Искра соблазна - Беверли Джо - Страница 52

Она рассмеялась:

– Я всегда представляла себя подвижной и энергичной.

– Не забывайте, в каждом из нас эти стороны должны находиться в балансе. А также, – он прикоснулся к двум точкам, – каждая должна уравновешиваться небольшим количеством другой. Для столь юного создания у вас очень хороший, баланс, и он станет еще лучше, по мере вашего продвижения по пути.

Мара подняла на него глаза:

– Благодарю вас.

– Вы очень хорошо подходите Дариусу, миледи, но вам нужно отдохнуть. Вам тоже предстоит встретить завтрашний день.

Мара собралась уходить, но потом повернулась обратно.

– Пожалуйста, называйте меня Мара.

Он поклонился, сложив руки ладонями вместе.

– Это большая честь для меня, Мара, и она будет еще больше, если вы будете называть меня Руюан.

Мара поклонилась так же, как он.

– Для меня это тоже большая честь, Руюан.

Мара вернулась в свою комнату с диском в руке и тут же заснула. Проснулась она, когда первые лучи солнца начали пробиваться через проем в шторах. Рут будет довольна.

Но тут она поняла, что комната пропитана восточной магией. Она выскочила из кровати и отдернула шторы, но поняла, что это пахнет масло, попавшее с ее рук на простыни. В комнате не было воды, в которой можно было бы постирать, так что она отыскала бутылочку с духами и вылила немного на себя и на кровать. Из-за этого ей досталось за небрежность, но Рут успокоилась, увидев, что ее госпожа энергична и беспечна.

Что же сделать сегодня?

Они с Дэром договорились отправиться на верховую прогулку.

После прошлой ночи это казалось просто глупым, но теперь она многое понимала. Для него обычные дни были не менее важны, чем необычные ночи.

Она написала записку, чтобы напомнить ему о его обещании. Вместе с ответом Рут принесла розовую розу, при виде которой у Мары закружилась голова. Но в записке говорилось «Увы, любовь моя, Годиве придется выехать в другой день. Сегодня состоится военный совет».

«Любовь моя…»

Он впервые написал ей нечто подобное. Эти слова и роза говорили о его любви, какие бы еще беды ни были готовы обрушиться на них. Мара вдыхала аромат цветка и гадала, знает ли Дэр, что она делала прошлой ночью, и что он об этом думает.

– Когда закончите вздыхать над этой розой, может быть, скажете, что вы хотите надеть?

– Доспехи, – ответила Мара. – Я отправляюсь на военный совет.

Глава 24

Когда Мара сошла вниз, роза была приколота у нее на груди. Саймон был категорически против ее участия, но Мара приобрела союзника в лице Дэра, который улыбнулся, увидев розу, несмотря на то, что выглядел вымотанным.

– Разумеется, она должна там быть, Саймон. Ее это тоже касается.

Она взяла его под руку и вошла в библиотеку, где уже собрались все повесы, находящиеся в городе, плюс лорд Вандаймен и майор Хокинвилл.

– У них огромный военный опыт и связи, – сказал Дэр, провожая ее до дивана.

– К тому же, полагаю, они друзья лорда Эмли, – тихо предположила Мара.

– Мы квартировались вместе в Брюсселе, – сказал Дэр.

– Значит, они хорошо тебя знают.

Дэр кивнул.

Николас передал контроль над собранием сэру Стивену Боллу, сказав:

– В этом деле нам понадобится законник.

Стивен взглянул на него так, словно это был не совсем комплимент, но начал излагать проблему с предельной четкостью.

– Скорее всего, все началось в «Олмаке», – заявил Стивен.

– Почему? – спросил Вандаймен. – Эта история могла просто быть принесена туда как пикантная новость дня.

– Потому что в начале вечера ни о чем подобном не говорили, – сказал Леандр. – Мы с Джудит приехали достаточно рано и не слышали и намека на нечто подобное.

Мара решилась высказаться.

– Не понимаю, почему этой сплетне поверили? – спросила она.

Стивен велел ей говорить без намека на эмоции.

– Но ведь история, предъявленная для того, чтобы объяснить его долгое отсутствие и медленное выздоровление, всегда выглядела подозрительно. Ее было достаточно, пока ей ничто не противоречило, но она всегда была как треснутый горшок.

– Мы могли бы объявить поиск свидетелей, – предложил Френсис.

– Подобные объявления всегда подразумевают неуверенность, – заметил Стивен. – Никогда не следует признаваться в том, что мы сами в чем-то не уверены. Первое, что нам следует сделать, – это показать нашу полную убежденность в правоте Дэра. Вся эта сплетня слишком смехотворна, чтобы даже обсуждать ее.

Все закивали, кроме Дэра, как заметила Мара. Скорее всего, никто не осмелится обвинять его напрямую, но Маре было интересно, что бы он сказал, случись такое.

– Нашим следующим шагом, – сообщил Стивен, – будет найти распространителя сплетни.

– Расспросить всех, кто был в «Олмаке»? – встревоженно спросил Леандр.

– Расспросить тех, кого мы достаточно хорошо знаем, – пояснил Стивен. – Это может указать, откуда именно исходила информация.

Мара знала, что должна сказать то, что думает. Она сглотнула и произнесла:

– Знаете, может быть, это имеет некоторое отношение ко мне. Есть некий майор Баркстед…

– Бедняга, – перебил Дэр. – Возможно, Мара права. Он убедил себя в том, что они Ромео и Джульетта, и напал на меня вчера из-за ревности. Но сомневаюсь, что он был в «Олмаке». Я сломал ему нос и, может быть, несколько ребер.

Присутствующие одобрительно закивали головами.

– Где нам его найти? – спросил Николас.

Дэр дал его адрес.

– Это недалеко. Солтер мог бы сходить и поинтересоваться его здоровьем.

На это все согласились, и Солтера отправили с поручением.

– Он мог послать туда своего приятеля, – сказала Мара. – Дэр, помнишь наш первый танец и того офицера, который казался таким сердитым?

Он улыбнулся ей:

– Я танцевал с тобой. Как я мог обращать внимание на каких-то там офицеров?

Мара покраснела, но не стала отвечать на это и обратилась к остальным мужчинам:

– Сначала мне показалось, что он сердится на меня. Может быть, это было связано с Саймоном, поскольку он сказал, что во время битвы при Ватерлоо был в Канаде. Мы поговорили о некоторых вопросах, связанных с армией, а затем мы встретились во время танца, ну, вы же знаете, как это бывает. Но затем я увидела, что он смотрит на Дэра с такой… ненавистью.

На самом деле это было отвращение, но она не решалась произнести это слово.

– Имя? – потребовал Николас.

– Простите, я не знаю.

– Он был в униформе? – спросил Хокинвилл.

– Да.

– Опишите ее, пожалуйста.

Мара постаралась, но мало что смогла вспомнить.

– Похоже на западный Мидлсекс. Я его найду. – Хокинвилл был на удивление уверен в себе.

– Если это он, – спросила Мара, – то что мы можем сделать?

– Узнать причину его ненависти, – сказал Николас. – Кажется, он наше первое свидетельство проявления злой воли.

– Но почему? – не понимала Мара. – Его же не было при Ватерлоо. Он сам так сказал.

– Возможно, он слышал эту историю от кого-то, кто там был, – устало сказал Дэр.

Мара повернулась к нему:

– Но это неправда.

Прежде чем он успел возразить, Хокинвилл сказал:

– Это и впрямь крайне сомнительно. Я же не соврал насчет высокого мнения Веллингтона о твоей службе.

– Я благодарен за такое подтверждение моей доблести, но это не означает, что позже я не растерял всю свою храбрость. Теперь-то я знаю, как это бывает.

– Точно так же, как и каждый, кто побывал в битве. Но сомневаюсь, что это в твоем характере.

– Какой же для этого нужен характер?

– По моему опыту, – сказал Хокинвилл спокойным голосом, несмотря на все растущее раздражение Дэра, – смелый человек, который вдруг пугается, все это время сражался со своими страхами. Тем больше уважения ему за то, что он все это время держался. В бесстрашном геройстве славы мало. Ты боялся?

Дэр внезапно рассмеялся:

– Нет. Меня же всегда считали немного сумасшедшим.