шел вместе со мной, вид у него был сосредоточенный, словно он в уме решал сложную задачку. Неужели хочет что-то спросить про маму?

— Павел, — проговорил он напряженным голосом — я остановился.

— У меня появилась идея, — продолжил он. — Твой дед… Он мог бы поискать в Москве определенные детали иномарок? За деньги, конечно. Здесь иномарки никто ремонтировать не берется, и с запчастями просто беда. А так я взялся бы, а ему, ну, процентов сорок от стоимости детали пусть будет. Нормально же?

— Крутая идея! — поддержал его я. — Поговорю с ним вечером.

А все-таки как было бы круто, если бы Каналья стал моим отчимом! Мы с полуслова друг друга понимаем! О том, какие дела можно наворотить вместе, я думал всю дорогу на рынок. Появление под одной крышей со мной человека, которому можно полностью доверять, решит проблему моего несовершеннолетия.

Теперь мне предстояло переселить сирот на освободившуюся дачу Тимофея. У Лидии жилье было, но почему-то казалось, что она с удовольствием переедет из своей общаги в отдельный дом и возьмет шефство над детьми. Может, даже опекунство оформит, тогда они смогут учиться в школе.

Или я придумал то, чего нет? Одно дело подкармливать бездомных кошек, другое — взять их себе в дом. Это сумасшедшая ответственность! Вот сейчас и проверим.

Сперва я обменял деньги у валютчика, спросив:

— Как дела? Не поймали домушников?

Павел покачал головой.

— А ты решил вопросы с юристами?

— Частично. Спасибо вам.

Доллары я отдал на хранение бабушке: у нее все время дома кто-то есть, двор охраняет серьезный сторожевой пес, и соседи бдят. У нас же квартира пустует всю первую половину дня, для опытных воров не составит труда выявить и распотрошить схрон. Надо надежно перепрятать то немногое, что осталось.

Бузю я нашел моющим машины, работал он в паре с пареньком постарше. Я предупредил его, что мы переселяемся, и он обещал прибежать к приютившей их женщине, как только закончит.

Ей я в благодарность взял кофе из порезанной Андрюшей пачки, пересыпав его в маленький пакет. Тут же на рынке купил домашнюю курицу, яйца и молоко, сливочное и подсолнечное масло, хлеб. Еще — крупы и сахар. Вряд ли Аллочка позволила Лидии вынести продукты, купленные мной до этого.

Нагрузившись, я поехал к толстушке, мысленно молясь, чтобы Лидия оказалась на месте. В горку по бездорожью я ехать не рискнул и катил мопед, используя его как ишака. Нагрузился я знатно, потому еле полз, и меня догнал Бузя, помог толкать Карпа.

— Лидия уже приехала? — спросил я.

— Не. Утром не было. А вчера, кароч, была. Тебя ждала.

— Ну, вот он я. Дом готов, осталось только переехать.

Если Лидии нет, удастся ли объяснить Бузе, как ехать? Или придется проводить их в автобус и встречать на остановке в Николаевке?

Выйдя на ровное, я зашлепал по грунтовке, наблюдая, как кеды превращаются в два куска грязи.

— Мы боялись, что ты не придешь, — признался Бузя и улыбнулся.

Впереди обозначилась цель: забор бабушки-толстушки. Но я насторожился, потому что оттуда доносились женские голоса. Что такое? Вскрикнула Светка, Аллочка — у нее запоминающийся голос — разразилась гневной тирадой. Ей ответила… Лидия!

Да! Она на месте! Все получилось! Сердце сорвалось в галоп, я ускорил шаг. Аллочка вылетела, как ошпаренная, едва не сорвав калитку с петель.

— Это ты бессовестная хамка! — донеслось ей вслед, теперь кричала хозяйка дома.

— Выродки, да чтобы вы передохли, твари! — прошипела наследница мне и всплеснула руками, увидев деда Ивана, которого совершенно сразила деменция, и он вышел на дорогу с голой задницей, со спущенными волочащимися по грязиштанами.

Бузя сглотнул и приобрел вид провинившегося щенка. Я сообразил, что весь сыр-бор из-за какой-то их проделки. Вероятно, сироты решили отомстить злобной ведьме и преуспели.

— Что вы сделали? — спросил я. — Лучше сразу расскажи. Обещаю не бить.

— Полигон, — ответил он виновато. — Ночью, когда все спали, мы вылезли на улицу, кароч, завалились на мусорку, она вон там, в лесу. И закидали огород этой мымры.

Я подавил смешок.

— Кто придумал?

— Баба Оля говорила, что так сделала бы, нам понравилось. Мы сделали.

Видя, что я с трудом сдерживаю смех, он осмелел и предложил:

— Хошь, покажу?

Я оставил мопед, шагнул к гостеприимному дому бабушки Марфы, глянул в щель между досок забора. Чего там только не было: остов детского велосипеда, кукла без глаз, консервные банки, ржавые ведра, гнилые доски — все это ровным слоем покрывало траву. Отчего-то стало печально. Со смертью бабушки и дом будто бы умер. Захотелось, чтобы там было чисто — в память о хорошем добром человеке.

— Когда мымра уедет, это все надо убрать, — сказал я.

Глава 8

Бунт на корабле

Подробно объяснив Лидии, куда ехать, я оседлал мопед и рванул сперва домой, чтобы забрать ключ от дачи. Косясь на клубящиеся над горами тучи, я молился, чтобы дождь подождал до темноты, потому что дорога на дачу по большей части грунтовая, она раскиснет, и радость от обретения жилья будет подмочена и заляпана грязью.

Дома были мама и Борис, который в кои то веки не рисовал, а смотрел по телеку какой-то фильм с Джеки Чаном, где толпа китайцев выстраивалась напротив другой толпы китайцев. Увидев меня, он вскочил, принял странную стойку и воскликнул, меся воздух кулаками:

— Пашка! Ты успел! Значит, тренировка сегодня будет?

— Будете Марио гонять все это время. А завтра я погоняю вас.

— Павлик, ты голодный? — выглянула из кухни мама, на удивление спокойная и довольная. — Есть жаркое, отец утку…

В телеке началась драка на автостоянке или что это. «Хей», «хуо-о-о», «йуо-о-о»! Бац-бац-бац!

Желудок взревел, перекрывая вопли уничтожаемых Чаном врагов. Я глянул на часы: раньше, чем через полчаса, Лидия вряд ли доберется до нужной остановки.

— Да, голодный, как волк, — я переместился в кухню, закрыл дверь и уселся за стол.

Мама поставила мне тарелку с ужином и расположилась напротив, подперев голову руками. Я налег на жаркое, приговаривая:

— Обалденно! Что там отец, не поймали тех, кто в него стрелял?

Мама пожала плечами и погрустнела.

— Если бы поймали, наверное, сказал бы. Он даже порог не переступил, сунул мне эту утку и убежал.

Немного помолчав, она спросила:

— Алексей же был с вами?

Я сделал стойку: неужели коннект?

— Ну да, он типа наш водитель.

— А он машину водит? — удивилась она.

— Ну, он военный механик, вообще-то.

— Никогда бы не подумала, алкаш ведь запойный.

— А сейчас?

— Что?

— Ма, как он тебе сейчас? Он давно завязал. Видела бы ты, как к нему девки липнут! Так что ты хотела спросить?