Даже Смерть знает мое имя 3 (СИ) - Решетов Евгений Валерьевич "Данте" - Страница 23

— Какой? — подался ко мне ректор.

— Во время перехода между мирами ваши тела погибнут, а вы отправитесь на перерождение. Простые смертные не могут ходить из мира в мир. Но не беспокойтесь, я вытащу ваши души из мира мёртвых, ежели вы оба поклянётесь служить мне. По-другому я просто не смогу, скажем так, докричаться до вас. Даже будучи богом смерти, я не имею права вытаскивать из загробного мира души тех людей, что не молились мне, или не служили.

— И это вы называете «весёлый нюанс»? — ахнул граф, выпучив глазёнки.

— Дык я и так служу вам, — прогрохотал Бульдог. — Но ежели надо, могу и клятву принести. Мне это раз плюнуть… Карьера-то моя в гору идёт семимильными шагами. Кем я был до вас? А нынче кто?

Ректор сумрачно посмотрел на него, тяжело вздохнул и пробурчал:

— Я так понимаю, что больше вариантов нет? Только клятва?

— Вы можете остаться в этом мире, — усмехнулся я, взял присмиревшего филина и поместил его в центр начерченной магоформы, а затем зарядил её магической энергией и снова швырнул «Дверь Богов» в дверной косяк.

Тотчас дверной проём затянул непроглядный мрак, от которого повеяло пробирающим до костей могильным холодом. Ректор и Бульдог боязливо съёжились, уставившись во тьму перепуганными глазами.

— Аким! Аким! Лети на мой красивый голос! Это Абрат! — крикнул я в темноту, используя божественную магоформу «Голос» и держа в голове образ своего фамильяра.

— Я, пожалуй, лучше буду служить вам, — медленно и еле слышно проговорил граф, едва-едва размыкая губы. От его дыхания шёл пар.

— Замечательный выбор, — похвалил его Бульдог и с удивлением потрогал щеку. — Кожа замёрзла. И даже кончики пальцев дрожат.

— Аким! Быстрее! Тут народ мёрзнет! — крикнул я, не ощущая такого уж страшного холода, хотя стоял перед самой «Дверью Богов» всего лишь в хламиде на голое тело.

Внезапно из «Двери Богов» вырвался клочок тумана и проник в филина. После этого «Дверь» пропала, а птица осмысленным взором посмотрела на наше трио и проговорила:

— Угукх, какие колоритные у тебя спутника. Ну, представь меня им.

— Ты их уже знаешь. Вот этот громила со сколиозом — Бульдог. А эта красотка с острыми ушами — наш всеми любимый ректор. А перед тобой стоит младший бог смерти Абрат. Да, у меня всё получилось. Можешь скакать от радости.

Он так и сделал. Принялся скакать от радости, издавая странные звуки. А потом вдруг Аким замер, оглядел себя и возмущённо выпалил:

— Я — филин⁈ Угукх! Вы не могли найти ворона или хотя бы грача? Даже сокол какой-нибудь и то был бы лучше!

— Мы просто решили не нарушать сложившуюся традицию, — усмехнулся я и показал на Бульдога с ректором. — Они тоже получили совсем не те тела, которые хотели бы.

— Гнусная традиция! Угукх! Развяжи меня скорее, а то всё моё существу приказывает мне сожрать ту гадкую мышь, что распищалась за шкафом!

Я развязал фамильяра, и он тотчас метнулся под шкаф, где в смертельном испуге ещё сильнее запищала мышь.

— Ловко, — оценил охотник и потрогал клык подушечкой большого пальца. — Мне тоже вроде бы уже хочется крови… Надо бы поспешать, господин Абрат.

— Кхам, кхам, — прочистил горло ректор и под писк пожираемой мыши торжественно принёс мне клятву верности.

— Присоединяюсь, — поддакнул Бульдог.

— Интересно девки пляшут, — озадаченно сказал выбравшийся из-под шкафа Аким, глядя на графа и охотника. — Клятвы верности?

— Я потом всё объясню. Сейчас нет времени, — отрезал я и уже в третий раз швырнул «Дверь Богов» в дверной косяк.

Тут же дверной проём затянул пейзаж территории моего поместья, словно мы смотрели на него из входной двери. В ночном мраке можно было разглядеть и броневички, и разрушенную изгородь, и даже дерево, под которым был похоронен Пчхин.

— О, — выдохнул охотник, тыча пальцем в сторону «Двери Богов». — Наш родной мир!

— Ага, — мрачно сказал ректор и передёрнул плечами. — Только как-то жутко осознавать, что, шагнув туда, я окажусь не в поместье, а в загробном мире. Можно сказать, совершу самоубийство.

— Да я вытащу вас. Не переживайте, — твёрдо проговорил я и пошёл к «Двери Богов». — Все за мной!

— Так и моё тело помрёт, угукх! — выдал Аким, раскрыв крылья. — Зачем ты меня вызвал в этот мир? Надо было в другой, раз ты всё-таки решил в него идти.

— В Книге сказано, что фамильяры богов тоже могут ходить из мира в мир, — важно сказал я и постучал ладонью по тому, зажатому подмышкой.

— А-а-а, тогда ладно, — сразу же успокоился Аким и насмешливо посмотрел на моих бледных спутников. — Чего вы приуныли? За мной!

Фамильяр взмыл в воздух, пронёсся через «Дверь Богов» и уселся на провода, протянутые по территории поместья.

— Да, господа, времени у нас мало. «Дверь» не вечна, — произнёс я и тоже прошёл сквозь неё. Меня сразу же окружили запахи ночи и не выветрившейся гари.

Бульдог посмотрел на ректора. А тот облизал губы и решительно кивнул. После этого они вдвоём метнулись к «Двери Богов». И так же вдвоём разлетелись на тысячи мелких кусочков. Плоть людей и кровь забрызгали все логово оборотнихи, а их души ускользнули в мир мёртвых. Я их специально не стал ловить, хотя мог бы. И это значительно облегчило бы мне вселение их душ в другие тела. Они бы просто какое-то время побыли бы в моей ауре рядом с душой кабана. Но я хотел провести полноценный эксперимент…

— А теперь рассказывай, что у тебя на уме, — проговорил Аким. — И поведай-ка обо всех своих приключениях на Земле-1.

— Ну, слушай, — произнёс я, потирая грудную клетку, внутри которой поселилась тянущая пустота. Вся моя мана ушла на божественные магоформы. Хреново. Давненько я не чувствовал полного истощения. Мне даже пришлось присесть на край колодца и с него рассказывать Акиму о том, что со мной произошло.

Попутно я разглядывал особняк. Лишённые стёкол окна оказались заколочены досками, а на входной двери висел амбарный замок. Видать, поместье все покинули. Хотя кто все? Только Рябой. Лишь он мог тут жить. Интересно, где он сейчас? И что происходит в княжества? Надо бы всё это разузнать. Но пока я закончил свой рассказ и посмотрел на фамильяра.

— Представляешь, если тот маг-математик был прав? Ну, тот, что по ступеням пирамиды бежал к Вратам Богов? Что если Список был фуфлом, а его расчёты — правдой? — насмешливо проухал Аким, чьи громадные глаза отражали свет звёзд.

— Да ну… ерунда, — отмахнулся я и прислушался к себе. — Всё, часть маны восстановилась. Надо вызволять души слуг.

— Пора, угукх, — выдал Аким и уставился на меня.

Я подошёл к скособоченному сараю с дырами в стенах и пнул ногой дверь. Она открылась с противным визгом петель, а изнутри вылетел запах гнили и плесени. Отлично. Я снова закрыл дверь и швырнул в неё «Дверь Богов», ориентируясь на те инструкции, что были в Книге Богов. По идее, за дверью сейчас должен быть пейзаж мира мёртвых. К слову, оказывается, «Дверь Богов» может работать, как с открытой дверью, так и закрытой.

— Открывай, — поторопил меня фамильяр, еле сдерживая любопытство.

— Тебя ждёт большое разочарование, — проговорил я, уже зная из Книги, как выглядит мир мёртвых.

Моя рука отворила дверь, и за ней зашевелилась непроглядная тьма, пропитанная эманациями смерти. От неё буквально разило смертью. Трава под моими ногами сразу же стала рассыпаться серым прахом, а парочка ночных птиц, облюбовавших провода, в ужасе ринулась прочь.

— Да, разочарование, — промычал Аким, силясь хоть что-то рассмотреть во мраке.

— Бульдог, то бишь Пётр, лети на звук моего голоса! Это твой господин, младший бог смерти Абрат! — крикнул я во тьму, использовав «Голос». Ректора я тоже позвал, а потом снова охотника. Но что-то никто из них не торопился откликаться на мой зов.

— А не мог ли ты опоздать? Угукх, — проговорил фамильяр. — Что если они уже отправились на перерождение?

— Так быстро? Вряд ли, — скептически скривился я, но всё же ощутил некий холодок, пробежавший вдоль позвоночника.