Искра соблазна - Беверли Джо - Страница 68

– И после моего дня рождения. Лучшего подарка и не придумаешь.

Глава 32

Двадцать четвертого июня шел дождь, но это был грибной дождь, переливающийся в лучах солнца. Мара процитировала старую примету:

– «Дождь в солнцеворот – ангелы молятся».

Она ожидала ребенка. Пока об этом знали только она сама и Дэр. Дэр предложил перенести свадьбу на более ранний срок, но она отказалась.

– Мне нравится идея пожениться в день твоего рождения. По крайней мере, ты никогда не забудешь этот день. И я хочу, чтобы в нашу брачную ночь ты был полон сил.

Это была простая деревенская свадьба. Дождь прекратился, и Мара пешком пошла в церковь. На ней было новое голубое платье и шляпка, украшенная цветами. Семья Дэра ждала ее в церкви вместе с большей частью жителей деревни, но других гостей звать не стали. Словесами и их женами они решили продолжить праздник через неделю, в Марлоу.

– Будем праздновать изгнание дьявола, – сказал тогда Саймон.

Победа Дэра над опиумом стала заключительным аккордом в борьбе с темной угрозой, нависшей над жизнями всех повес из-за Терезы Беллер.

Дельфи шла рядом с Марой, держа ее за руку, с Мариеттой, облаченной в новый наряд, в другой руке.

Возле колодца они увидели Дэра и Пьера в окружении деревенских жителей.

– Ты же должен ждать меня в церкви, – удивилась Мара.

Глаза его блеснули.

– Я хотел убедиться в том, что моя невеста непорочна.

– Так и было, – тихо сказала она, весело наблюдая, как он зачерпывает ковшиком колодезную воду. Она осушила ковшик. Когда она не упала тут же замертво, все вокруг радостно закричали.

Она взяла предложенную Дэром руку, и они вошли в церковь, держа детей за руки. Они произнесли свои клятвы, на этот раз официальные, но только им двоим было известно, что настоящие клятвы прозвучали здесь уже несколько месяцев назад.

Они вышли из церкви под перезвон колоколов и ливень цветочных лепестков и зерна. Их свадьба совпала с деревенским праздником летнего солнцестояния с соревнованиями, пиром и танцами. И хотя им хотелось ускользнуть пораньше, они дождались темноты, когда зажгли традиционный костер. И все стали танцевать вокруг него. Мара рассмеялась, увидев, что герцог и герцогиня тоже приняли участие в этом увеселении. Грейвенем с женой, должно быть, уже ушли, поскольку их не было видно, но леди Тея веселилась от души.

Затем Дэр обратил внимание присутствующих на темный угол луга.

– Это особое развлечение, – сказал он. – Я уговорил месье Дебурга, автора знаменитой выставки моделей из пробки, привезти сюда модель вулкана Везувия, чтобы продемонстрировать ее чудеса.

Мара взглянула на него:

– Не может быть!

– Я же обещал показать тебе, как она взрывается.

– Извергается, – поправила она его с улыбкой.

Слуги с факелами осветили невысокий холм, и месье Дебург прочитал небольшую лекцию о вулкане, подчеркнув ужасную природу его извержения, которое застигло жителей Помпеи во сне и убило их на месте.

Затем он поднес факел к модели, и темный холм начал светиться от жара. Под охи, ахи и причитания толпы на вершине вулкана показалась лава и покатилась вниз по склону, поглощая здания игрушечного города, раскинувшегося у подножия горы.

Когда вновь стало темно, зрители зааплодировали, а многие из них захотели осмотреть модель и увидеть, как она работает, но охрана уже окружила это место, и им пришлось вернуться к костру, выпивке и веселью.

Дэр взял Мару за руку и увел ее в сторону.

– Так ты поэтому настаивал на том, чтобы остаться до темноты? – спросила она.

– И это в один из самых длинных дней в году, – улыбнулся Дэр. – Ты, должно быть, чертовски устала. Но ты же не сердишься?

– Вулкан был бесподобен! Вся деревня в восторге. А ты… Ты хотел бы показать мне еще одно извержение? – спросила Мара с хитрой улыбкой.

– Конечно!

Им не пришлось далеко идти, поскольку вдовая тетушка Мары, Феба, предоставила им свой деревенский дом на неделю. Готовясь ко сну, Мара сказала служанке:

– Будет странно делать это здесь.

– Уж вам-то не должно быть странно, мисс Мара, особенно учитывая, что вы это сделали прежде времени.

Мара никогда и не надеялась скрыть это от Рут. Она нежно обняла свою ворчливую служанку.

– Ты найдешь себе хорошего человека и тоже это сделаешь, Рут.

Рут покраснела и вышла.

Мара забралась в кровать и стала ждать. Скоро вошел Дэр, На нем был свободный халат. Он совершенно и полностью выздоровел. Он увидел ее чопорную ночную сорочку и приподнял бровь.

– Я решила, что все нужно сделать как следует, – объяснила она.

– Следует ли мне затушить свечу и начать возиться с завязками и шнурками?

– Думаешь, следует? – поддразнила она. Он скинул халат одним движением плеч.

– Все будет, как вам угодно, миледи, но сомневаюсь, что вулкан извергается, соблюдая правила приличия.

У нее пересохло во рту, стоило ей увидеть его красоту и силу. Волна желания окатила ее с ног до головы.

– Тогда я повелеваю вам изнасиловать меня, милорд. Он медленно стянул с нее покрывало.

– Моя прекрасная леди. Как именно вы хотите, чтобы я вас изнасиловал?

Сердце Мары колотилось как сумасшедшее, а пальцы на ногах сжимались.

– Дотла, – ответила она.

Эпилог

Обеденный стол был установлен в мраморном зале Марлоу, самом сердце ледяного дома. Как заметил Николас Делейни: «Сомневаюсь, что у него есть душа».

Несмотря на внушительные размеры Марлоу-Хауса, Саймону и Дженси было нелегко разместить десять пар повес с их детьми, особенно учитывая, что здесь были все дети, от самого старшего – Бастиана Росситера, приемного сына Леандра, до самого маленького – сына Николаса Френсиса.

Дети веселились в отдельной гостиной, а за столом собрались десять супружеских пар. За круглым столом. Это была идея Дэра, а воплотил ее Саймон.

Увидев комнату, Николас рассмеялся:

– Сколько раз я вам говорил, что вы не рыцари короля Артура, а просто повесы!

– Тогда тебе следовало выбрать двенадцать человек, – сказал Люсьен. – Мы либо рыцари короля Артура, либо апостолы.

Свет летнего солнца, все еще лившийся через стеклянный купол зала, сливался со светом дюжин свечей, изгоняя злых духов. Атмосфера была такой непринужденной, как бывает в кругу только самых близких людей. Все разговаривали, смеялись и вспоминали. Десять мужчин вспоминали свое детство, и женщины с удовольствием слушали рассказы о детских проделках своих мужей.

Мара завершила ожерелье из бусин и заказала точь-в-точь такие же для каждой пары, которые она сейчас и передавала за столом. В центре были две жемчужины, представлявшие погибших повес. Дальше следовали топаз, обозначавший Дэра, и гранат, обозначавший Саймона. Далее расположились яшма, нефрит, голубой агат, малахит, гематит и коралл. Завершали ожерелье моховой агат для Кона, серьезного землевладельца, и лазурит для Люсьена.

На Маре была парюра из граненых топазов, которую она получила в качестве свадебного подарка от Дэра.

Дэр поднялся и произнес тост:

– Нет ничего священнее дружбы в жизни и особенно, – он повернулся к своей жене, – в браке. Мы перенесли штормы, проплыли между горгульями и морскими чудовищами и нашли наконец-то спокойные воды в тихой гавани. Пусть все так и остается.

Все подняли бокалы, присоединяясь к тосту, но Николас добавил:

– И пусть в нашем кругу год от года прибавляется по малышу! Повес должно быть много! – Он красноречиво посмотрел на Мару.

Мара зарделась. Похоже, от Николаса ничего нельзя было удержать в секрете.

– Предлагаю выпить за это стоя, – сказал Дэр, счастливо улыбаясь.

– За детей! За настоящих и будущих! Жизнь продолжается! – раздалось с разных сторон под перезвон соприкоснувшихся хрустальных бокалов.