Сотрудник иностранного отдела НКВД - Горохов Александр Викторович - Страница 16

Ей было интересно посмотреть на этих хитрых и злобных англичан и однажды она попросила разрешения у Алексия сходить в городок, в котором те жили и который видела у подножья горы, когда смотрела вниз с плато. Видела озеро возле него. Великан кивнул и слегка усмехнувшись, сказал:

– Найди там ферму Джона Саливана. Сам он умер, а вот внучка его жива. Она про наши горы расскажет.

Потом добавил:

– Идти придется долго. Ты еще не достаточно крепка, чтобы осилить и спуск и подъем за один день. Попросись у неё переночевать. А на следующий день с утра возвращайся.

Утром Зинушка попрощалась с Алексием. Он протянул ей красивую палку длиной немного меньше метра и сказал:

– Если встретишь тигра или другого зверя, или удава, или змею – не пугайся и не бойся. Остановись. Выстави высоко перед собой посох и тихо, но так, чтобы они услышали, спокойно скажи, чтобы уходили. Скажи, что ты под моей защитой. Тогда не тронут. Уйдут.

Зинушка до селения добралась без происшествий. Нашла каменный дом Саливана. Позвонила в колокольчик, висевший у калитки. Из дома вышла пожилая дама одетая почти так, как одевалась жена английского консула в Мешхеде. Подошла к калитке спросила:

– Тебе чего, девочка? Ты чья? Что-то я тебя здесь раньше не видела.

Зинушка инстинктивно сделала книксен и на английском ответила:

– Меня привезли в ваши горы с поломанным позвоночником. Теперь вылечили. Я все время была там, – она показала вверх на горы, – скоро за мной приедут и я покину ваши места. Должно быть, навсегда. Мне хотелось перед отъездом узнать побольше о Голубых горах. Лучше вас этого никто не сможет рассказать.

Женщина высокомерно посмотрела на неё:

– Тебе нужна моя хозяйка, а не я. Я доложу ей. Как тебя представить?

Зинушка сообразила, что надо сказать что-то посолиднее и ответила:

– Доложите, что я мадмуазель Зинаида из консульства в Мешхеде.

Служанка ухмыльнулась и ушла в дом. Однако вскоре вернулась и пригласила Зинушку пройти за ней.

Её встретила дама одетая гораздо лучше, чем жена консула. В руке внучка Джона Саливана держала монокль и на протяжении всей долгой беседы время от времени подносила его к переносице и вглядывалась в лицо девочки.

Она предложила Зинушке сесть за небольшой столик, на который служанка поставила поднос с чашками чая, маленьким молочником, наполненным, должно быть, сливками. Зинушка поблагодарила, пригубила чай и поставила чашечку, из почти прозрачного фарфора, на прежнее место. Сделала все так, как учила их в школе жена русского консула. Хозяйка кивнула, удовлетворившись манерами девочки и начала рассказывать:

– Мой дед Джон Сэлливан, Основал все это! – Она обвела рукой вокруг и гордо посмотрела на маленькую девочку. Я внучка главного управляющего Голубыми горами. Он, по распоряжению Ост-Индской Компании, в которой работал коллектором, начал обследовать эту местность и открыл для нас, англичан, Голубые горы или, как их называют на местном наречии, Нильгири. За это его и назначили главным управляющим. Дед жил на Нильгири и управлял его пятью племенами почти тридцать лет. Он был честным и справедливым. В тысяча восемьсот двадцать седьмом году основал наш маленький городок, который назвали Уттакаманд.

По распоряжению деда город засадили садами. Не позволил изгадить озеро. Оно и сейчас украшает наш город. Взорвал каменные горы и построил дороги. Сделал все это достоянием Великобритании. Он описал все племена, которые здесь живут их быт и нравы. Заступался за них. Его они и сейчас чтят и любят.

Фактически он открыл эти места для цивилизации, как Колумб открыл Америку! Индусы боялись ходить в горы Нильгири. Эти места считались местом, где живут боги и любого, кто посмеет нарушить их покой, боги покарают. Любого ждет смерть.

Но появился мой дед с цивилизованными, вооруженными огнестрельным оружием англичанами, которые отправились в это место богов и открыли его для людей. Это произошло в январе 1819 года. Почти сто лет назад.

Теперь, меньше, чем через сто лет, здесь процветают фермы с цивилизованными плантациями. В нашем Уттакаманде, созданном моим дедом, живет около пятнадцати тысяч человек. Все здесь в идеальном, истинно британском порядке. Многие, кто чуть не умирал от мерзкого климата в Мадрасе или других городах, примчались сюда, как только узнали про здешний лечебный, райский климат открытый моим дедом. Здесь они будто бы заново родились! А сделав плантации на прекрасных здешних почвах еще и обогатились.

Остановить даму было невозможно и Зинушка слушала, слушала и слушала.

– Джон Сэливан полюбил тодов за то, что они никогда не врут и не берут в руки оружие. Он позаботился о них на все времена. – Внучка стала говорить о своем деде в третьем лице, и девочка догадалась, что та много раз уже рассказывала то, о чем только что сообщала ей. Рассказывала, должно быть, школьникам или путешественникам, которые приезжали сюда. – Джон Сэливан составил с племенными вождями договор аренды земли. По этому договору племя оставило за собой пастбища для буйволов в верхней части гор, а все, что ниже передало в аренду плантаторам. Тоды счастливо живут. Они и сейчас, получают эту арендную плату.

Зинушка слышала и понимала, что взрослая, чопорная, самоуверенная дама, в отличие от тодов, лжет. Её доброе детское сердечко рвалось из груди от неправды, которую извергала из себя эта женщина. Но Зинушка уже много чего понимала и слушала молча. Ей была неприятна эта взрослая женщина. Оставаться у неё на ночь, как советовал Алексий, она не хотела. Зинушка дождалась пока та умолкла, встала, поблагодарила даму за интересный рассказ, сделала книксен, сказала, что ей пора и покинула дом.

Она не хотела оставаться в городке ни минуты. Быстрым шагом вышла за город и побежала наверх, к ставшим родными, тодам. Ей было обидно, что с добрыми открытыми людьми, жившими здесь, как говорил Алексий, 199 поколений, а это, как она сразу посчитала больше семи тысяч лет, так бесстыдно поступают пришельцы, да ещё и лицемерно рассказывают, что облагодетельствовали их.

– Когда я выросту выучусь, вернусь сюда и буду бороться за тодов! – говорила сама себе девочка. – Если бы не они, я навсегда осталась калекой, не способной двигаться, и умерла. Они меня спасли и я буду бороться за их счастье! Правильно говорили в школе мои учителя про англичан.

Вдруг резкая боль в спине пронзила будто иглой. Зинушка, должно быть, слишком переволновалась и перегрузила спину. Она вспомнила, что Алексий сказал, чтобы переночевала у внучки Саливана. Она не послушалась. Зинушке стало страшно – вдруг позвоночник снова сломается, вдруг в нем ещё не все позвонки срослись. Она отошла на обочину тропы и легла. Заснула. Когда открыла глаза были сумерки. Луна освещала тропинку. Внизу, далеко за склоном, светились окна городка. Спина не болела. Зинушка осторожно поднялась и пошла вверх в селение тодов. В кустах около тропинки кто-то шуршал листьями. В глубине леса кричали звери. Зинушке не было страшно. Она выставила перед собой посох, который дал Алексий и повторяла, как заклинание:

– Звери и змеи уходите, я под защитой Алексия! Уходите и не трогайте меня! Уходите с моей тропы.

Совсем недалеко от селения увидела силуэт тигра. Он стоял на тропе и смотрел в её сторону. Зинушка остановилась. Вытянула вперед руку с посошком и сказала:

– Здравствуйте тигр. Не трогайте меня. Идите своей дорогой. А я пойду своей.

В темноте блеснули глаза огромного зверя, раздался рык и тигр ушел.

На поляне перед деревней её ждал Алексий. Зинушка кинулась к нему, обняла и заплакала. Он поднял её высоко-высоко, прижал к себе и погладил по голове.

– Я знал, что ты не останешься в городке у англичанки. Ждал тебя.

– Она же все врет. Обманывает. И про вас. Её послушать, так эти англичане вас всех облагодетельствовали. Буквально осчастливили. А они вас ограбили. Отняли всю землю. – Возмущалась Зинушка. – Они изуродовали ваши горы. Взорвали их. Я когда выросту и выучусь, приеду сюда к вам, буду заступаться. Выгоню отсюда всех этих лживых жадных англичан! Неужели вы когда они подсунули договоры аренды не поняли, что вас обманывают?