Цена невинности - Черникова Любовь - Страница 2

Вопрос архиважный, но ответ как на ладони.

Мы в душе, удачнее и придумать нельзя! Куда разумнее позволить Вилуоски взять себя здесь, а если еще и воду включить, то крови он даже не заметит. Боль-то я перетерплю, это мне не впервой. Тогда и секретность будет соблюдена. Главное, не подать виду, что у меня все в первый раз.

От волнения лицо розовеет и дыхание учащается. Реакция вызвана не возбуждением, а судьбоносным решением, которое я приняла, но Дерек, расценив ее как сигнал к действию, принимается щекотно покрывать поцелуями мою шею. Его ладонь нерешительно касается соска, словно проверяя, не показалось ли? Правда ли, что дали доступ к телу?

Когда мгновенной кары не следует, его рука становится увереннее и уже по-хозяйски стискивает мою грудь. Вздрогнув, шиплю от возмущения, но тут же себя одергиваю. Приняв мою реакцию за страсть, Дерек лезет целоваться, не переставая меня ласкать, и на этот раз я заставляю себя ему ответить.

Целоваться мне не впервой, но особого удовольствия я при этом не испытываю. Действую скорее механически. Дерек напорист, и моя голова слегка кружится, заставляя прерваться, чтобы вдохнуть воздух и вернуть самообладание.

Вилоуски, глянув мне в глаза затуманенным взором, принимается покрывать поцелуями ключицы, теперь уже обе его руки трогают и мнут мою грудь. Недовольно морщусь, пока он не видит. Должного интереса у меня так и не возникает, несмотря на все его старания. Никакого возбуждения или трепета, а значит мне будет больно. Я честно пытаюсь расслабиться и подумать о том, что вот-вот между нами произойдет. Представить на месте Дерека… Нет! Так только еще хуже, возбуждения не прибавляется, скорее наоборот. Ничего, я потерплю для дела…

Мысли сами по себе переключаются на что-то отстраненное, как на боевых тренировках, что регулярно устраивал мне отец. Отвлекаясь от не слишком приятной реальности, размышляю, почему же не сработали мои сканеры. Забывшись, спрашиваю невпопад:

– Погоди. А, как ты это сделал?

Вилуоски, которому я так не вовремя устраиваю разрыв шаблона, недоуменно отстраняется.

– Просто сжал руку и…

Он как раз держит меня за грудь, так что охотно сжимает пальцы, повторив то, что только что делал с ней. Я стремительно краснею, ведь при этом он смотрит прямо мне в глаза. Не выдержав, шлепаю его по руке.

– Я про то, как тебе удалось так хорошо от меня спрятаться!

– Ари, ты серьезно? Хочешь поговорить об этом сейчас?! – нервы у друга сдают.

Киваю.

Отпустив меня, Дерек упирается ладонью в стену над моим плечом и, нависая, глядит сверху вниз. Пожалуй, при других обстоятельствах это бы могло бы быть пикантным. Особенно когда он так близко и так откровенно меня обнаженную разглядывает.

– Дерек? – тороплю его я.

Вилуоски вдруг притягивает меня к себе и вздыхает куда-то в макушку:

– Что именно тебя интересует, Ари? Взлом структуры защитного контура?

– Это. И то, как ты спрятался от моего сканирующего луча. Я дважды проверяла ванную комнату, но тебя не обнаружила.

– Ари, я ведь уже прошел инициацию и выбрал направленность. Кто, как не протектор, способен установить самую надежную защиту? И, наоборот, взломать любой запор и закрыться от чужого, более слабого, сканера?

– Мой сканер не слабый! – слегка обижаюсь я.

– Но и не планетарного масштаба. Ари, просто я пока лучше. Смирись, – хвастливо отвечает Дерек и неожиданно щиплет меня за сосок.

Подскочив, в отместку хлопаю ладонью по сенсорной панели, и Вилуоски обдает ледяным душем. Промокает он мгновенно. Глаза аллирианца нехорошо суживаются, и я понимаю, что вот сейчас мной точно займутся по-настоящему.

Так и выходит. Дерек использует запрещенный прием, самую изощренную и бесчеловечную пытку, которую я потребую запретить межпланетной конвенцией по правам женщин – принимается меня щекотать, окончательно развеивая и без того весьма эфемерный настрой на что-то эдакое.

Нашу возню прерывает переливчатый звук, после которого раздается мелодичный женский голос системы оповещения академии:

– Арелия Кастильеро, вам следует немедленно явиться в кабинет наставника Аделхарда.

Глава 2. Расскажи, что тебе нравится?

На мгновение замираю, холодея не только снаружи, но и внутри. И дело не только в том, что ледяная вода продолжает изливаться изо всех отверстий душевой кабины.

Аделхард? Ну уж нет!

Демонстрирую неприличный жест в сторону входной двери и поворачиваюсь к прекратившему маяться дурью Вилуоски. Тот уже насквозь вымок и безуспешно старается не слишком громко стучать зубами.

– М-может, включишь теплую воду? Ты ведь тоже замерзла, – предлагает он и беспардонно тычет указательным пальцем прямо в собравшийся тугим камешком сосок.

Снова шлепаю друга по руке, но проявлять чудеса выдержки желания нет. Я тоже ужасно замерзла. Снова касаюсь сенсорной панели, и кабина мгновенно наполняется паром, а струи умеренно горячей воды вырывают у нас синхронный вздох облегчения.

Удивленные такой солидарностью мы с Дереком таращимся друг на друга, понимая, что момент упущен. Неловкость все нарастает, и стоя вот так совершенно голой перед одетым, пусть и мокрым до нитки, парнем, чувствую себя ужасно глупо. Хочется прикрыться и вышвырнуть отсюда Вилуоски, но… Тогда придется начинать все заново, и это будет намного сложней…

Раздосадовано прячу глаза под ресницами, судорожно соображая, что бы такого сделать, чтобы он вот прямо сейчас не ушел. Нужно срочно применить какую-то женскую хитрость, соблазнить его. Заставить остаться и продолжить.

Но вместо этого, я обхватываю себя руками за плечи.

Дерек не знает всей подоплеки, но чувствует, что со мной что-то не так, и меняет тактику. Тянется ко мне и обнимает, принимается неспешно, почти невесомо, гладить мои волосы, плечи и спину. В этих действиях нет никакой пошлости, скорее искренняя забота, и я потихоньку прихожу в себя и расслабляюсь. Иногда мне кажется, что во всей академии, а то и в мире, он один знает, что не такая уж я и стерва, какой стараюсь казаться. И иногда даже подкалывает меня на тему нежной и ранимой души.

Вот и сейчас Дерек понимает, что мне неловко, а еще проявляет редкую проницательность:

– Расскажи, что тебе нравится, Ари? Ты такая напряженная, словно это твой первый раз.

Я молчу. Открыть свой секрет другу я просто не имею права. Даже отец не догадывается, что контракт на мою невинность до сих пор не исполнен.

– Я понял! Все было только во время Контракта да? Тебе попался му… неприятный партнер, и ты теперь боишься близости? Такое бывает, я знаю. К сожалению, не все партнеры ведут себя достойно. Он был с тобой груб, Ари? Причинил боль? Унизил? Поверь, близость с мужчиной может быть приятной, я обязательно тебе покажу…

Дерек, продолжал что-то говорить, успокаивая меня, а я просто цеплялась за его одежду, стараясь не расплакаться. Проклятый Рейн фон Аделхард! Он действительно унизил меня и причинил боль. Сделав это однажды, он повторил это снова, выкупив контракт на мою невинность.

Номер семьдесят семь. Никогда не забуду момент, когда сидела в той отвратительной комнате, чувствуя себя драгоценностью в дешевой бархатной коробке. Хотя нет. Скорее поделкой на искусственном бархате, выставленной напоказ, как в музее. Такой же постамент и куча защитных контуров вокруг.

Я держала лицо и заставляла себя не кусать ногти, обреченно ожидая результатов аукциона. И вот наконец прозвучало – семьдесят семь. Номер победителя. Как символично…

Еще немного, и наступил момент знакомства. Я приготовилась увидеть кого угодно. Это мог быть уродливый старик толстосум, возжелавший юное тело, но главным образом – подпитаться моей пси-энергией. Или кто-то из отцовских «знакомых», стремящихся насолить главе Совета Пяти хотя бы тем, чтобы поиметь его дочь. Уверена, многие из них именно так бы и поступили, при возможности. В случае выигранного Контракта на мою невинность им бы за это даже ничего не было. Но необязательно кого-то калечить, чтобы испортить жизнь. Есть масса иных способов.