Тринадцатый VIII (СИ) - Молотов Виктор - Страница 48

— Точно, вспоминаю… Так! А где графиня⁈

— Её похитили, — ответил я.

— Точно, точно, — судорожно вспоминал мужчина. — Мы шли к автомобилю, как нас перехватило четверо человек.

— Вы их запомнили?

— Нет, у них такие лица… что в толпе фиг узнаешь, — мужчина отвечал и растирал виски, слова давались ему с трудом. — Таких обычно в службу безопасности и берут.

— У них герб был на форме, — вспомнил второй пострадавший. — Лев и цветок какой-то.

— Лилия? — предположил я.

Сразу вспомнил, где видел этот герб.

— Простите, князь, но я в цветах совсем не разбираюсь.

— Ладно, и без этого всё очевидно. Тимофей Сергеевич, вызовите скорую для ваших коллег.

— Да мы и без скорой до поместья доберёмся! — запротестовал этот же раненый.

— Да, князь. К утру будем, как огурчики! Не надо нас в больницу! — подхватил второй.

Я вопросительно посмотрел на Тимофея Сергеевича, но он лишь пожал плечами.

— Ладно, но тогда вызовите в поместье целителя. И это уже не обсуждается! — велел я и пошёл к выходу с парковки.

Нужно было позвонить, а здесь связь ловила плохо, как и в любом подземном помещении.

— Князь, вас сопроводить? — спросил Тимофей Сергеевич.

— Нет. Да и поиски можете не продолжать.

— В смысле? — удивился безопасник.

— Герб со львом и лилиями принадлежит семье Ларионовых, — ответил я.

— Эм… Это выходит, что Ларионовы сами похитили Ларионову⁈ Не вижу логики.

— Сейчас я разберусь и дам вам знать. Мотивы пока и мне непонятны. Но навряд ли кто-то нацепил этот герб, чтобы подставить Ларионовых. Думается мне, тут всё гораздо проще. Поэтому похитители и не особо скрывались.

— Хорошо, Алексей Дмитриевич, — кивнул Тимофей Сергеевич.

Я вышел на улицу, и ледяной ветер сразу ударил в лицо.

Номер отца Маши был в моих контактах, поэтому я сразу набрал его. С первого раза мне никто не ответил. Но я не сдавался и позвонил второй раз.

— Алло, — ответил тяжёлый мужской голос спустя долгую минуту ожидания.

— Игорь Владимирович, зачем вы похитили собственную дочь? — с ходу спросил я.

— Что⁈ Это кто вообще?

Точно, я же менял номер. Вот граф и не узнал меня.

— Это Алексей, — ответил я.

— Алексей! Это вы мне скажите, почему я отдал дочь вам, но мне уже несколько месяцев докладывают, что она любовница князя Воронцова⁈ Вы что, продали её? — возмущённо спросил граф.

— Игорь Владимирович, вы больше слухам верьте. А в невинности Маши, думаю, вы первым делом убедились.

— Да, я сразу вызвал опытного в этих вопросах целителя.

— В таком случае, как она может быть чьей-то любовницей?

— Никак, — буркнул граф. — Но это не отменяет того факта, что вы оставили её в Москве с незнакомым мне человеком.

— Не понимаю вас. Маша, как жила со мной и моей семьёй, так и живёт, — я пока не стал говорить прямо про свою фамилию.

Уж спустя столько времени граф Ларионов должен был догадаться.

— Мне докладывали, что моя дочь живёт в доме Воронцовых.

— Вы серьёзно ещё не догадались?

— О чём? Алексей, не надо держать меня за идиота, — резко ответил граф.

— Я и есть князь Воронцов. Где вы сейчас? Я приеду и поговорим.

— Эм…

— Разве это не было очевидно?

— Нет. Я думал, что вы работаете на Воронцовых, но чтобы вы сам…

— Пришлите адрес, — снова попросил я. — Мне будет гораздо проще лично вам объяснить.

— Хорошо, сейчас, — ответил граф и бросил трубку.

А через минуту на телефон пришло сообщение с адресом. Я вернулся за Тимофеем Сергеевичем. Зачем снова вызывать такси, если возле торгового центра две моих машины стоит?

Один из членов службы безопасности поехал на второй машине сопровождать наших раненных до поместья. А то голова у них болела так, что никакой обезбол из аптечки не помогал. А мы с Тимофеем Сергеевичем и оставшимся охранником выдвинулись по указанному адресу.

По пути я передал главе безопасности суть своего разговора с графом Ларионовым.

— Алексей Дмитриевич, выходит, что граф Ларионов похитил дочь, чтобы спасти её от вас же. Хотя вам он её и отдал, если судить по фактам, — сказал Тимофей Сергеевич после моего рассказа.

— Да, со стороны это выглядит забавно, но случилась путаница. А Маша, наверняка, побоялась рассказывать отцу правду без моего разрешения. Но она и не спрашивала.

— Всё было бы гораздо проще, если бы Алмазов Алексей исчез, и остался только Воронцов. Простите за прямоту, князь, это лишь моё мнение.

— И вы абсолютно правы. Осталось дождаться конца недели, и надеюсь… легенда об Алмазове Алексее навечно умрёт.

— Но станет предметом обсуждения ещё надолго.

— Думаю, что будет тема для обсуждения гораздо интереснее.

На это Тимофей Сергеевич отвечать не стал. Он прекрасно понимал, что я не стану раскрывать грандиозных планов.

— Опять эта надпись! Уже седьмая на пути! — буркнул Тимофей Сергеевич.

Пока мы проезжали, семь раз видели на стенах домов: «Долой бессмертного императора!». И это только те, что коммунальщики не успели закрасить!

Моя бригада малоимущих работала безупречно. Как и предполагал, надписи распространились на всю столицу, а возможно — и дальше. И это должно было вызвать нужные мысли в головах горожан.

Так работает психология. Люди невольно читают эту надпись… снова и снова. Даже если сперва она касается полным бредом, то потом переходит в подсознание. И когда я обличу императора, уже никто не усомнится в моих словах!

Через час мы приехали к особняку, что располагался ближе к стене города. Это был один из домов, которые принадлежали Ларионовым. У них был богатый род, хотя Машу лишили всего этого богатства не непослушание.

— Подождите меня в машине, — попросил я Тимофея Сергеевича и второго охранника.

— Как скажете, князь. Но если потребуется помощь, сделайте дозвон.

— Хорошо, надеюсь, это не понадобится, — кивнул я и захлопнул переднюю дверь автомобиля.

Ворота были открыты. Меня точно ждали.

Я прошёл внутрь двора, а оттуда сразу к главному входу. Постучал, и мне сразу открыла миловидная служанка в фартуке.

— Алексей Дмитриевич? — улыбчиво спросила она.

— Да, это я.

— Проходите, Игорь Владимирович вас ждёт.

Девушка провела меня в гостиную. Здесь на диванах друг напротив друга сидели двое: Маша и её отец.

— Лёша! — воскликнула графиня, как увидела меня и бросилась ко мне.

Девушка крепко обняла меня и прошептала:

— Я знала… Знала, что ты придёшь.

Граф прочистил горло, привлекая наше внимание. И мы с Машей сели на диван напротив него. На этот раз родовой перстень на моём пальце располагался правильно. Этого было достаточно, чтобы граф заметил и убедился, что я не лгу, пытаясь присвоить себе чужое имя.

— Воронцов, значит? — спросил Игорь Владимирович, словно не мог поверить в такое стечение обстоятельств.

— Да. И я бы хотел забрать Марию обратно.

— Но на каких правах?

— Она моя подруга. И к тому же — совершеннолетняя. Маша в состоянии сама решать, где и с кем ей находиться.

— Вот именно! — буркнула графиня.

— Алексей Дмитриевич, поймите меня правильно. Я переживаю за дочь. Всегда переживал. Но слухи стали последней каплей…

Игорь Владимирович стал говорить учтиво, как никогда со мной не разговаривал. Всё-таки статус решает многое. Если раньше он общался с Алмазовым, как с обычным простолюдином, то сейчас князь Воронцов по титулу был куда выше Ларионова.

— Пап! Ты не сможешь меня удержать. И вообще — это похищение незаконно! — Маша продолжала возмущаться. — Ты мог позвонить Лёше и спросить про все эти слухи. Но нет! Ты прибегнул к самому идиотскому методу и похитил меня.

— Я звонил и не раз. Но Алексей Дмитриевич поменял номер телефона… А после нашего последнего разговора ты больше не отвечала на мои звонки.