"Фантастика 2024-20.Компиляция. Книги 1-2 (СИ) - Номен Квинтус - Страница 50

— А ты… ты машину ведь водишь, а с мотоциклом как?

— Справлюсь.

— Тогда я тебе дам мотоцикл, чешский. Он в твой самолет должен поместиться, да и весит меньше центнера.

— А он точно в самолет войдет?

— В твой — войдет, нам его как раз на СБ притащили. По личному указанию товарища Устинова… кстати, чуть не забыл. Приказом наркома вооружений товарища Устинова Дмитрия Федоровича товарищ Серова Татьяна Васильевна награждается орденом Трудового Красного знамени. Поздравляю, держи заслуженную награду и носи на здоровье. Только учти: товарищ Устинов очень трепетно относится к своим кадрам и требует — особо подчеркну — требует, чтобы все работники, награжденные в нашем наркомате орденами, их носили.

— Пусть дальше требует: я из наркомздрава.

— Я тебе говорил, что ты зараза? Ладно, я слова его передал, а ты уж сама решай. Ведь строго формально ты не работница нашего завода, а прикрепленная на практику школьница. Но если тебе интересно лично мое мнение…

— Интересно, но я его в следующий раз выслушаю, хорошо? А пока пойду думать, как мотоцикл в самолет погрузить. Ладно здесь, мне его парни погрузят. А в Сальске как его выгружать?

— Лебедкой бомбовой цепляешь ­– и поднимаешь. А там так же вниз опускаешь. Ты и одна справишься, а у тебя две крепких летчицы, помогут в случае чего.

— Ясно. А зачем вам Устинов мотоцикл прислал?

— На предмет подумать, можем ли мы производство таких у себя наладить. Но парни уже его посмотрели, сказали, что лучше уж германский повторят, по крайней мере у нас для немцев производство моторов налажено.

— Тоже верно. Ну ладно, за орден спасибо, а я пошла. Надеюсь к концу следующей недели вернусь со списком необходимых станков…

— Успеха!

Двадцать первого рано утром Таня запихивала мотоцикл в самолет, яростно молча в сторону собравшихся вокруг техников и пилотов, выразивших желание ей помочь. Поэтому когда эту звенящую тишину разорвал рев моторов садящегося самолета, никто в его сторону и не повернулся: все выбирали момент, когда можно будет в относительной безопасности все же дать Тане полезный совет. Однако когда подошедший к ним Голованов обрадовано произнес «как хорошо, что я тебя застал», все к маршалу повернулись — и встали по стойке «смирно»: Александр Евгеньевич был в парадном мундире с полным комплектом орденов.

— А что это ты тут делаешь? — поинтересовался он, глядя на Танины упражнения. — А, понятно. А руль повернуть тебе кто запретил? Без этого он точно в бомболюк не влезет. Вот, смотри…

— Спасибо! — сердито ответила девочка. — Но держать руль повернутым и крутить лебедку одновременно у меня не получается. Кстати, гляжу, звездочку на вас повесили, поздравляю.

— А раньше у тебя другими командовать неплохо получалось… а за поздравление спасибо. Ладно, времени у меня в обрез, так что всем команда «строиться»!

Все окружающие тут же выстроились в шеренгу, за исключением немцев-техников, которые растворились в тени где-то за ангаром.

— Товарищи! Татьяна Васильевна, подойди ко мне и встань рядом. Да, вот так. Товарищи! За выполнение ответственного задания Родины Государственный комитет обороны постановил: капитану Серовой Татьяне Васильевне присвоить внеочередное звание подполковника. Ура, товарищи!

— Александр Евгеньевич, я же уже не в армии.

— Ошибаешься, Татьяна Васильевна. Тогда всё как-то закрутилось и я просто забыл тебя выгнать. Оказалось, удачно: не пришлось врать товарищу Сталину о том, кто у меня штурманом был. Но ты не переживай, я и подполковника на гражданку выгнать имею право, и правом этим почти немедленно и воспользуюсь.

— Ясно… а вы почему товарищу Сталину не сказали, сколько мне лет? –шепотом спросила Таня. — Тогда бы…

— Я ему сказал, — так же шепотом ответил маршал, — что штурманом у меня была капитан Серова. Но если бы я сказал, что пятнадцатилетний капитан Серова, то с тобой бы я сейчас не разговаривал, и сидел в психушке. Так что стой спокойно и молчи. А теперь вторая часть, — уже громко объявил Александр Евгеньевич. — Товарищи! За проявленные при выполнении ответственного задания Родины мужество и героизм Президиум Верховного Совета присваивает подполковнику Серовой Татьяне Васильевне звание Героя Советского Союза и награждает ее орденом Ленина. Товарищ Сталин поручил мне вручить Герою Советского Союза товарищу Серовой высокие правительственные награды… Таня, бери их и цепляй… нет погоди. Мы в штабе ВВС специально для тебя… подчеркиваю: в штабе, я тут вообще не причем, только мерки у твоей портнихи взял, так вот, мы тебе мундир парадный построили. Сейчас принесу, померяешь.

Сбегав к самолету, Голованов вернулся к ангару:

— Подполковник Серова! Разрешите от имени Партии и правительства вручить вам медаль Героя и орден Ленина!

— Спасибо, Александр Евгеньевич…

— На здоровье… действительно, из тебя подполковник как из меня балерина. Приказываю, — Танюша, слушай внимательно и запоминай, если я вдруг забуду письменно приказ оформить, напомнишь: подполковника Серову отправить в отставку с правом ношения формы. Всё, теперь ты снова простая школьница. Вольно! Разойдись! Танюша, какие у тебя планы?

— Да вот в Сальск лечу.

— А это зачем?

— Устинов тамошнему заводу план готовит по выпуску нужных нам станков. То есть второму заводу нужных, и вообще для всех заводов, стрелковое оружие выпускающих. А меня Берцев — это главный инженер — попросил составить список нужного там оборудования. Вот слетаю, посмотрю что уже есть, чего не хватает…

— А директором там кто?

— Не знаю. Завод немцы развалили, его, по сути, заново отстраивают.

— Тогда послушай совет взрослого и, главное, опытного товарища. Сейчас на восстановление в основном суют увольняемых из армии офицеров, пока чаще тыловиков. А они еще к мирной жизни не привыкли, гражданскими как солдатами командовать норовят, так что ты вот прямо сейчас мундир надевай, все, что есть, ордена и медали цепляй — вот тогда они с тобой будут нормально разговаривать. Ты уж меня извини, но сейчас ты выглядишь как школьница, стащившая у родни лётный комбинезон. А в мундире, да с медалями и орденами будешь сразу серьезным человеком. Понимаешь?

— Да. Спасибо. А медали с орденами все надевать?

— Чем больше, тем ты будешь солиднее выглядеть. Но чужие все же не цепляй, нехорошо это. Да, вот еще, — маршал отстегнул медаль со своего мундира, — и эту повесь. Тебе положено, просто отчеканить их достаточно не успели. А они без номера, и я себе потом другую возьму. Бери-бери, ты же воевала, а она всем, кто в армии хоть час в войну прослужил, вручается.

— Спасибо большое. Я тогда сейчас домой быстренько съезжу… вы сразу улетаете?

— Нет, тут тебя дождусь, ты же ненадолго? Я думал, что придется тебя по госпиталям искать или на заводе, а мне сам товарищ Сталин приказал тебе награды вручить, так что получилось, что часа полтора я сэкономил.

— Ладно, я пулей… да, Александр Евгеньевич, тут Генрих… он очень неплохой авиамеханик, просится в советское гражданство. Вы ему в этом помочь можете? А то я к товарищу Пальцеву обращалась, а он сказал, что парткомы такие вопросы не решают. А кто решает, он не сказал.

— Калинин решает. Но я как раз в пятницу его встречу… решу вопрос. Давай, беги уже…

Когда Таня вернулась на аэродром, Александр Евгеньевич был краток:

— А тебе китель наш очень идет… ого!

Стоящие рядом девушки-летчицы вообще молча смотрели на девочку, буквально остолбенев от увиденного. И тишину опять нарушил лишь удивленный голос маршала:

— Не ожидал… два Трудовых знамени, ну, Звезда — это от ВВС, а это что за орден?

— Орден Пирогова, он только для военных медиков.

— Понятно… Трудовое отличие, две Трудовых доблести, а еще…

— Медаль Пирогова, для младшего медицинского состава. Я же медсестрой в госпитале сначала была.

— Да уж… я знал, что ты молодец, но даже не подозревал насколько. Но — горжусь, что удалось с тобой летать в одном экипаже! Надеюсь, что и внуки мои будут хвастаться среди одноклассников: «Мой дедушка у самой Серовой однажды пилотом был!» В общем, так: телефон ты мой знаешь, если тебе что-то вдруг понадобится… ну хоть что-то — звони, не стесняйся. Хотя ты и так никогда не стесняешься, так что просто звони! Я буду рад… ладно, тебя уже пилоты заждались, беги!