Путешествие в город мертвых - Фостер Алан Дин - Страница 23

Этьену с трудом удалось, призыв на помощь все свои познания в языке тсла, перевести его приветствие.

– Я сау, хранитель ворот гостеприимства. – К облегчению Этьена, тсла легко перешел на язык маев. – Слово о том, что вы придете, опередило вас.

Вы те, кто говорят, что пришли из другого мира.

Лира кивнула с умным видом. По способности к языкам она оставляла

Этьена далеко позади и сейчас без колебаний решила попрактиковаться в местном диалекте.

– Да, это мы, хранитель. Ваши ворота на самом деле должны быть воротами гостеприимства, так как они не охраняют ничего, кроме воздуха.

– Это все наше тщеславие. – Тсла развел руками в воздухе, показывая голую кожу без шерсти до самых локтей. – Большинство гостей города ожидают увидеть ворота, поэтому мы их и сделали. Города выше Турпута нуждаются в настоящих воротах, мы – нет.

Речь тсла была медленной и словно ленивой, резко контрастируя с быстрой и мелодичной речью маев. Этьену хотелось, чтобы хранитель продолжал говорить.

– Мы вас приветствуем и надеемся, что вы окажете нам честь своим посещением, – произнес тот вежливо, открыто, без всякого двойного смысла, который в такое приветствие вкладывали маи.

Этьен почувствовал, что в нем зарождается привязанность к тсла. В этом существе угадывалась доброта, которой не было ни у одного мая, даже у обходительного посла де-Келхуанга из По-Раби.

– Следуйте за мной, и я отведу вас к месту отдыха. Ваши друзья, – добавил тсла с почти незаметной долей неприязни, указывая на носильщиков,

– тоже могут присоединиться.

– Очень любезно с твоей стороны, – сказала Лира, как и следовало, когда тсла повернулся и повел их в город.

Их сопровождающий шел достаточно быстро, но таким темпом, чтобы не утомлять локтей. Вместо того чтобы поднимать ногу и затем ставить ее перед собой, тсла скользил вперед, а затем подтягивал одну ногу за другой. Плащ, покрывающий широкую спину этого существа, был темно-коричневым с одной желтой полосой посредине. Этот простой рисунок повторялся и на ноге. Этьен неожиданно почувствовал, что ему приятно увидеть еще одно разумное существо, покрытое волосами. Отсутствие волос было нормой не только среди маев, но и среди транксов.

В городе, каждый тсла, которого встречали путешественники, приветствовал их, поднимая руки, как и хранитель, будто разглаживая воздух. Маи тихо переговаривались между собой, сбившись в тесную кучу за спиной людей. Этьен был удивлен их болезненным страхом, типичным для маев.

Он считал, что никакого повода бояться предательства здесь не было.

Стайки детишек тсла следовали за ними на почтительной расстоянии, поводя короткими забавными хоботками, чтобы получше почувствовать запах этих странных незнакомцев.

Вскоре хранитель остановился перед длинным, похожим на амбар строением под немного покатой крышей. Оно напоминало лежащий на боку глиняный сосуд.

– Это место торговли, – сказал один из носильщиков. – Я здесь был однажды, но недолго.

Хранитель сделал им знак войти. Внутри было прохладно и темно. Справа они увидели ряд смежных комнат с окнами в покатом потолке. Стекло было хорошее, с малым количеством пузырьков. Здесь было градусов на десять теплее, чем в холле.

– Это для ваших друзей, – объявил хранитель, – а также для вас, если вы этого хотите.

– Нет, спасибо. – Этьен смотрел, как маи радостно ворвались в большую комнату и встали, повернув лица вверх, к солнцу. Они освободились от поклажи без напоминания. – Я думаю, мы предпочтем комнаты, в которых вы живете сами.

– Как хочешь. – Хранитель провел их назад в холл и затем дальше, в меньшую комнату, наполненную ароматом свежих благовоний.

– Если тебе здесь нравится, я уйду.

– Мне нравится, – сказал Этьен.

Лира провела рукой по стене рядом с собою:

– Посмотри, Этьен, вся стена покрыта глазурью, словно толстый горшок!

Он коснулся пальцами гладкой поверхности: водонепроницаемая и холодная летом, отражает огонь зимой… Единственное окно в потолке не удерживало тепло так, как окна в комнате носильщиков. Окно на уровне глаз в стене позволяло видеть мощеную улицу.

Через некоторое время к ним присоединился другой тсла. Он был выше ростом, чем хранитель, и держался несколько прямее, хотя и у него верхняя часть позвоночника была наклонена вперед. Одет он был в такую же тогу и плащ, но черный с двумя золотыми полосами.

– Меня зовут Тилл. Я имею честь быть вашим хозяином и проводником во время вашего визита в Турпут. – Он не скрывал интереса к незнакомцам. -

Что бы вам ни захотелось, нужно только приказать, и, если это возможно, вы это получите.

– Мы не можем оставаться здесь долго, – ответил Этьен, стараясь не замечать восхищенного выражения лица своей жены. Это был просто рай для ксенолога, изучающего местные обычаи и общественный строй. – Мы оставили свой корабль на Скаре, и нам нужно туда вернуться.

– Но сейчас это не так важно, – добавила Лира. – Тилл, мы хотим увидеть как можно больше. У нас действительно мало времени, но я должна лучше узнать твой народ, его обычаи, жизнь. Это моя работа.

– Достойный ученый, – обратился к ней Тилл. У него неожиданно оказался очень глубокий, низкий голос, он говорил с придыханием, и круглые слоги выходили из-под его подвижного хобота. – Если твое время ограничено, ты должна как слушать, так и смотреть. Завтра, если мы сумеем все подготовить, я проведу тебя к храму Мораунг Мотау.

– Может быть, до этого мы еще что-нибудь посмотрим?

– Этьен, не будь так невежлив. Ты слишком долго находился среди маев.

Клянусь, ты начинаешь вести себя, как купец в низовьях реки.

Он слишком устал, чтобы ссориться с Лирой по пустякам, поэтому просто отвернулся и стал разглядывать стену, пока она продолжала разговаривать с

Тиллом.

– Если ты хочешь, – начал их хозяин, – у нас сегодня есть еще немного времени. Мы можем начать прямо сейчас.

– Нет, как бы вы… ты меня ни просил. – Этьен направился к скамье с мягкой обивкой, которая, очевидно, должна была служить диваном, кроватью или и тем и другим одновременно. – Я совершенно измотан!

– Ну а я – нет, – резко возразила Лира. – Ты можешь мне показать все вокруг, Тилл, если хочешь.

– Это для меня большая честь.

Этьен стал подыскивать саркастическую фразу, но почувствовал, что ему нелегко найти повод ответить невежливо на приветливость Тилла. Он так ничего не сказал, и они ушли. Звук колокольчиков и бубенцов был как снотворное, а диван-кровать – удивительно уютной. Этьен не успел додумать все до конца, как крепко заснул.

Его разбудило пламя свечи, стоящей в стеклянном сосуде на верхней полке. Нет сомнения, что, когда он спал, ее осторожно зажег какой-то добросовестный прислужник.

– Да проснись же, я тебе говорю!

Этьен перекатился на другой бок, и оказалось, что он смотрит прямо в горящее от возбуждения лицо своей жены. Он с трудом открыл глаза и устало потер лицо:

– В чем дело?

– Этьен, Тилл показал мне Турпут город. Я видела город в свете факелов. Система правления, которую здесь разработали, занимает совершенно уникальное место в научной классификации! Эти тсла – чудо, находка для ксенологии. Представляешь, духовные правители – это не священники, а скорее примитивные психоаналитики – занимают в правительстве половину мест?!

– Это интересно. – Этьен попытался повернуться на другой бок, но Лира удержала его рукой. Он с раздражением посмотрел на нее через плечо.

– Но, Этьен, ты только послушай! Подобная социальная структура не имеет аналогов. Это цивилизация до эпохи пара, однако тсла такие развитые существа, что уделяют необыкновенно много внимания, например, душевному здоровью. Они, конечно, так это не называют, но имеют в виду именно это.

Тсла, может быть, представляют собою самое стабильное примитивное общество, которое до сих пор я встречала, и они его сохраняют, не строя никаких ненужных иллюзий в отношении самих себя. Неудивительно, что маи боятся и подозревают их! Тсла более уравновешенны, они научились управлять здоровьем своего разума раньше, чем большинство народов – состоянием своего тела. Работа Мартинсона об Аласкине лишний раз доказывает это. Это открытие, Этьен, стоит того, чтобы предпринять нашу экспедицию. – Лира встала и начала ходить по комнате. – Эти тсла удивительные существа, уникальные. Они достойны не просто коротенькой статьи, а целой монографии.