Искра соблазна - Беверли Джо - Страница 12

Глава 6

Дэр расслабился, доверив лошадей груму. Кажется, он вовремя проводил Мару. Его физическое состояние резко ухудшилось.

Он не закрывал глаза, поскольку в таком случае раскачивание экипажа становилось еще невыносимее. Ледяной пот тонкими струйками стекал по позвоночнику. В желудке было такое ощущение, будто его кто-то сжимал и выкручивал, а зубы в любой момент могли начать стучать.

Они проехали мимо аптеки, и он почувствовал почти физическое притяжение к этому заведению. Остановиться и купить опиум?

– Риггс!

– Да, милорд?

– Вы не должны ни при каких обстоятельствах останавливаться по дороге домой.

– Хорошо, милорд.

Слуги знали. Все знали, какими нечеловеческими усилиями он перебарывает пристрастие к наркотику. Иногда Дэру казалось, что у него не осталось никакой личной жизни, никакого достоинства.

Он делал все, чтобы обрести свободу. Но дорога к свободе была чертовски болезненной.

Оказавшись дома, он прямиком направился в свою комнату. Солтер встревоженно посмотрел на него.

– Ничего особенного не случилось. – Дэр попытался улыбнуться, но неожиданно скривившийся уголок рта превратил улыбку в гримасу. – Не знаю, что не так. Я еще не должен чувствовать таких болей. – Но затем он сказал: – Я принял вчера лишнюю дозу. Проблема в этом? Я все испортил?

Боже, Боже! Неужели придется начинать медленный процесс снижения дозы заново? Неужели одна доза могла все испортить? Но дьявол внутри его прошептал: «Какой смысл? Ты никогда не освободишься. Сдавайся сейчас. Принимай столько, сколько нужно, чтобы чувствовать себя комфортно». Холодный пот крупными каплями выступил у Дэра на лбу.

– Присядьте, сэр. – Солтер усадил Дэра в кресло, но тот снова вскочил.

– Палки!

Обычно они делали это только ночью. Дэр быстрым шагом прошел в бальный зал, скинув на ходу фрак и жилет. Там он снял ботинки и взял одну из длинных палок, которые принес Солтер, не обращая внимания на холод, озноб и приступы тошноты. Он будет сражаться с дьяволом до смерти.

Он тренировался самостоятельно, пока Солтер раздевался и пока наконец не напал.

Это было его лучшее облегчение, его утешение, его спасение в трудные времена – сражаться, потеть, не думать ни о чем, кроме своих движений и реакций.

Не бокс. Бокс вызывал у него отвращение, особенно если дрались до крови. Фехтование же было слишком утонченным и изысканным. Древнее же искусство квотерстафа было достаточно приземленным и изматывающим, к тому же требовало огромной концентрации.

Дэр сосредоточился на палках, пока его не отвлекло какое-то движение.

Фенг Руюан.

Палка Солтера со всей силы ударила Дэра по бедру, и он моргнул, прежде чем повернуться и поклониться, сложив руки ладонями друг к другу. Что его наставник делал здесь, проскользнув в комнату так беззвучно? Его время приходило ночью.

Руюана нашел Николас Делейни, человек, который лучше остальных понимал Дэра. Иногда Дэру казалось, что во время путешествий Николасу тоже довелось попробовать опиум и потом спасаться бегством из его сладких объятий.

Высокий и тихий Руюан привез с собой много умений, например массаж, успокаивавший измученное тело, и травы, избавляющие от самых худших симптомов. Кроме того, он привез искусство физических упражнений, которое спасало Дэра бессонными ночами, целую философию по борьбе с недугом. Он не одобрял квотерстаф, но и не запрещал его.

– Ты пропустил время. – Руюан, как всегда, говорил тихо, речь его была ясной, хотя и с акцентом.

Эти слова прозвучали как музыка для ушей Дэра. Он пропустил время приема дневной дозы, а его распорядок дня настаивал на том, что он должен ее принимать, и не менее категорично запрещал принимать ее раньше времени.

– Возможно, я могу обойтись без нее, – сказал Дэр и сам испугался собственных слов.

– Так не пойдет.

– Почему? Может быть, это и есть тот самый момент? Время отказаться от чудовища и выжить? Почему не сейчас? Не сегодня?

– Импульсивный отказ не меньше говорит о слабости, чем импульсивное подчинение своим желаниям.

Он вновь поклонился и ушел, его мягкая бесшумная походка маскировала потрясающую физическую силу.

– Что это значит? – недоумевал Дэр, нервно крутя в руках палку. – Почему я должен следовать по этому пути? Моя цель – освободиться от опиума, но когда я говорю, что хочу это сделать, он заявляет, что рано. Какой смысл во всем этом? Почему нельзя? Если я хочу! Я лорд! Я могу делать все, что хочу…

Рука Солтера остановила его. Черт, он начал лепетать как ребенок! Еще немного, и он бы начал проговаривать каждую дурацкую мысль, приходившую в его измученную голову.

– Пойдемте, вы поедите, сэр. – Солтер забралу него палку и отвел его обратно в спальню, где уже были приготовлены холодная ветчина, хлеб и фрукты.

Дэр не хотел есть.

Но это тоже было частью порядка, тех правил, которые установил Руюан и которые должны были привести его к цели. Он должен принимать дозу опиума ровно в назначенное время. Перед этим необходимо как следует поесть, чтобы притупить эффект и замедлить всасывание.

Он впихнул в себя содержимое тарелки, а затем всмотрелся в бокал темной жидкости, который Солтер поставил перед ним. Он попробовал, убедить себя в том, что пьет это, потому что таково правило. Но если бы Солтер попробовал отнять у него бокал, то он мог бы и убить его.

Черт! У него тряслись руки.

Ядовитое наследие Терезы Беллер, царствие ей небесное… То, что он ненавидел больше всего на свете, но без чего, не мог жить. Он осушил бокал. На какое-то время мир станет спокойным, без борьбы, без боли, без каких бы то ни было страданий. И с этой иллюзией будет трудно расстаться.

Глава 7

На следующий день Мара проснулась очень рано и думала только о том, что скоро увидит Дэра. Кто бы мог подумать, что посещения выставки моделей из пробки можно ожидать с таким волнением?

Чтобы не считать минуты до появления Дэра, она взялась писать письмо подруге, но послание выходило неискренним, потому что она не могла ничего написать о нем. По крайней мере, пока. Она вышла из того возраста, когда признаются в импульсивных увлечениях.

Импульсивных?

Мара уставилась в пространство. Скорее, ей казалось, что ее чувство было предопределено, даже отсутствие интереса к прочим поклонникам, вероятно, объяснялось тем, что она уже принадлежала Дэру. Она могла без труда вообразить себе их свадьбу в церкви Монктон-Сент-Брайд.

Мара вернулась к письму, описала скучные политические ужины и поездку в парке «со старым другом Саймона».

Пришла Рут с водой для умывания.

– Нынче вновь чудесный день, миледи. Что вы наденете?

– Я сегодня опять пойду с лордом Дариусом. Мы собираемся посетить выставку пробки. – Она мысленно перебрала свои платья для прогулок и решила пожертвовать удобством ради красоты. – Я надену зеленое с оборками и бронзовой мантильей.

Рут сжала губы, она предпочла бы отправить Мару на улицу в одеянии монахини, но не осмелилась выразить свой протест открыто.

Одевшись, Мара зашла к Элле и поиграла с маленькой Эми, впервые задумавшись о своих собственных детях. Детях Дэра. Когда слуга доложил, что лорд Дебнем ожидает ее внизу, она поспешила надеть перчатки, мантилью и шляпку, но спустилась в холл медленно, с чувством собственного достоинства.

Увидев его, Мара еле сдержалась, чтобы не броситься ему на шею. Когда она приняла предложенную руку, это простое движение взволновало ее как поцелуй. Она смогла вежливо поприветствовать его, но затем начала болтать без остановки:

– Надеюсь, будет интересно, хотя на многое я не рассчитываю. В конце концов, это всего лишь пробка…

– Мне доводилось видеть занятные модели из бумаги, гипса и даже кости, – сказал он.

– Помню, как-то наша гувернантка предложила нам сделать египетскую сценку с пирамидами из папье-маше и песка. Мы потом еще долго вытрясали песок из одежды и выметали из ковров.