Удача – это женщина - Адлер Элизабет - Страница 79

— Тем не менее, — любезно говорил он, галантно склонившись к Фрэнси, — настоящее прощание с кораблем состоится именно сегодня, поскольку сегодня мы теряем нашу самую очаровательную попутчицу. К общей печали всех остающихся она покидает нас в Гонконге. Боюсь, что без вашего очарования нам грозит возможность утонуть в океане скуки.

Фрэнси от души рассмеялась. Француз был прекрасным собеседником и вообще очень милым господином, хотя она нисколько не сомневалась, что он волочится за любой мало-мальски симпатичной женщиной, встречающейся на его пути. Эдвард, однако, все не появлялся.

Через полчаса, когда все приступили к обеду, а он так и не пришел, она сердито подумала, что не очень-то стоило наряжаться ради него. Но в эту самую минуту раздался его голос, который приносил извинения капитану за опоздание, и лорд Стрэттон собственной персоной опустился на стул рядом с ней.

— Франческа, — проговорил он вполголоса, — я чрезвычайно за вас беспокоился.

— В этом не было особой нужды, — холодно ответила она и отвернулась, чтобы спросить о чем-то капитана.

Ей казалось, что парадный обед никогда не кончится. Когда же все тосты иссякли и гости один за другим стали подниматься со стульев, она торопливо последовала их примеру и, пожелав всем спокойной ночи и едва удостоив Эдварда взглядом, отправилась к себе в каюту. Там она некоторое время расхаживала взад и вперед, думая о нем, а затем, не в силах более вынести одиночества и своих грустных мыслей, быстро накинула пальто и вышла на палубу.

Все штормы остались позади, когда. «Ориент» вошел в Южно-Китайское море, и ночь стояла на редкость теплая и тихая, С недалекого уже теперь берега дул легкий бриз, принося с собой густой запах мускуса вместо привычного солоноватого аромата моря. Небо сверкало мириадами звезд, а над водой плыли звуки струнного квартета Моцарта, доносившиеся из кают-компании, где для некоторых вечер еще продолжался.

Фрэнси прислонилась к перилам, пытаясь различить в черной темноте очертания китайского берега. Неожиданно она ощутила рядом присутствие Эдварда и повернулась к нему.

— Вы меня избегаете? — тихо спросил он. Она нервно пожала плечами.

— Путешествие заканчивается. Разве сейчас не самое удачное время закончить и легкий, ни к чему не обязывающий флирт.

— Флирт?! — Ей даже показалось, что при этих словах его глаза блеснули от негодования. — Для меня это нечто большее. Я люблю вас, — проговорил Стрэттон, обнимая ее за плечи и привлекая к себе. — Я хочу, чтобы вы поехали со мной в Англию и познакомились с моей семьей. Я хочу показать вам свой замок и природу, которая его окружает. Я знаю, что вы полюбите Стрэттон-касл, а полюбив его, вы не сможете сказать мне «нет».

Он поцеловал ее, и она закрыла глаза, чувствуя прикосновение его подбородка и вдыхая слабый запах одеколона с ароматом апельсина. Ее тело сначала напряглось, а потом податливо приникло к его сильному телу. Ей захотелось провести рукой по волосам Эдварда, прижаться к нему еще. Ей был нужен Эдвард Стрэттон, и, тем не менее, она не могла себе позволить его любить. В этом и заключалась печальная истина.

— Мне пора идти, — проговорила она, высвобождаясь из его объятий.

— Обещайте мне, что мы встретимся с вами снова, — Стрэттон все еще не отпускал ее. — Я пробуду в Шанхае всего две недели, а потом вернусь в Гонконг. Пожалуйста, Франческа, позвольте мне увидеть вас снова!

Фрэнси пожала плечами. До каких же пор ей придется спасаться от судьбы бегством!

— Может быть, — сказала она и торопливо направилась в свою каюту, бросив последний взгляд на одинокую фигуру Стрэттона.

«Ориент» встал на якорь в заливе Гонконга ранним утром следующего дня. Почти одновременно от берега отделилось небольшое скоростное судно и направилось к пароходу, чтобы доставить пассажиров в гавань. Когда Фрэнси спускалась по сходням в катер, она ощутила на себе взгляд Эдварда и подняла глаза. Он стоял на палубе, держась руками за леер, в белоснежном тропическом костюме и панаме и выглядел чрезвычайно привлекательно. Его грустные глаза тронули сердце Фрэнси, и, когда он в прощальном приветствии поднял руку, она в ответ тоже помахала ему. А потом повернулась лицом к Гонконгу, который приближался с каждой минутой, и стала готовиться к встрече с городом и своей настоящей жизнью, какой бы она ни оказалась.

Глава 27

Отель «Гонконг» располагался на перекрестке на углу Педдер-стрит, рядом с гаванью. Справа шла Прайя — длинная эспланада, на которой разместились роскошные конторы хонгов — крупнейших торговых компаний города. Над конторами развевались собственные флаги, а на пристани у каждого хонга стояли в ожидании длинные узкие моторные лодки, в любой момент готовые отвезти на корабль или привезти с корабля на берег какого-нибудь могущественного тайпана. Главной достопримечательностью Педдер-стрит считалась стопятидесятифутовая башня с часами. Местные жители, однако, свои часы по ним не сверяли, поскольку они все время отставали или начинали вдруг усиленно спешить. По мнению компетентных людей, такое странное поведение часов было обусловлено тем, что, будучи изготовлены в Англии, они не вынесли местных климатических условий — влажной изнуряющей жары, которая, как выяснилось, одинаково плохо действовала и на людей, и на механизмы.

Сразу за береговой линией начинались крутые холмы, поросшие яркой тропической растительностью и напоминавшие театральный задник силуэтами изысканных сосен, эвкалиптов и разбросанными тут и там белоснежными мраморными виллами. Небесно-голубые воды залива буквально кишели различного типа судами и лодками. Тут можно было встретить старинные мореходные джонки и огромные белые пароходы, древние сампаны и совсем крохотные парусные лодчонки. Среди них выделялись своими изящными белоснежными корпусами и мощными моторами катера береговой патрульной службы. В порту и на пирсе терпеливо ожидали вереницы кули, готовые за бесценок домчать ваш багаж на своих мускулистых ногах до любой гостиницы. Среди всего этого кажущегося беспорядка стоял Лаи Цин и поджидал Фрэнси. На нем по-прежнему был его всегдашний синий халат и круглая шелковая шляпа, и Фрэнси, увидев его, подумала, что только здесь он, пожалуй, выглядит в своем наряде вполне уместно. Китаец пожал ей руку и поклонился. Улыбка и блеск в его глазах лучше всяких слов сказали Фрэнси, как он рад ее видеть, так же как, впрочем, и она его. Вместе они перешли через дорогу и направились к отелю, где Лаи Цин оставил свою спутницу, пообещав, что вернется за ней через час.

Отель «Гонконг», построенный в слегка тяжеловесном колониальном британском стиле, считался одним из самых комфортабельных и солидных на Дальнем Востоке. В номерах здесь было газовое освещение, а в ванных комнатах стояли солидные ванны на бронзовых ножках. Гостей развозили по этажам гидравлические лифты, на первом этаже их ждали работавшие круглосуточно ресторан и гриль-бар, где можно было отведать жареного мяса и бифштексов на западный манер. Фрэнси весьма ревниво исследовала стиль работы этой большой гостиницы, памятуя о том, что Энни решила открыть свой собственный отель, и пришла к выводу, что у нее все получилось бы куда лучше. Тем не менее, обслуживание оказалось на уровне — ее чемоданы уже находились в номере, когда она там появилась, на столе стояли ваза с цветами и бутылка охлажденной минеральной воды, а на блюде лежали фрукты. Большой неожиданностью для Фрэнси оказалось то, что китайцы в отель не допускались и имели право находиться в нем только в качестве слуг.

Узнав об этом, Фрэнси решила немедленно выписаться из гостиницы, но Лаи Цин настоял на том, чтобы она осталась в «Гонконге».

— Для белой женщины неприлично проживать в гостинице, где останавливаются местные китайцы, — объяснил он.

Лаи Цин ждал ее у отеля в колясочке рикши с черным кожаным верхом. Через несколько минут роскошные улицы остались позади, и они углубились в лабиринт узких улочек, запруженных народом, поднимаясь и опускаясь по холмистым переулкам и аллеям и двигаясь в сторону китайской набережной. Их рикша уверенно бежал вперед, легко пробираясь по запутанным проходам между домами в районе доков, пока они наконец не оказались рядом с окрашенным под камень деревянным зданием. Лаи Цин первым выбрался из колясочки и подал Фрэнси руку, помогая сойти.