Легенды доблестных времен - Леженда Валентин - Страница 26

На табличке был изображён идущий рыцарь, перечёркнутый чёрной полосой.

Однако отступать было поздно, ибо благородные господа уже поднимались по лестнице.

Грохот и лязг наполнили ратушу.

Вяминен присмотрелся – из-под ног поднимающихся рыцарей вовсю летела каменная крошка. Великолепные мраморные ступени были безвозвратно изуродованы.

Справедливо рассудив, что хуже уже не будет, Туоми поторопился следом за своими новыми друзьями.

В коридоре второго этажа рыцарь из далёкой Лапландии увидел странную картину. Сэр Бонифаций держал в вытянутых руках какого-то щуплого человечка и яростно тряс его, зловеще приговаривая:

– Где бургомистр, отвечай, где он?

Ноги бедолаги свободно болтались в полуметре от пола.

– Последняя дверь по левой стороне, – пропищала жертва, после чего была отпущена.

– Сэр, а вам не ка-а-а-жется, что эт-т-то… как-то сли-и-и-ишком… – посчитал своим долгом заметить Вяминен.

– Нет, мне так не кажется, – спокойно ответил сэр Бонифаций. – Этот жалкий писака обозвал меня неотёсанным чурбаном.

– Вы ещё ответите за разрушенную лестницу из венецианского мрамора! – прокричал убегающий чиновник, но, внезапно споткнувшись, въехал лбом в статую Фемиды, установленную в небольшой нише.

– Вот что бывает с теми, кто неуважительно относится к благородным защитникам сирых и убогих! – наставительно произнёс сэр Бонифаций, подняв над головою железный перст.

Рыцари засмеялись, и тут последняя дверь по левой стороне со скрипом отворилась.

На пороге возник тучный мужчина с длинными седыми волосами и в дорогой одежде. Мужчина насупил брови и, осмотрев лежащего у статуи чиновника, перевёл недоуменный взгляд на столпившихся в коридоре рыцарей:

– Господа, вы ко мне?

– Конечно, к вам! – подтвердил сэр Бонифаций. – Нам нужно срочно зарегистрироваться.

– А разве вы не видели объявления внизу?

– Нет, не видели.

– Странно, а знак у лестницы?

– Тоже.

– Ну что ж, – бургомистр грустно вздохнул, – заходите.

– Только так с этими крысами и надо! – громогласно рассуждал сэр Бонифаций, когда рыцари покинули ратушу, получив по маленькой круглой фишке из слоновой кости со своими регистрационными номерами. – Не дай бог почувствуют слабину, и всё… пиши пропало. Сразу же садятся на голову. Это классический комплекс маленького незначительного человечка. Он чувствует власть над вами и тут же начинает издеваться. Скажите, я не прав?

– Вы совершенно правы, приятель, – согласился сэр Гэвин, – если я когда-нибудь стану королём, изведу всех чиновников.

– А кто же будет подсчитывать ваши богатства и грабить ваших подданных? – с некоторой ехидцей ввернул сэр Нэвил.

– Я буду подсчитывать, – парировал сэр Гэвин, – и я буду грабить, лично.

– Мне кажется, сэр, что вы немного самонадеянны.

– Что ж, – сэр Гэвин высокомерно посмотрел на сэра Нэвила, – это, пожалуй, мой единственный недостаток.

Лошадей сдали в конюшню. Оруженосцам посоветовали не мозолить лишний раз глаза, и те с радостью ушли на поиски местного кабака, прихватив с собой грезящего наяву Бертольда.

Затем благородные господа посетили полировочный салон, где специальные мастера натёрли их доспехи до блеска, соскребли ржавчину, отрихтовали вмятины, заменили перетёртые ремни. Правда, с сэром Дорвальдом пришлось здорово повозиться. Мастера поставили благородному рыцарю восемь медных заплат, одна из которых пришлась на заднюю часть доспехов.

– А как же я теперь буду?… – с отчаянием спросил рыцарь, но закончить фразу не решился.

– Как-нибудь перетопчетесь, – ответил один из мастеров, грохнув сэра Дорвальда деревянным молотком по перекосившемуся плечу. – С вас пять золотых!

– Сколько?

Мастер терпеливо повторил.

– Что же вы не предупредили заранее?!! – Возмущению сэра Дорвальда не было пределов.

Мастер безразлично пожал плечами:

– Честно говоря, такую ветхую развалину я встречаю впервые в жизни. Вашим доспехам место в музее, а не на благородном рыцаре.

– Ну знаете ли!

– Так вы будете платить?

– А вы можете вернуть все как было?

Мастер оживился.

– Это мы мигом! – И он достал из-под верстака тяжёлый кузнечный молот.

Неизвестно, чем бы всё это закончилось, но остальные рыцари дружно скинулись и заплатили за сэра Дорвальда запрошенную сумму.

– Я вам верну, я обязательно вам всё верну, – благодарно пожимал руки щедрым друзьям сэр Дорвальд. – Как только поправлю своё финансовое положение…

– Пустяки! – беззаботно махнул рукой сэр Бонифаций. – Мы ведь команда! Так ведь, друзья?

И начищенные до блеска рыцари дружно закивали.

Следующей лавкой на их пути была лавка чародея, очень быстро и за умеренную плату зарядившего магией благородное оружие. В основном то были заклинания против всевозможной нечисти.

Для того, чтобы проверить, работает ли его магия, чародей любезно предложил рыцарям испытать своё оружие на сидящем в клетке полуголом красавце-инкубе по имени Лаврентий.

Как только заряженное магией оружие подносили к дьявольскому отродью, Лаврентий дико орал и сквернословил.

Каждый из рыцарей проделал эту нехитрую операцию, удовлетворившись, что заряженное оружие и правда действует, а сэр Нэвил даже попытался слегка проткнуть злодея верным мечом, но был вовремя вытолкан владельцем лавки на улицу.

Мудрый гомункулус, спрятанный у сэра Бонифация за пазухой, гулко расхохотался, однако объяснять причину своего веселья наотрез отказывался.

А дело было в том, что инкуб в клетке сидел липовый. То был обычный парень с довольно привлекательной наружностью, работающий в местной таверне «слугой пожилых дам». Услуги пожилым дамам он оказывал довольно специфические, но то ночью, а днём Лаврентий подрабатывал в лавке хитрого чародея, давно растерявшего все свои магические силы.

Но благородным рыцарям это было невдомек.

– Заверну в шерстяной платок! – зловеще предупредил сэр Бонифаций.

И хохот за доспехами как отрезало.

Наконец достигли они дворца короля Рутура.

Ничего себе был дворец, красивый, отделан мрамором и украшен всевозможными скульптурами, в основном изображавшими рыцарей, победивших на Турнирах Чести прошлых лет. И кого тут только не было, но за неимением лишнего места знаменитые имена опустим.

Во дворце стояла непонятная суматоха. Благородные рыцари толпами бродили по мраморным залам, грохоча железными ногами и постоянно путаясь в коврах.

Вдоль украшенных гобеленами стен в беспорядке валялись набитые соломой тюфяки. Кое-где на тюфяках дремали рыцари. Из-за опущенных забрал слышался разнообразнейший храп, сливающийся под сводами дворца в замысловатую симфонию, которую вполне можно было бы назвать примерно так – «Апрельский шабаш упырей».

– Что за ерунда? – всё удивлялся и удивлялся сэр Бонифаций. – Раньше такого здесь никогда не было…

Король принял последних зарегистрировавшихся участников очень радушно.

– Прошу вас, представьтесь, господа, дабы мой придворный летописец Мирон мог внести вас в анналы истории.

– Куда нас внести?!! – не поверил своим ушам сэр Бонифаций.

– В хроники! – улыбнулся король. – Так сказать, для потомков.

Рутур был довольно моложав, хотя седина уже кое-где виднелась в его пышной шевелюре. Одет он был в царственную мантию алого цвета. Из доспехов носил лишь позолоченный нагрудник. На поясе – короткий меч искусной работы.

Чело короля пересекала едва заметная морщинка, говорившая о том, что Рутур по-прежнему обеспокоен замужеством своей единственной дочери, которая всё никак не могла выбрать себе подходящего жениха. То нос ей не нравился, то рост, то запах изо рта… настоящая морока с этой привередливой леди.

А сколько рыцарей просили её руки…

О, в хрониках щепетильного Мирона их имена занимали шестьсот шестьдесят шесть страниц.

И всегда хитрая принцесса находила, к чему придраться, уже много лет проводя ночи в обществе восемнадцати рыжих кошек. Если оно так и дальше пойдёт, наследника несчастный Рутур так и не дождётся. Придётся ему усыновить какого-нибудь благородного рыцаря, иного выхода у короля, похоже, не оставалось.