Версальская грешница - Коровина Елена Анатольевна - Страница 35

18

ВЕЧЕР В РАЮ

Париж, февраль 1876

Вечер того же дня

Соня плюхнулась на витой стульчик времен рококо. Ну и дела! Гастон все еще любит Варвару. Значит, как только она приедет, нужно помочь им встретиться. Или начать действовать, пока Варя в пути? Рассказать Гастону, что Варвара о нем грустит-вздыхает, объяснить: в том, что они разошлись, виновато незнание языка. Но теперь-то Соня в Париже, она переведет!

Господи, ну что за благословенный город, этот Париж! Виктор наконец-то поцеловал Соню и хочет, чтобы она понравилась его прабабушке. Ах, зачем? Неужели хочет сделать Соне предложение? А без прабабушки, конечно, нельзя. Ведь она – его единственная родственница. Иначе зачем бы он стал покупать Соне наряды да еще и оплачивать белье?..

Ах, какая красота! Соня вынула розовый пояс – кружевной со вставками ручной вышивки, с розами. Ах, роза – цветок любви. Недаром его так любила маркиза Помпадур. Она даже создала собственный сорт фарфора и назвала его «„Rose Pompadour“, потому что он был окрашен в любимый ею розовый цвет.

Соня всплеснула руками – вот про кого она забыла! Сейчас самый удобный момент. Варвара со своими служанками-охранницами осталась в Варшаве. Виктор думает, что Соня любуется бельем и часа на два оставит ее в покое. Самое время прочитать оставшиеся страницы записок Помпадур.

Девушка повернула ключ в замке. Прислуга отеля постучит. Если что, пусть постучит и Виктор. Соня достала старую шляпную картонку с коричневыми розами по бокам. Когда-то эта шляпка казалась ей верхом изящества. Но сейчас, когда она видела витрины шляпных магазинов Парижа!.. Завтра утром они с Виктором пойдут туда.

А потом поедут в Версаль к бабушке, вернее прабабушке. Но это завтра. Сейчас – записки Помпадур!

Вот эти четыре листа Соня уже читала. А вот эти два еще предстоит проштудировать. Вдруг на что-то наткнется!

Сначала девушка вынула один лист, а все остальное запихнула обратно. Если кто и войдет, один лист можно спрятать в лиф платья.

Письмо было помечено:

«Версаль, май 1749».

«Сегодня я счастлива. Кажется, все обычно. Но…

Вокруг цветет поздняя весна. Птицы щебечут на деревьях парка, струи фонтанов переливаются на солнце, словно радуга, цветы на клумбах благоухают и днем, и ночью. Версаль полон ароматами тайн и страсти. И так хочется этой нежной страсти!..

Мой Людовик вдруг разленился. Забросил все дела и королевские приемы. Все время проводит в моих покоях, нежится на розовых простынях, даже просит подавать ему кофе прямо в постель. Вчера вечером повел меня гулять. Мы шли под ручку, как почтенная семейная пара. Зашли в павильон «Парадиз», что значит – «Рай». Ах, если бы мы, действительно, могли стать простой парой, это был бы истинный раина земле!..

Май – месяц свадеб… Простые крестьянки и горожанки выходят замуж. Но я, увы, лишена этой возможности! Правда, если душа живет вечно, может, и мы когда-нибудь поженимся в мае…

Ах, если бы так! Ни один мужчина не мог бы столь страстно целовать меня. На лоне страсти Луи – богатырь. Он подхватывает меня, как пушинку, переворачивая вверх и вниз. Я и ахнуть не успеваю. В секунду Луи может зацеловать меня до смерти. Он находит такие потаенные местечки на моем теле, о которых я и не подозревала сама. Порой он набрасывается на меня, словно зверь, – дикий и вечно жаждущий. Иногда целыми днями я думаю: как же мне его утолить? Я выдумываю новые позы и положения, которые ночью мы воплощаем в жизнь. И тогда Луи шепчет мне в порыве страсти:

– Ах, милая, с тобой я в раю!..»

Соня вздрогнула, лицо ее заалело. Нехорошо читать такие записки! Она словно подслушала под дверью слова страсти, не ей предназначенные. Рай – по-французски парадиз. Вот и Соня теперь живет в отеле «Парадиз»…

Тихий стук оторвал Соню от размышлений. Виктор! Не видя, не слыша, она знает, что это – Он. Чувствует всем сердцем, всей душой и даже кожей.

– Ты не спишь, милая?

Как странно: Виктор называет ее так же, как король называл Помпадур. Соня вскочила и, запихнув бумагу за вырез лифа, кинулась отпирать дверь.

– Отчего ты заперлась? Что-то случилось?

– Нет, просто эта болтливая горничная… Мне показалось, она так восхитилась принесенными покупками, что готова подглядывать…

Конечно, врать не хорошо, но и рассказывать про записки маркизы Соня не может.

– Я пришел пожелать тебе доброй ночи! – Голос Грандова звучал глухо и выжидательно. – Ты ведь этого хотела?

– Да!..

– А еще что ты хотела? О чем мечтала перед сном?

Соня закрыла глаза. Перед ней встала сцена, которую она только что прочла в записках маркизы. Бред! Стыд! Или – безоглядная страсть? Любовь… Или просто вожделение?

Ах, если бы писал кто другой, Соня бы сказала – стыдно. Но это писала женщина, безоглядно любящая своего мужчину. И все было прекрасно.

Любовь не знает стыда – прочла Соня где-то. Да, если это любовь!..

– Так о чем ты мечтала? – Виктор погладил девушку по голове, как маленькую. – Какие образы бродили в твоей прелестной головке? Расскажи, мы помечтаем вместе!

– Я думала о маркизе Помпадур! – вдруг выпалила Соня. – О том, как она пошла на все ради своей любви. Даже на грех…

– Она была всем известная греховодница… Но при чем тут она? Это мы с тобой, Сонюшка! Это наша жизнь. Наши мечты. Ты ведь мечтала, чтобы я поцеловал тебя перед сном?

И Виктор, приподняв голову девушки, прижался жаркими губами к ее губам. Соня вздрогнула – это было совсем не так мягко и нежно, как на улице. Теперь, когда они были одни в теплой комнате, где стояла кровать, все стало совсем по-иному. Соня дернулась и отстранилась.

– Я сделал тебе больно? – прошептал Виктор. – Прости меня, я не хотел. Я столько времени сдерживал себя. Ты такая нежная, обворожительная, притягательная. Я не могу от тебя оторваться.

Глаза Виктора обрели какой-то завораживающий блеск, словно ему и больно, и приятно одновременно. Соня смотрела в них и не могла оторваться. Глаза звали и манили куда-то – в страну мечты, любви и грез. Соня протянула руку и коснулась щеки Виктора – щека пылала. Пылал и весь он. Девушка очертила пальчиками его брови, ресницы, неприличной для мужчины длины, губы, искривленные то ли от боли, то ли просящие о помощи.

Виктор перехватил ее руку и стал целовать – ладошку, запястье, локоток. Его страстные поцелуи поднялись к плечу и перешли на шею. Соня закинула голову и закрыла глаза. Было так приятно, так волнующе, словно девушка качалась на волнах в кольце сильных рук. И совсем не страшно!

Но вот губы Виктора спустились к груди. Соня вздрогнула и инстинктивно оттолкнула возлюбленного. Боже, там ведь был лист из записок Помпадур!

Виктор понял по-своему.

– Сонечка! – прошептал он. – Прогони меня, пока мы не зашли слишком далеко… Я теряю голову. Но лучше разреши остаться, тогда мы потеряем рассудок вместе…

Девушка прижала руку к груди. Листок зашуршал. Счастье, что тяжело дышавший Виктор не услышал этого. Глаза его расширились, и он прошептал:

– Давай бросим все и уедем! Купим замок в провинции, денег у меня хватит. Ах, солнышко, ты только будь рядом, не гони меня!..

Ну кто же может прогнать волшебника, который дарит чудесные замки? Как же она может прогнать, коли без него ей не жить?

А Виктор уже шептал дальше – лихорадочно и странно:

– Уедем подальше, туда, где нас никто не знает! Где нас никто не найдет!

Соня удивленно посмотрела на возлюбленного. А кто их знает здесь и кто станет искать? Они же не в Москве, а в Париже. Хоть и город праздника, а не родной.

– Мы же приехали к бабушке? – прошептала она.

– Эта старая ведьма! – Виктор стиснул голову руками. – Да уж, лучше встретиться сейчас! Все равно потом найдет…

Виктор отстранил Соню. Вздохнул поглубже и проговорил чужим голосом: