Большая книга приключений для мальчиков (сборник) - Веркин Эдуард - Страница 15

– Черт! – неожиданно ругнулся Витька. – Закрепить забыли!

И Витька стал привязывать вытянутый кусок сети к липе. Он подтянул шнур к толстому кривому суку и уже собирался набросить на него петлю, как вдруг мощный рывок вырвал шнур из его рук. Витька зашипел от боли и почти сразу же услышал крик Жмуркина.

Жмуркин вопил от ужаса. Витька повернулся на этот вопль.

Сеть медленно уходила обратно в воду. И так же медленно сползал к воде по песку Жмуркин – левая нога его запуталась в шнуре. Жмуркин не мог ничего сказать, только орал.

Все произошло настолько быстро, что когда Витька прыгнул, пытаясь поймать Жмуркина за руку, тот оказался в воде уже по пояс.

Витька не достал. До руки Жмуркина осталось сантиметров двадцать.

– Мама, – сказал Жмуркин и скрылся в озере.

– Генка! – заорал Витька. – Генка, сюда!

Витька умел плавать, причем плавать неплохо. Но ситуация была слишком необычная, и Витька растерялся. Генка наоборот – сохранил трезвость рассудка и хладнокровие. Он мгновенно оценил обстановку, подогнал плот к месту, где ушел под воду Жмуркин, и нырнул.

Его не было секунд тридцать, и Витька начал уже бояться, что оба они не вынырнут совершенно. Но тут вода заволновалась и на поверхности появились голова Генки, а затем и голова Жмуркина. Жмуркин застонал, Генка треснул его по затылку, и Жмуркин выпустил изо рта струю воды.

– Витька, помоги! – Генка стал толкать Жмуркина к берегу.

Жмуркин вяло барахтался и кашлял. Витька зашел в воду, и вдвоем они выволокли Жмуркина на берег.

– Ногой в сети запутался, – сказал Генка. – Пришлось резать.

– Ногу? – спросил Витька.

– Сеть!

И Генка показал свой знаменитый швейцарский нож. Друзья рассмеялись. Только Жмуркин не смеялся. Он сидел на песке, икал и не мог сказать ни слова.

– Пилю шнур, а она как вниз рванет! – рассказывал Генка. – А я не отпускаю, рука как вывернется, кажется, вывихнул... В плече...

Генка показал плечо. Рука торчала неестественно вбок, плечевой сустав покраснел и распух.

– Больно? – спросил Витька.

– Терпимо. Неудобно как-то...

– Надо дернуть, – подал голос всезнающий Жмуркин. – Я видел, я могу, если что...

– Тетка дернет, – отклонил его предложение Генка. – Она раньше фельдшером работала. Тетке ничего не говорите. Если узнает, что мы тут все чуть не перетонули – больше на озеро не отпустит. И вообще в город отправит.

Витька и Жмуркин согласно кивнули.

– Все, займитесь костром, – Генка гладил свою вывихнутую руку и прикусывал от боли губу.

Витька пошел раздувать угли. Жмуркин за ним. Он все время оглядывался на озеро и старался держаться подальше от берега. Скоро костер разгорелся, и ребята собрались вокруг огня.

– Чтобы я... – сказал Жмуркин выразительно, – еще... хоть раз... подошел к воде...

– Ты же любишь водные процедуры, – усмехнулся Генка.

Жмуркин не ответил. Он только протягивал к костру руки и продолжал икать.

– Останешься здесь еще? – спросил его Генка.

– Не могу, – помотал головой Жмуркин. – Я ж на два дня только отпросился...

– Страшно?

– Страшно, – признался Жмуркин. – Думал, все... Надо ее, эту щуку, динамитом...

– Нельзя динамитом. Курицы перепугаются – нестись не будут. И в доме окна повышибает.

– Тогда не знаю...

Они замолчали.

С озера послышался мощный всплеск. Ребята вздрогнули. Ночь началась.

Глава 11 Легенда о царской щуке

На следующее утро они провожали приятеля в город. Жмуркин был необычно, не по-жмуркински серьезен. Он задумчиво грыз спичку за спичкой и опасливо оглядывался по сторонам.

– Не бойся, Жмуркин, – успокоил его Генка. – Сюда Ник не доберется.

– Ага, – Жмуркин постучал Генку по плечу. – Не доберется...

Генка поморщился.

Увидев вывихнутое плечо, тетка, как и предсказывал сам Генка, испугалась и побежала во двор запрягать Березку, собираясь немедленно везти больного на центральную усадьбу. Чтобы ему там вкатили уколы от столбняка, сделали рентгеновский снимок, вправили вывих, наложили шину и даже, если нужно, гипс. Генка куда-либо ехать категорически отказался и напомнил тетке о ее славном медицинском прошлом. Тетка ответила, что все уже забыла. Генка сказал, что тут и помнить нечего, – дергай и все. Тетка ответила, что дергать надо правильно...

Они бы препирались еще долго, но разумный Жмуркин заметил, что в медпункте на центральной усадьбе в такое время скорее всего никого нет и что ехать бесполезно. Тогда тетка собралась с духом и дернула Генку за руку. Генка ойкнул. Плечо встало на место. Тетка тут же наложила спиртовой компресс и велела племяннику рукой особо не работать.

– Хорошо, что еще так отделались, – Жмуркин снова кивнул на Генкину руку.

– Бывает, – сказал Генка. – Сколько угодно бывает. Теперь...

– Теперь ты выбыл из строя, – Жмуркин раскусил очередную спичку. – Теперь щуку будет ловить один Витька.

– Под моим чутким руководством, – Генка положил здоровую руку Витьке на плечо.

К остановке подрулил древний желтенький „Пазик“.[43]

– Я вам позвоню, – сказал он, перед тем как сесть в автобус. – Как только прояснится ситуация с занятиями, я сразу позвоню. Спиннинг пусть у вас остается...

– У нас телефона нет, – сказал Генка.

Жмуркин со своим рюкзаком еле втиснулся в салон.

– Передайте поклон тетушке. И скажите, что мне здесь очень...

Двери автобуса захлопнулись. Жмуркин уехал.

– Когда тетка придет? – спросил Витька.

– В три. До трех надо что-то делать.

– Можем в кино сходить, – предложил Витька. – У них тут что-то новое идет, кажется.

– Да ну, – возразил Генка. – В кино мы можем и в городе сходить.

– Куда тогда?

Генка пожал плечами.

– Может, просто по главной улице прогуляемся? – предложил Витька.

Генка согласился, и они пошли вниз по улице Коммунистической, от удивительного фонтана до двухэтажного Дома быта. Ничего особо примечательного на улице Коммунистической не было – обычный набор: клуб, кафе, продуктовый магазин и магазин запчастей, еще один дом, в котором ночевал драматург Островский, краеведческий музей...

– Стоп! – Генка резко остановился.

– Чего еще? – спросил Витька. – Опять гениальная идея? Новое озарение?

– А давай зайдем в музей, а?

– Ты что, в музеях никогда не был?

– Честно говоря, давно уже не был. К тому же все равно делать нечего.

– Давай лучше в дом, где Островский ночевал.

Витька согласился. Но дом Островского оказался закрыт. Оставался краеведческий музей.

Входной билет туда стоил три рубля, но хранитель сказал, что музей все равно скоро закроется, и пропустил бесплатно.

Музей не очень удивил Генку и Витьку. Он был похож на все краеведческие музеи, которые посещали ребята по внешкольной программе. В музее имелись: старая ржавая сабля, коллекции мятых тульских самоваров, древних русских монет, кортик одного морского адмирала – выходца из здешних мест, изобилие лаптей и старых прялок, целая куча фотографий с какими-то местными знаменитостями... Одним словом, музей ребят не вдохновил. Они уж было собрались уходить, но тут Витька замер и повернулся к стенду, рассказывающему об успехах животноводства в районе.

Генка тоже остановился перед стендом и стал рассматривать диаграммы, показывающие рост надоев.

– И чего? – спросил Генка. – Надои растут?

– Не туда смотришь!

– А куда надо?

Витька поднял глаза к потолку.

– Блин! – восхитился Генка. – Вот это да!

Над кисломолочным стендом, между старым позеленевшим барометром и рогами лося-великана была помещена голова огромной щуки.

– Вот это да! – Генка зашел с другой стороны. – Я и не знал, что такие бывают...

– Наша, я думаю, не меньше, – сказал Витька. – Надо у хранителя расспросить...

И Витька побежал за хранителем. Хранитель нашелся быстро.