Последнее приключение Флинкса - Фостер Алан Дин - Страница 6

Наконец Пип вернулась, тяжело дыша, и снова уселась на плечи Флинксу. Он немного постоял в ожидании. Прошла минута, прежде чем он услышал знакомый гул. Малыш завис в развилке двух крупных веток. Он явно выбился из сил и не хотел улетать. Почувствовав, что Пип шевельнулась у него на плечах, Флинкс, чтобы успокоить ее, положил руку на шею.

— Полегче? Все в порядке?

Она поняла. Отпрыск Пип тоже уловил эмоции Флинкса и, метнувшись, обвился вокруг его левого запястья.

— Нет, тебе нельзя. Ты меня понял?

Флинкс тряхнул рукой, отбрасывая летучего змея в воздух. Но не успел он и глазом моргнуть, как минидраг снова обвился вокруг него. Этакий ярко раскрашенный браслет с горящими красными глазками.

Флинкс несколько раз пытался стряхнуть детеныша, но каждый раз тот снова оказывался у него на руке, крепко обвив локоть или запястье.

— Какого дьявола я с тобой теперь должен делать?

Если бы летучий змей умел ежиться, после таких слов он бы обязательно это сделал, но поскольку такое было ему не под силу, он просто спрятал голову под крыло.

«Хорошо, черт возьми!» — подумал Флинкс.

Все детеныши Пип были просто загляденье — изящные кожистые фигурки. И каждый из них в своих ядовитых железах нес порцию нейротоксина, способную в считанные минуты уложить на месте дюжину взрослых мужчин.

Эмоциональные волны змееныша были слабыми и нечеткими, как у матери. Привязанность, смущение, одиночество, страх, непонимание — все вперемежку. А так как уровень развития у минидрагов был гораздо ниже, чем у людей, Флинкс не мог с уверенностью сказать, что в действительности чувствовал змей. Этот детеныш был слишком мал даже для годовалого минидрага. Пип, несомненно, колебалась, пытаясь поровну разделить внимание между своим хозяином и отпрыском. Флинкс гадал, как бы она повела себя, вздумай он применить к малышу силу. Если бы он направил на упрямца достаточно злости и раздражения, Пип, скорее всего, помогла бы прогнать детеныша, даже если ради этого ей пришлось бы ранить его.

А поскольку он был мал и, по всей видимости, последний, то неудивительно, что ему не хотелось расставаться с матерью. Но Флинкс не имел ни малейшего желания задерживаться на Аляспине даже на один день больше, чем это было необходимо. Поэтому ему меньше всего хотелось потакать упрямству годовалого детеныша.

Его планы не были связаны с Аляспином, где для него не оставалось ничего нового. Ему хотелось одного — поскорее снова отправиться в дорогу. Куда глаза глядят. И ему совершенно незачем таскать с собой такое беспокойное создание, каким был малыш минидраг.

Флинкс громко вздохнул. Неожиданно до него дошло, что последнее время он стал часто вздыхать.

— Ну что, тебе еще не надоело, дружок? — Крошечная, броско раскрашенная треугольная головка боязливо высунулась из-под крыла. — Нет, так дело не пойдет. Один минидраг — один человек. Эмпатической дружбы между тремя не бывает.

На увещевания Флинкса змееныш не отреагировал. Скорее всего, не дорос еще до понимания таких вещей. Он ведь был поскребыш — какой с него спрос? Флинкс поднял левую руку и взглянул малышу прямо в глаза.

— Что ж, раз ты так вцепился в меня, тебе полагается имя. Пип у нас малышка, а ты тогда кто? Лилипут? Да ты ведь поскребыш у нее, вот так я тебя и буду звать!

Флинкс подумал, что это звучит не слишком привлекательно, но зато точнее не скажешь. Вокруг его запястья сжалось небольшое колечко мышц — то ли змееныш отреагировал на свое имя, то ли просто устроился поудобнее. Что ж, много места малыш не займет, а Пип будет присматривать за ним на борту «Учителя», где было полно всякой живности. Там он почувствует себя как дома.

Теперь, когда от враждебного отношения хозяина к ее отпрыску не осталось и следа, мамаша-драконша расслабилась на шее Флинкса. На своего годовалого малыша она не обращала ни малейшего внимания. Судя по всему, Пип пребывала в уверенности, что до конца выполнила свой материнский долг. И если хозяин не стал прогонять ее детеныша, то уж ей-то это и вовсе ни к чему.

Флинкс больше не думал о своем новом спутнике, когда шагал назад по просеке. Аляспин был враждебным миром. Это было заповедник для различного рода плотоядных и ядовитых организмов, которым было все равно кого поедать, своих или пришлых. И те и другие служили отличной добычей. Флинкс успел убедиться во время своего предыдущего визита сюда, что на Аляспине лучше не рисковать. Это не та планета, где можно, расслабившись, зевать по сторонам. Поэтому он не обращал на Пип и ее детеныша ни малейшего внимания, а глядел исключительно себе под ноги. Флинкс старался двигаться по своим же следам, которые он оставил, когда прорубал дорогу к озеру. Листья и лианы то и дело задевали его лицо, и Флинкс инстинктивно морщился.

Хотя на других планетах водились джунгли и повраждебнее аляспинских, однако опасностей хватало и в этих. Даже Пип не смогла бы защитить Флинкса от паразитов и едва различимых глазом кровососов.

Флинкс шел, сжимая в руке свое допотопное оружие. По крайней мере, размышлял он, древним хватило ума делать их из титана. Будь это мачете из какого-нибудь другого материала, оно вывернуло бы руки своей тяжестью.

Еще тридцать метров, и он оказался на небольшой поляне, где его поджидал небольшой «ползунок». Флинкс сумел продраться на нем сквозь заросли лишь до этого места. Машина хорошо шла по воде и сквозь джунгли, но здесь плотно стоящие древесные стволы оказались ей не по силам. Поэтому Флинксу пришлось оставить ее и пройти часть пути до озера пешком.

Машина очень походила на больших размеров каноэ из хрома, поставленное на колеса. Крыша была из плексосплава, поделенная в середине на два крыла. Начищенные бока отражали большую часть палящих лучей. Здесь, под пологом леса, это было не столь важно, однако на озере или реке — жизненно необходимо. Армированная решетка надежно защищала машину снизу. «Ползунок» по ширине был чуть больше водительского сидения, что позволяло ему легко проходить между деревьями, которые не удавалось подмять под себя. По своим размерам это был настоящий гигант, подвижный преобразователь тепловой энергии, способный перевозить своих пассажиров в довольно комфортных условиях по жаркой и влажной земле Аляспина. Флинкс взял его напрокат в Миммисомпо, рассчитавшись кредитной карточкой. И хотя обозначенный на ней счет не был астрономическим, у торговца, сдававшего машину в аренду, вытянулось лицо.

«Ползунок» двигался с помощью двойных гусениц: передних и задних. Он мог нести еще трех пассажиров, размещавшихся друг за другом позади водителя. Но кроме Пип у Флинкса никого не было, и ему не нужна была такая махина. Просто поменьше в тот момент не нашлось, вот и пришлось, пожав плечами, переплатить. На воде «ползунок» оказался сущей находкой — лучше, чем на земле. Судно на воздушной подушке, конечно, было более скороходным, но такого тоже не нашлось, потому что разведчики и ученые постоянно пользовались ими для перевозки грузов или для прогулок с друзьями.

Флинкс приехал на планету с деньгами, но без связей, а в маленьком приграничном городке это было куда эффективнее денег. Поэтому ему ничего не оставалось, как довольствоваться «ползунком».

Впрочем, какая разница? Ему ведь нужно было всего на несколько дней выехать из города, а потом снова вернуться домой.

Так как он уже проложил тропу, на обратную дорогу уйдет в четыре раза меньше времени. Главное — осторожно объезжать побеги, которые «ползунок» не смог сломать по пути сюда. Как только он вновь окажется на реке, течение само понесет его назад. Флинкс не мог дождаться, когда же вновь проведет ночь в гостинице, а не в тесной кабине «ползунка».

Миммисомпо стоял на краю бескрайнего песчаного пляжа. В ясный сезон здесь было приятно и сухо, а в сезон дождей под ногами хлюпала вода. Площадка для приема «шаттлов» располагалась дальше, в глубине материка. Она занимала одно из редких в этой области плоскогорий, которому были нипочем сезонные ливни. Вряд ли кому-либо захотелось попасть туда, чтобы провести отпуск, но в этот момент Флинксу не терпелось вернуться именно туда.