Пожиратели света и тьмы - Фостер Алан Дин - Страница 47

Голова воина была заметно сплющена с боков и скорее напоминала яйцо, чем шар. В целом, складывалось впечатление, что на беднягу наступили и сплющили. Не красили его и широкий рот с тонкими губами, и оттопыренные уши, зато глубоко посаженные глаза светились умом. Из-под не по размеру большой вязаной шапочки торчали рыжие кудри.

Что-то лопоча на незнакомом Симне языке, незнакомец возбужденно размахивал копьем. Движения и тон воина говорили сами за себя. Симна молча сел на ложе и поднял вверх обе руки. Впрочем, страха он не испытывал — ведь храбрец, взявший его в плен, ростом был с ладонь.

Как только Симна подчинился, воин проворно подскочил к нему на своем скакуне. Восседал он на птице, каких северянин до сих пор не видывал. Бурого цвета, в крапинках, среди которых кое-где были видны и более крупные белые пятна, она имела непомерно длинный и широкий хвост, тонкий клюв и умненькие глазки.

Маленький человечек располагался в миниатюрном седле и управлял скакуном с помощью поводьев. Сбруя, уменьшенная до микроскопических размеров, поражала изяществом и тонкостью работы. На седле и в местах соединения тончайших кожаных ремешков поблескивали золотые бляшки. Вот на что еще обратил внимание заинтригованный Симна: сбруя так связывала птицу, что исключала всякую возможность полета. Очевидно, птица предпочитала бежать, а не летать.

— Все, сдаюсь. — Симна поднял руки еще выше. — Твоя взяла.

— Ах так! — воскликнул крошечный солдат. — Ты говоришь на этом языке!

Голос у него оказался не таким тихим и высоким, как ожидал Симна. Воин поднял копье, встал на стременах и громко заулюлюкал.

Когда Эхомба проснулся, в лагере уже хозяйничали по крайней мере четыре десятка миниатюрных всадников. Они с неуловимой скоростью, какую развивали их скаковые птицы, носились взад и вперед по дну лощины. Действовали решительно и бесстрашно — до той минуты, пока не проснулся Алита. Кот открыл глаза, широко зевнул и встал. В следующее мгновение он с интересом обнаружил, что вокруг шныряет добыча. Его желтые глаза вспыхнули, словно две луны.

— Вот здорово! Полночная закуска!..

— Назад! Все назад! — закричал товарищам воин, разбудивший Симну.

Ввиду наблюдаемого отступления северянин счел возможным опустить руки. Их и с самого-то начала не стоило поднимать, а тут еще и плечи заныли.

Выпростав ноги из-под одеяла, Эхомба сел и принялся разглядывать незваных гостей. Отнесся он к ним с тем же уважением, которое заслуживал эскадрон полноразмерных, вооруженных мужчин.

— Рад вас приветствовать. Меня зовут Этиоль Эхомба. Рядом со мной мои товарищи, мы идем на север, на побережье. Человек — могучий воин Симна ибн Синд, а царственного зверя зовут Алита. — Пастух неодобрительно глянул в сторону кота, который начал откровенно пускать слюну. — Закрой пасть. Поедать гостей неприемлемо ни при каких условиях.

Кот что-то неодобрительно проворчал, однако втянул язык и снова улегся.

Паника, охватившая крошечных воинов, понемногу спала. К Эхомбе подскочил тот самый храбрец, который разбудил Симну.

— Я — Лозви, сын патриарха Росаджина. Сам я родом из свиков, людей песка.

Тут он внезапно посуровел, его ушки изогнулись вперед, голос заметно погрубел и стал вызывающим.

— Откуда ты, незнакомец, не шпион ли Дюнауэйка? Пастух и северянин обменялись взглядами, только Алита никак не прореагировал на этот вопрос. Кот даже закрыл глаза, демонстрируя полнейшую скуку. Затем Эхомба перевел взгляд на собеседника. Его скакун увлеченно долбил клювом сплетенную из кожаных ремешков сандалию Этиоля.

— Кто такие дюнауэйки?

— Не дюнауэйки, а Дюнауэйк. Очень не хотелось бы думать, что их может быть несколько.

В свете луны кроха различался отчетливо и до самых мелочей.

— Дюнауэйк — это ужас, живой воплощенный ужас, способный появляться то там, то здесь. На свете много всяких страхов и прочей гадости, но Дюнауэйку равных нет. Его не вызовешь на бой, с ним не сразишься. Все, что нам дано, это вовремя убраться с его дороги. Вам тоже лучше поскорее освободить ему путь, или вам не поздоровится. Даже с такими великанами, как вы, он расправится в два счета — с такой же легкостью, как я могу раздавить сладкого муравья. Вот почему мы вынуждены постоянно находиться в движении. Это тяжело, но у нас нет выбора. Те, кто менее искусен и проворен, чем мы, по прихоти несправедливой судьбы становятся его жертвами.

Лозви выпрямился, даже привстал на стременах, затем добавил:

— Пока он нас не настиг — мы, свики, быстрый народ. Мы бы с ним сражались, но копья и стрелы для Дюнауэйка все равно что капли дождя. Нам бы что-нибудь посильнее…

— Более длинные копья и толстые стрелы? — подал голос Симна.

Лозви зловеще сузил глаза, и Эхомба поспешил разрядить обстановку.

— Прости моего друга. Мускулы и воля у него крепче, чем воображение. Так в чем вы нуждаетесь, чтобы одолеть Дюнауэйка?

— В магии, — тут же ответил Лозви. — В вашем колдовстве.

Эхомба мигнул.

— У нас нет магии. Я — пастух, мои друзья — простые странники…

Этиоль заметил, что Симна смотрит на него не менее внимательно, чем Лозви.

— Нет магии? — недоверчиво спросил коротышка. — Тогда как ты объяснишь вот это?

Он указал на плавающий в воздухе пузырь с водой. Эхомба улыбнулся.

— Мы тут ни при чем. Подобное чудо мы не способны создать и не способны даже объяснить. Таких резервуаров целое множество в землях на юге, и мы захватили один с собой, чтобы обеспечить себя питьем в ваших засушливых краях. Вы тоже можете так поступить.

— Ты сказал, на юге? Выходит, вы явились издалека, из тех мест, откуда когда-то пришел народ свиков. Путь на родину нам перекрыл Дюнауэйк… — Лозви на мгновение примолк. — Значит, вы не колдуны? Что-то не верится. Полагаю, вы куда более сильные маги, чем кажетесь.

Огорченный Эхомба покачал головой.

— Я и сам был бы не прочь, если бы ты оказался прав. Порой магия очень даже полезна.

Лозви повернулся в седле и что-то коротко приказал людям из своего отряда, затем вновь обратился к Эхомбе:

— Похоже, мы еще встретимся. Может, в следующий раз ты будешь более откровенен.

— Мне нечего скрывать, — заверил его Эхомба.

— Ладно. Я гляжу, вы путешествуете налегке? Хотите, угостим настоящей горячей пищей?

— Хвала Гуквине, это было бы недурно! — воскликнул Симна.

Эхомба укоризненно посмотрел на товарища.

— Оглянись вокруг, обрати внимание, как бедны окрестности, как невелики размерами эти люди. Откуда у них столько еды, чтобы без ущерба для себя поделиться с пришельцами-великанами?

— Напротив, — гордо возразил Лозви, — у нас большие запасы. Нехватки еды мы не испытываем и рады гостям. Если с магией не вышло, вдруг дадите нам добрый совет. Вы же пришли издалека, много повидали, вот и поможете нам разобраться что к чему. — Он протянул руку и указал на северо-восток. — Тут недалеко. Я клянусь, что в нашем замке вам будет теплее и удобнее, чем в этой ложбине.

Эхомба знаком подозвал Симну.

— Ну, что думаешь? — спросил пастух.

— Много вкусной еды, приглашение в гости… Даже если они замыслили предательство, мозги у них такие же маленькие, как и руки. В случае чего мы с тобой одолеем целую армию, а Алита так вообще передавит их в свое удовольствие. Но мне не верится, что эти гномы лелеют недобрые намерения. Их предложение искренне, а уж советами мы всегда сумеем расплатиться.

Эхомба кивнул и повернулся к предводителю свиков:

— Мы согласны. Подождите немного, пока мы соберемся.

— Отлично! — воскликнул Лозви.

Скаковая птица под ним начала быстро перебирать ногами, чтобы сохранить равновесие. Наконец успокоив скакуна, воин с гордостью добавил:

— Где бы вам ни пришлось побывать, что бы с вами ни случилось, вы всегда будете помнить гостеприимство народа свиков.

Пока путешественники складывали вещи, всадники терпеливо ждали, хотя некоторые разбрелись по дюнам в поисках съедобных насекомых и растений. Впрочем, Эхомба и Симна собрались за несколько минут, а Алита, понятное дело, всегда был готов.