Становление (СИ) - Старый Денис - Страница 58

На самом деле, Фёдор Васильевич Ростопчин не столько радел за интересы Российской империи, пусть на поверхности так и выглядело, сколько собирался чуточку ужалить Безбородко. Ростопчин ждал, когда канцлер придёт упрашивать его согласиться. И Фёдор Васильевич под уговорами обязательно сдастся, выторговав себе чуточку в другом деле, да показав иным вельможам, что он, Президент Иностранной коллегии, достаточно силён, чтобы вступать в его партию. Ростопчин активно вербовал сторонников при дворе. О том, что договор будет подписан обязательно, понимал и Безбородко, потому не видел серьёзных причин для волнений английского посла. Этот вопрос можно было обсудить и наедине, даже встретившись на дворцовой площади. Так что Александр Андреевич ожидал продолжения разговора и выявления главной цели собрания.

— Господа, а что это за гений выискался в вашем Отечестве? Спраский. Или как-то иначе у него звучит фамилия? — словно невзначай спросил английский посол.

— Вы имеете в виду Сперанского? — догадался Воронцов, который, пусть и не занимал пока никаких должностей, но нос держал по ветру и отслеживал всё, что происходило во власти и рядом с ней.

— Да, именно его, — посол сделал вид, будто вспомнил, как правильно звучит фамилия интересующего его человека.

— Чем он мог вас заинтересовать, господин Уитворт? — растерянно и даже с нотками ревности спросил Панин.

Безбородко промолчал, но ему также было весьма любопытно, почему Сперанский стал столь важен для англичан. Александра Андреевича, прожжённого интригана и опытного царедворца, сложно было «провести на мякине». Безбородко точно знал, что, как бы между прочим, английский посол не станет интересоваться незначительными фигурами. Следовательно, Сперанский сделал или делает то, что взволновало англичан. Что именно? Безбородко пожалел, что в последнее время мало следил за деятельностью Сперанского. Слишком много изменений в политических раскладах появилось при дворе, чтобы тратить время и пристально наблюдать за взлётом некоего человека от Куракиных. Как сами Куракины не способны закрепиться на вершине власти, так и их люди неминуемо скатятся вниз. Для опытного Безбородко это было очевидно, потому он сконцентрировался на взлёте Ростопчина.

— Вы не находите, господа, что этот молодой человек, Сперанский, весьма активно стал вмешиваться в дела государственные? — Уитворт усмехнулся. — Того и гляди, взлетит выше вас всех.

При этих словах английский посол взглянул именно на Безбородко. Чарльз Уитворт отлично знал русского канцлера, как человека. Расчётливый, циничный и хитрый Безбородко, между тем, имел серьёзную слабость — он был слишком честолюбив. На эту «ахиллесову пяту» канцлера Российской империи и собирался надавить английский посол.

— Мой друг, вы меня разочаровываете, — усмехнулся Безбородко, обращаясь к послу. — Господин Сперанский, безусловно, способный, но, заметьте, что все его деяния из-за спин уважаемых господ. Он… бумажный раб, хороший исполнитель, не более того.

— Мой друг, — отзеркалил обращение английский посол. — Куракины нынче сильны, и даже Алексей Борисович и тот всё прочнее сидит на стуле генерал-прокурора. Без Сперанского ему будет это сложно сделать. А стоит ли говорить о том, сколь значительно вырастет авторитет государственного казначея Алексея Ивановича Васильева и его товарища, удивительно, но всё того же Сперанского, когда реформа приведёт финансы в порядок? Его финансовые уложения передовые. И Сперанский, как вы изволили сказать, раб. Между тем, Павлу Петровичу ещё при жизни Екатерины Сперанский, пусть и через Алексея Куракина, передавал основные положения по финансам. С военными те же князья будут знаться через Военторг, между прочим, частью принадлежащий Сперанскому. Куракины заручатся поддержкой в армии и упрочатся. А Сперанский ещё в приятельских отношениях с Аракчеевым, любимцем Павла, общается с Державиным. Стоит ли продолжать?

— Ближний к императору митрополит Гавриил также не чурается общением со Сперанским, — добавил Безбородко.

Английский посол взял бокал вина, отсалютовал Безбородко, дважды чуть кивнул остальным своим гостям и сделал большой глоток.

— Вы лукавите, Чарльз, — первым начал смеяться Воронцов.

Вот только что Уитворт не мог правильно произнести фамилию Сперанского, а сейчас показывает, что тщательно отслеживает дела молодого чиновника, каждый успех которого все считают улыбкой Фортуны. Но столько удачи разом не бывает. Безбородко, быстро отсмеявшись, сейчас отчётливо это понял.

Главное оружие Англии — деньги. Англичане платят, а за это иные государства продвигают интересы островитян. Вот и сейчас главная проблема — это Франция, за крах которой Лондон готов платить. Без России, как уже показали события и разгромы австрийских войск, приструнить революционную французскую республику крайне сложно.

На Туманном Альбионе деньги считать умеют, как никто иной. Создать боеспособную армию, вооружить её, обмундировать, потом ещё и снабжать всем необходимым — это намного дороже, чем заплатить той же России за участие в антифранцузской коалиции. А ещё в начале Промышленного переворота важно не выдёргивать из производства большое количество неглупых молодых мужчин. А совсем дураки и в армии не нужны.

А вот для того, чтобы Российская империя согласилась на такие условия, чтобы посылать свои войска во имя общих с Англией интересов, русские должны пребывать в постоянном предкризисном состоянии. Слишком строптивые эти московиты и далеко не глупы, чтобы не понимать суть вещей.

Ну, и зачем России брать деньги у Англии и тем самым несколько ограничивать себя во внешней политике, если в самом государстве всё будет с деньгами неплохо? При сокращении расходов на роскошь и стабильном заработке государства, Российская империя может иметь большой запас финансов.

Чарльз Уитворт буквально несколько дней назад получил через одного из английских купцов аналитическую записку, составленную в Лондоне на основе отчётов английского посла. 1-му графу Уитворду, полномочному послу Великобритании в Российской империи, предписано тщательно изучить передовой опыт финансовой реформы в России, отслеживать её результативность и постараться не допустить того, чтобы российская финансовая система стала стабильной и развивающейся.

Для Англии с восшествием Павла на престол стала складываться не очень лицеприятная ситуация. Россия всё же начала войну на Кавказе. И в том, что русские добьются успеха, не сомневался никто. Непобедимый Суворов, не проигрывающий и более сильным противникам, быстро приведёт к покорности не только Кавказ, но и Иран. У России есть свой кандидат в персидские шахи. А что дальше? Если полвека тому назад правитель Ирана Надир-шах ходил в походы на индийские княжества, то разве же русские не смогут повторить этот путь⁉ Индия превращается в истинную жемчужину Британской империи. Это самый главный актив Лондона. Так что даже за мысль о том, чтобы иметь проход к Индии, Россию нужно сдерживать.

— Моё правительство готово пойти на уступки России, но Сперанский должен быть отлучён от финансовой реформы, — сбросив все маски и недомолвки, жёстко сказал английский посол.

— Я правильно понял, друг мой, что Англия готова позволить России открыть своё торговое представительство? — уточнил Безбородко. — Нужно лишь чуточку подвинуть некоего Сперанского? Вы точно правильно расставили приоритеты?

— Всё верно, господин канцлер, — строгое и решительное лицо посла озарилось благодушием и улыбкой. — И вы усилитесь, так как Куракины без этого исполнительного Сперанского ослабнут.

Александр Андреевич Безбородко абсолютно не страшился Куракиных. Более того, канцлер считал, что братья могут быть неким элементом баланса в создающейся политической системе при императоре. Однако, уступка англичанам была столь мизерной, а стать для Павла тем, кто заставил англичан уступить, столь заманчиво, что Сперанского стоит подвинуть и убрать из Петербурга. У канцлера уже появились мысли, что можно сделать с этим молодым дарованием Сперанским. При этом то назначение, которое канцлер станет выбивать для Сперанского у императора, будет даже повышением. У Александра Андреевича Безбородко совсем ушла ломота в теле, так он обрадовался соломонову решению по Сперанскому. И волки сыты и овцы целы. Безбородко придумал хитрый ход, по которому Сперанского можно назначить помощником генерал-губернатора, при этом убрав из столицы, лишив Куракиных, и не только их, исполнителя, но при этом ни с кем не поссорившись и не сделав ничего дурного. После Рождества состоятся новые назначения в четырёх генерал-губернаторствах, вот в одно из них и можно Сперанского отослать.