Слово Варяга - Сухов Евгений Евгеньевич - Страница 76

Взяв ее, Дмитрий Степанович аккуратно свернул листочек вчетверо и вновь заложил за обложку паспорта.

– Это письмецо для меня было как молитва. Без него я бы не добился ничего! Оно мне помогло поверить в себя. Знаете, я ведь даже пытался заниматься этим делом, узнать, кто же настоящий маньяк, но неудачно. А кто вел дело отца?

– Некто Виктор Валерьевич Утекеев.

– Он еще жив? – с надеждой спросил Шатров.

– Да. Сейчас ему шестьдесят пять лет. Еще крепкий мужчина.

– Мне бы хотелось с ним встретиться. Это возможно?

Чертанов улыбнулся:

– Я уже договорился по телефону о встрече. Он будет ждать нас завтра в семь часов вечера. Вас устроит это время?

– Да, – с готовностью кивнул Шатров.

– У меня к вам будет просьба.

– Все, что в моих силах. Вы для меня такое сделали!

– У вас есть фотографии вашего отца?

– Отец рос в детдоме, фотографий осталось совсем мало. Но несколько есть. А зачем? – удивленно спросил он.

– Вы не могли бы мне дать такие, где он больше всего похож на себя, каким он был в жизни.

– Хорошо, дам. Особенно удачно получилась одна, где он сфотографирован с каким-то мальцом и с девушкой. Только, сами понимаете...

– Не беспокойтесь, они не пропадут, – отмел его опасения Чертанов. Посмотрев на часы, добавил: – А теперь давайте съездим на квартиру к доктору Феоктистову, который проводил электроэнцефалографию Антона. Вы знаете, этот доктор бесследно пропал. И это меня очень настораживает.

Доктор жил недалеко от Волгоградского проспекта, в желтом пятиэтажном доме. Двор вокруг дома был просторным и зеленым, а это по нынешним временам большой плюс.

Квартира Феоктистова находилась на четвертом этаже, ее окна выходили на тихую улочку.

На короткий звонок откликнулась женщина, судя по голосу, молодая. Объяснив причину своего появления, Чертанов стал ждать. Некоторое время в квартире было тихо. Наконец язычок замка дважды сухо щелкнул, и в дверном проеме Чертанов увидел совсем юное лицо.

– Вы и есть майор Чертанов? – спросила девушка.

Михаил достал удостоверение и, развернув его, показал девушке.

– Пожалуйста... Взгляните!

– Что вы, – испугано произнесла она. – Я и так вам верю. Вы проходите!

Распахнув дверь, девушка отступила в сторону. Поблагодарив ее кивком головы, Чертанов прошел в квартиру. Смущенно улыбнувшись, вслед за ним вошел и Шатров.

Девушка предложила им сесть и сама неловко устроилась на стуле. В ее больших глазах плескались тревога и смятение. – Вы не нашли Пашу? – с робкой надеждой спросила она.

Чертанов вздохнул и отрицательно покачал головой. Затем спросил:

– Вас зовут Гуля?

– Да.

– Вы знаете, чем занимался ваш муж?

– Он ученый... Занимался исследованием человеческого мозга. В последнее время он был очень загружен. Проводил какие-то серьезные исследования.

– А вы не знаете, с чем были связаны эти исследования?

– Я совершенно не разбираюсь во всех этих вопросах. Знаю только, что он занимался проблемами человеческого мозга. И очень любил свою работу.

– Вы ничего не заметили в нем странного в тот день, когда он уходил?

Девушка неопределенно пожала плечами. Похоже, что она даже не понимала, о чем ее спрашивают.

– Все было как обычно. Перед уходом он поцеловал меня, – губы ее слегка поджались. Нет, слез не было, вполне волевая натура, так что предлагать платочка не пришлось. – Так он делал всегда. Без этого просто не уходил на работу. Но тот день действительно был особенным, он был заметно возбужден и сказал, что сейчас занимается весьма важными научными исследованиями, которые позволят ему хорошо заработать. – Отвернувшись, она добавила: – Мы мечтали о новой квартире.

– А вы не знаете человека, с которым он работал? С которым вместе проводил свои исследования?

Девушка отрицательно покачала головой:

– Нет, он мне никогда ничего не рассказывал о нем. Правда, я однажды спросила у него, что это за человек, с которым он работает. Он вдруг почему-то изменился в лице, сказал, что это просто ужасная личность. В тот день я за него очень переживала. Он меня успокоил и сказал, что сделает для этого человека кое-какую работу и, как только тот расплатится с ним, обязательно уйдет от него. – Гуля с надеждой посмотрела на Чертанова. – Как вы считаете, он вернется?

Михаил печально улыбнулся:

– Вернется. Надо просто ждать.

– Я иногда даже думаю, пускай он уйдет к какой-нибудь другой женщине, лишь бы был живой.

– Значит, вы полагаете, что в день своего исчезновения ваш муж должен был встретиться с тем человеком, на которого работал?

– Да. Еще Паша сказал, что человек этот работает в другом институте. Что он очень талантливый исследователь. Но его мозги повернуты как-то по-другому. Извините, больше я вам ничего не могу сказать, – развела она руками.

– Что ж, мы пойдем, – поднялся Чертанов.

– Я вам хоть немного помогла? – спросила она уже у дверей.

– Да... До свидания! – закрыл Чертанов дверь.

– И что, вы думаете, с ним сталось? – спросил Шатров, когда они вышли во двор.

– Я думаю, что его следует искать там же, где мы нашли и коридорного. Оба они имели дело с очень опасным человеком. Он не оставляет после себя свидетелей. К нему вели две нити, и обе он обрубил! Он действует так, как будто бы смотрит через мое плечо. Вас подвезти?

– Да, если вам нетрудно.

Чертанов знал, что Шатров живет один. Точнее, женщины у него были, но особого постоянства за ним не наблюдалось.

Чертанову хотелось помолчать, собраться с мыслями. Он был уверен, что нечто подобное испытывает и Шатров, а потому расслабился. Чтобы на душе было полегче, включил радио, на котором как раз звучала какая-то приятная мелодия.

Был момент, когда Михаилу показалось, что их преследует какая-то машина, но вскоре автомобиль затерялся в потоке транспорта. «Показалось», – решил Чертанов. Выехали на проспект. До дома Шатрова оставалось минут пятнадцать, но неожиданно, повинуясь какому-то импульсу, Чертанов свернул на соседнюю улицу, заставив беспечных прохожих едва ли не выпрыгивать из-под колес автомобиля.

– Вы, наверное, подзабыли, где я живу. Мой дом совершенно в другой стороне, – напомнил Шатров.

– Нет, я не забыл, – сказал Чертанов. – Просто нужно кое-что проверить.

Через несколько минут Михаил выехал к церкви Благовещения на Красноармейской улице. Взглянул вверх. Высокие кроны деревьев напоминали паруса. Тихо. Воронья не видать, видно, улетели куда-то подкормиться. Он вдруг заметил, что уже стемнело.

Чертанов остановил машину и вышел. Его тревожило какое-то смутное предчувствие. Церковь эта странным образом притягивала его. Белесые облака медленно наползали на луну. Вот она вынырнула из облаков, чтобы через секунду вновь укрыться в них. И тут Чертанов понял, что его беспокоит. Обернувшись к стоявшему рядом Шатрову, он спросил:

– Вы ничего не замечаете?

Тот удивленно посмотрел по сторонам и спросил:

– А что?

– Посмотрите на вход в церковь, над ним выбита пентаграмма!

Шатров подошел поближе. Церковь была выложена из красного кирпича. В старину каждый кирпич помечался клеймом мастера. Такие строения делались на века, в раствор для крепости обычно замешивали сырые куриные яйца. А вот эти пять кирпичей, собранных в пентаграмму, отличались от прочих размерами и меньшей насыщенностью цвета. Этого можно было не заметить, если специально не обращать на это внимания. И тем не менее отличия были! Эта пентаграмма, перевернутая двумя остриями вверх, имела совершенно определенный смысл. За этим угадывался промысел дьявола.

– Господи! – выдохнул Шатров. – Как вы догадались?!

Чертанов печально улыбнулся:

– У меня были для этого причины.

– Теперь я не сомневаюсь, что жертвоприношение будет совершено именно в этом здании. Давайте войдем в него! – предложил Дмитрий Степанович.

Чертанов, не ожидавший от него такой горячности, улыбнулся: