Бог Ярости (ЛП) - Кент Рина - Страница 13

Рано или поздно он упадет к моим ногам, как и все остальные. Точнее, на колени.

Мне нравится думать, что я делаю какие-то успехи. Вчера он не пытался убежать от меня, хотя и пытался воспользоваться дурацкими AirPods, которые я, будьте уверены, снял и держал в заложниках до конца пробежки.

Он притворился, что меня нет рядом, пока я задавал ему кучу вопросов. Я не могу вспомнить многие из них, но в основном это были вопросы типа: что он делает после пробежки? Какая у него любимая еда? Кино? Цвет? Хобби? Одежда? Средства для волос? Одеколон?

Нравится ли ему бойцовский клуб? Насилие? Хруст человеческих костей?

Это было немного назойливо? Хотя кого это, черт возьми, волнует, честно говоря?

Он бы ничего не ответил, даже если бы вопросы не были назойливыми.

Он не очень-то сговорчив и пропускает мои вопросы мимо ушей, как будто он их и не слышал, пока не убежит обратно в свой большой замок.

Но, опять же, я не менее настойчив и чертовски люблю сложные задачи.

Мама и Джереми говорят, что я как бык, который не остановится, пока не получит то, что хочет, так что… снова начинаем по новой.

У меня есть все время в мире теперь, когда Коля переживает гребаный период воздержания.

Хотя он не кажется таким уж безразличным, когда рядом с ним находится некий прекрасный принц с каштановыми волосами, который поражает мой разум.

Ухоженные, шикарные мужчины вроде Брэна не в моем вкусе. Совсем.

Но что-то в нем…

Мои движения резко прерываются, когда ворота со скрипом открываются, и на улицу выходит цветок лотоса, одетый в черные шорты и королевско-голубого цвета футболку, обтягивающую его широкие плечи, объемные грудные мышцы и стройную талию.

Это незаметно, но у него определенно превосходное телосложение. Он подтянутый, худой, твердый и упругий везде.

Коля дергается в моих шортах, и я тихо стону.

— Блять, чувак, — я смотрю на него сверху вниз. — Определись уже. Ты вялый или твердый?

Я не получаю ответа. Естественно. Он в буквальном смысле мудак.

Цветок лотоса делает свою ежедневную фотографию и выкладывает в Instagram. Я посмотрю на нее позже, когда он сбежит в свой королевский особняк. А пока я предпочитаю получать удовольствие от его вида. Новый материал для моей ежедневной дрочки и все такое.

Он идет по дороге уверенными, слегка принужденными шагами. Его взгляд мечется из стороны в сторону, возможно, в поисках меня, но я хорошо спрятался за деревьями.

Нельзя допустить, чтобы их камеры засекли меня и доложили главному придурку Лэндону. Не то чтобы я был против того, чтобы повалить этого мудака на землю и разбить ему череп на две части, но я бы предпочел не вызывать никаких осложнений, когда буду пытаться залезть в штаны его брата.

Или в задницу.

Как бы то ни было, цветок лотоса продолжает осматривать окрестности, а я остаюсь незаметным, просто чтобы поиздеваться над ним.

Вчера я бросился к нему, как только он завернул за угол и оказался далеко от камер особняка. Он смотрел на меня широко раскрытыми глазами и со слегка приоткрытыми губами, и, хотя это выражение длилось долю секунды, можете не сомневаться, я добавил его в свой мысленный каталог, заполненный только Брэндоном Кингом.

Сегодня я использую другую стратегию. Нельзя допустить, чтобы он привык к моему образу действий и перестал демонстрировать мне свои особые реакции.

Я хочу, чтобы он подошел как можно ближе. Пока я не почувствую его запах. Пока…

Он останавливается в нескольких сантиметрах от меня на грунтовой дороге, и я вижу его боковой профиль с места в первом ряду. Он уверен, что не заинтересован? Ведь он так красиво оделся для меня. Хотя и носит одну и ту же одежду разных цветов, в сегодняшнем цвете есть что-то особенное. Синий подчеркивает голубизну его загадочных, снобистских глаз.

Хотя я бы предпочел, чтобы он был без футболки, чтобы я мог наблюдать за его телом и, возможно, впиться в него зубами.

Образно, конечно.

Да кого я, блять, обманываю? Абсолютно буквально.

Я уже собираюсь сократить расстояние между нами, когда прямо перед ним останавливается кабриолет Audi.

Из машины выскакивает потрясающая блондинка, одетая в облегающие шорты, обнажающие ее задницу, и спортивный лифчик, едва прикрывающий ее большие сиськи.

Губы у нее чертовски неестественные, а косметики на ней больше, чем у трансвестита.

Она бросается к Брэндону в свирепых объятиях, прижимаясь к нему всем телом.

— Малыш!!! Я так рада, что ты решил снова дать нам шанс. Обещаю, что на этот раз все будет иначе. Ты знаешь, как сильно я тебя люблю, красавчик.

Он похлопывает ее по спине, но в его движениях нет энтузиазма. Его выражение лица не меняется ни на йоту.

Как у робота.

Я добился от него более красноречивой реакции, просто вырвав его AirPods, блондиночка.

Не то чтобы меня это волновало.

Мне все равно.

И все же моя рука дергается, требуя сбросить ее с ближайшего, самого крутого обрыва.

Как она посмела прервать наш утренний ритуал, который длится уже три дня?

Два.

Она отстраняется, улыбаясь, как модель, ее выражение лица нежное, когда она воркует с ним и целует уголок его рта. Отвратительно.

О, вы только посмотрите. Любимое слово Брэндона.

— А нам обязательно бегать? — она капризничает, как чертов ребенок. — Ты же знаешь, я не люблю это, да и вообще рано просыпаться тоже.

Многое из того, что «ты же знаешь», было нарушено.

Кто эта цыпочка?

Я, наверное, видел ее в его IG, который всю ночь просматривал, большое спасибо.

Хотя единственный случай, который я помню, был два года назад, когда кто-то, похожий на нее, без обесцвеченных волос, висел у него на руке.

Она привлекла мое внимание, потому что он никогда не публикует фотографии с девушками, которые не являются его подругами.

Учитывая, что я изучил его друзей женского и мужского пола, я знал, что она не входит в этот список.

Клара.

Я запомнил это имя, потому что хотел зайти и на ее IG, но уже стукнуло пять, и мне нужно было быть здесь.

Кто ты, блять, такая, Клара, и какой твой любимый способ умереть?

Я собираюсь присоединиться к спектаклю и спросить ее об этом — а может, просто напугать. Это дерьмо дается мне легко.

Листья хрустят под моими ботинками, и голова Брэндона наклоняется в мою сторону, но он не смотрит на меня.

— Тебе не обязательно бегать, Клара, — он запускает пальцы в ее волосы, откидывает ее голову назад и прижимается к ней губами. Ее язык высовывается, и он на долю секунды сопротивляется, держа губы сомкнутыми, а затем приоткрывает их, совсем немного, и она засовывает его ему в рот.

Я стою неподвижно, склонив голову набок, наблюдая за тем, как он целует ее.

Или наоборот?

Его мышцы пульсируют и перекатываются, спина напряжена, бицепсы вздуты, а длинные пальцы вцепились в ее волосы.

Борьба.

Вот что он делает. Он не наслаждается этим. Он борется.

С чем ты борешься, цветок лотоса?

Кажется, он борется с желанием поцеловать ее, или, может быть, он борется с тем, чтобы держать под контролем свое либидо.

Мой взгляд скользит вниз, к его шортам, и нет. Эрекции нет и в помине. У Коли она появилась бы через несколько секунд после бурного поцелуя.

У прошлого Коли, я имею в виду. Новый — явно идиот, который не подчиняется моей воле.

Брэндон поворачивает ее к себе, и я оказываюсь у нее за спиной, когда он углубляет поцелуй. Я даже не смотрю на ее бессмысленное присутствие, мой взгляд сосредоточен на его лице, которое почти не искажается.

Едва двигается.

Едва ли чувствует — если чувствует вообще.

Он целует девушку по-французски, но его глаза широко открыты. Ни разу не закрылись и не потерялись в этом моменте, как у нее.

Его взгляд переходит ко мне, и я удерживаю его, фиксируя глаза на его роботизированных действиях, скрестив руки.