Мое призвание (СИ) - Борисов-Назимов Константин - Страница 48

— Где-то в теле Матвея Андреевича, скорее всего под кожей, находится инородный предмет, пропитанный магическим ядом, — произнес я.

— Но он бы фонил, — возразил Никитин.

— А разве вы не замечаете всполохи яда? — усмехнулся я и указал на Островского: — С чего бы заражение распространялось? Идет постоянная подпитка, как из окружающей среды, так и из собственного источника.

— Это как? На него что-то продолжает воздействовать? — уловил мою мысль полковник, до этого момента внимательно прислушивающийся к разговору.

— Верно, — кивнул я и чуть не прикусил язык, с которого почти сорвались слова: «как и в вашем случае».

— Хм, в ваших словах есть разумное зерно, — поправил пенсне профессор. — Но что это? И каким образом происходит такое влияние на источник и организм.

— Сейчас узнаем, — пожал плечами и приблизился к кровати.

На пару секунд загородил спиной обзор Сбруеву и Никитину, а сам начертал в воздухе поисковую руну, напитал ее и направил в Островского.

— Господин Воронов, а что вы такое сейчас сделали? — задал вопрос профессор, но я его проигнорировал.

Не так-то просто поддерживать связь с замельтешившими символами по ауре и телу Матвея Андреевича, требуется полная концентрация. Эх, следовало больного от одежды избавить и провести сканирование на предмет артефакта в два приема. Но такой бы метод вызвал еще большие вопросы. Не слышал, чтобы кто-то из целителей с рунами работал. Боюсь, свалить на древние фолианты не получится. Тот же господин Штерн еще мне мозг выпьет, как мне удастся ему зрение вернуть. Хотя, в его случае все проще, за исключением изготовления хрусталиков. Но про профессиональные секреты изготовления магических вещей не принято выпытывать. Пусть сам Филипп Генрихович попытается создать что-то подобное, а образец, так и быть, подарю.

— Есть! — воскликнул, когда сумел-таки отследить место, где в организм Островского проникает яд.

Кто-то ему вогнал под кожу на затылке иглу, похожую на булавку, где набалдашник полый и насыщен ядовитой смесью. На самом артефакте прослеживается плетение дозировки, подчинения и покорности. Что-то отдаленно похожее применяется при лечении психического расстройства. Артефакт, как ни парадоксально, не является опасным, боевым или запрещенным. В том числе и не имеет никакого отношения к темной магии. Поэтому-то его так сложно оказалось отыскать. Все это и рассказал удивленному профессору и задумчивому полковнику. Не нравится мне хмурый и цепкий взгляд Сбруева, опять от него подозрительностью в мою сторону веет. Или он пытается как-то меня в произошедшем обвинить? Не получится, про этот трактир впервые от него услышал, да и с Островским давно общался. А если Матвей Андреевич оправится, то сомнения жандармского полковника рассеет.

— Коллега, как поступим? — уважительно обратился ко мне Никитин.

— Извлекаем артефакт и проводим стандартные процедуры, которые вы уже делали, — пожал я плечами. — Если все правильно диагностировали, то результат не заставит себя ждать.

— И то верно, — поправил пенсне Никифор Сергеевич. — Сами приступите?

— Увольте, — поднял я руки. — Аристарх Викторович не даст соврать, у меня резерва почти не осталось, а потрясений за последние дни с лихвой хлебнул. В том числе и завтра предстоит помочь одному хорошему человеку. К тому же это ваш пациент, вы его начали лечить, вам и продолжать.

— Хитрите, — хмыкнул профессор. — Ладно, сейчас за инструментами схожу, — он быстрым шагом вышел из комнаты.

— Даже и не знаю, как это все трактовать, — чуть слышно произнес полковник. — Александр Иванович, вы своими знаниями опровергаете мои доводы и сразу же даете пищу для размышлений.

— Сомневаться никто запретить не в силах, — пожал я плечами. — Только дела подтверждают плохой или хороший перед вами человек.

— Отчасти, но не всегда, — вновь не согласился с моими словами Сбруев.

В этот момент вернулся профессор со своим саквояжем. Н-да, есть чему позавидовать, когда увидел содержимое целительского набора на экстренный случай. Так выразился Никитин, доставая пинцет, щипцы, скальпель, пяток склянок с зельями и перевязочные материалы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Подержите пациенту голову, а то еще дернется и я ему ее отрежу, — попросил меня профессор.

Ну, это он преувеличивает! Скальпель хоть и острый, но не шашка, голову от шеи не отделит. Тем не менее, отказываться не стал. Небольшой разрез уверенной рукой, профессор щипцами развел кожу в стороны и не обращая внимание на появившуюся кровь, захватил пинцетом артефакт и плавным, медленным движением извлек его из тела отца Кати.

— Осталась треть яда, — констатировал Никитин, подняв артефакт на уровень глаз и посмотрев на свет. — Вовремя успели! — он споро обработал ранку, а потом влил в Матвея Андреевича сразу содержимое нескольких склянок.

В стакане с водой размешал какой-то порошок, а потом удовлетворенно сказал:

— Это средство дам ему, когда очнется, — взглянул на часы, — минут через тридцать, если не ошибаюсь. Правильно? — он посмотрел на меня.

— Гм, вам виднее, — пожал я плечами. — Простите, но диагностическое плетение рассеял. А то, что Матвею Андреевичу стало лучше и невооруженным взглядом видно.

— Когда с ним смогу переговорить? — прищурился Сбруев.

— Завтра к вечеру, не раньше, — безапелляционно заявил профессор. — У него сознание до этого времени окажется спутанным, сил даже языком ворочать не будет.

— Хорошо, — вздохнул полковник. — Что насчет транспортировки в целительскую больницу?

— Сопровожу, когда минует угроза, — кивнул Никитин, а потом добавил: — Вы только оставьте своих людей мне в помощь. А этим артефактом, — кивнул на лежащую иглу на столике, — пусть займется кто-нибудь из сыска. Но, подозреваю, что она сделана за пределами империи.

— Хорошо, — вздохнул полковник, а потом добавил: — Что ж, не смею вам мешать, а нам с господином Вороновым, следует поспешить. Как бы нас не заждались и не высказали претензии.

Черт! Совсем про ужин с Их Светлостями и принцессой из головы вылетело. Еще и Натали наверняка себе места не находит. Это сколько мы в трактире-то пробыли? Оказалось, всего-то час! А я думал, что прошло намного больше и, тем не менее, нам действительно следует поспешить. Поэтому мы быстро покинули заведение, но я спокоен, господин Островский уже не бредил, и он в надежных руках. Вряд ли бы я сумел справиться с его восстановлением лучше, чем Никифор Сергеевич. Все же у него больше опыта и практики в таких делах. Натали действительно меня ждала и нервничала, Кати продолжала спать и проснется не раньше утра. Тогда уже и о состоянии ее отца настанет ясность. Все же, остается некий процент, что он потеряет разум или часть воспоминаний.

— Саш, я успокоила господина Штерна, побывала у Вертлугиных и, предварительно, договорилась о проведении операцию, как ты просил, на одиннадцать часов, — сказала Натали, когда мы в компании жандармского полковника отправились в ресторан.

— Гм, Александр Иванович, а вы как-нибудь не найдете времени меня осмотреть? А то, кое-что доставляет неудобства, — произнес Сбруев, проведя ладонью по своей левой щеке.

И что ему ответить? Помню, не хотел его лечить, но он ошибку признал и извинился. Пусть и оставил некие подозрения при себе. Такого человека всяко лучше иметь среди друзей, а еще правильнее держаться подальше.

Глава 18

ДЕНЬ СЮРПРИЗОВ

Глава 18. ДЕНЬ СЮРПРИЗОВ

События глазами Натальи Сухаревой.

Баронесса поймала себя на мысли, что ее настроение подобно раскачиванию на качелях, то стремительно взлетает, а через мгновение падает камнем вниз. Вот и сейчас подходя с Сашей и полковником к ресторану она ощутила внутреннюю дрожь. Что если Максимилиану не понравится ее прическа или макияж? А так ли хорошо сидит платье? Не помялось ли? И вообще, его способна заинтересовать принцесса! Минако точно сама себе на уме, не желает она замуж за великого княжича, так она ей и поверила! Однозначно, японочка сделала хитрый ход и усыпила бдительность всех окружающих. Но, как ни печально, но Натали отдает должное принцессе, ее уму и проницательности. Соперница она сильная, а с учетом положения в обществе, то тягаться с ней ох как непросто. С другой стороны, она еще не понимает, как себя с Максимилианом вести. Он оказывает ей знаки внимания, но черту не переходит. Что если предложит где-нибудь уединиться?