Несущий смерть (СИ) - Редаро Николас - Страница 15

Пьетро оказался крайне рукастым парнем. Я не побоюсь даже назвать его гением — используя всякий хлам и наработки своих давно почивших коллег, он смог создать двухколесный транспорт, работающий на местном источнике энергии — Электроячейках.

Каким-то образом здешние ученые ударились не в добычу жидкого топлива, а в изучение силы молний. Возможно, всему виной личный пример одного из божеств — бога грома и молний Аргуса. Не думаю, что ему понравился подобный «плагиат».

Правда, прежде чем обзавестись верным электро-механическим конём, мне пришлось как следует побегать по Ристарии и следующим на пути к Меруму городам, выискивая необходимые устройства и материалы. Ученая братия Цитадели была подозрительно хорошо осведомлена о расположении тех или иных исследовательских лабораторий и мастерских…

Чтобы не дёргать Жрицу каждый раз, когда мне требовалось переместиться из Цитадели и обратно, пришлось научиться самостоятельно осуществлять переход в это скрытое от других место. В целом, за прошедшее время, я неплохо научился «бегать» по Путям.

Из-за частой практики в подобном направлении я буквально чувствовал, как моё понимание пространства и способность его ощущать слегка улучшились — даже «Излом пространства» применять стало немного проще.

Впрочем, Йозеф и Пьетро не единственные, кто «присел мне на шею», взамен одаривая всякими полезностями. Неделю я ползал по всяким карьерам, шахтам и заброшенным кузницами, выискивая для Филиппа материалы для создания желаемого мною оружия и его усиления.

Как оказалось, кузнец, используя редкие самоцветы и определенные руды, мог усилить существующее оружие, укрепив его и напитав жизненной силой.

Подобный способ усиления существовал ещё во времен до проклятия, но тогда вместо жизненной силы обычно использовалась мана и различные редкие ингредиенты. В нашем же случае донором «энергии», естественно, приходилось выступать мне.

Впрочем, от недостатка последней я не страдал от слова «совсем». Хотя материк, за годы буйства проклятия, значительно потерял в численности населения, я то и дело натыкался на одиночек и группы противников разной силы.

Банды бандитов, обезумевшие патрули стражей, обычные гражданские, которых проклятие застало в «удачный» момент, позволив значительно усилиться за счет других. Все они пали от моей руки, пусть и не окончательно.

С момента победы над боссом я не использовал поглощение, опасаясь за свой разум. Но впитывать жизненную силу обычным способом мне никто не запрещал.

К слову об этом процессе — Охотник, наверно, единственный, не считая Деи, кто не просил ничего и лишь делился знаниями. Мужчина старательно, пусть и временами в едкой манере, пытался передать мне знания его профессии — учил правильно работать с сознанием, ощущать врагов и их силу, отделять жизненную энергию и работать с ней.

Последнее оказалось для меня откровением — о зеленоватой субстанции, что при выполнении некоторых условий покидает тело живого существа при смерти, знали задолго до проклятия и даже, по слухам, задолго до прихода богов.

В последние десятилетия существования королевства редкие маги и кланы воинов умели работать с ней, но в прошлом жизненная энергия была основным способом усиления для тех, кого судьба не одарила магическим даром. К счастью, Рид был одним из тех, кто сохранил это знание.

Поэтому ежедневно я проводил по часу-другому в медитациях. Исследовал внутреннее «Я», пытался структурировать сознание и защитить его от внешнего воздействия.

Сначала мне пришлось, по сути, «пролистать» все воспоминания о прошедшей жизни в ускоренной перемотке. Затем — начать «закреплять» их в сознании и, скажем так, верифицировать, как бы помечая те, что принадлежат именно мне.

Следующим шагом, по словам Охотника, было создание буфера воспоминаний — отдельного места, куда попадали бы все впитанные ощущения, знания и память поглощенных существ. И уже затем, получив их, можно было перекроить и упаковать их в полноценные навыки и знания, отделив чувства, эмоции и личное от чистой информации.

Естественно, так далеко я продвинуться не успел — даже сам буфер был пока, скажем так, лишь на стадии закладки воображаемого фундамента. Зато удалось улучшить и без того хорошую память, освежив некоторые знания и навыки, а также повторить изученные Базы Данных.

С момента моего прибытия в Цитадель, буквально за три недели, это место преобразилось. Обзавелось дополнительной мебелью, Филипп получил запас нужных ему материалов и новые — вернее, найденные старые — инструменты. В Мастерской и Лаборатории мы, совместными усилиями, навели с ребятами порядок — наличие у меня инвентаря сильно упрощало уборку и перенос всяких тяжестей.

Пришлось попросить Дею расконсервировать пару помещений, подходящих под склады, куда мы и скинули всё лишнее. Впрочем, ученые тут же озаботились сортировкой и инвентаризацией «награбленного», видимо не желая потом искать нужную деталь несколько часов в полном беспорядке.

Впрочем, потом пришлось попросить расконсервировать ещё одно помещение. Я, словно сорока, таскал понравившуюся мебель и предметы в замок, пытаясь как-то обустроить интерьер для большего комфорта.

За прошедшие три недели удалось даже наладить некоторый… быт, если такое слово в этой ситуации уместно.

Как бы не хотелось этого признавать, но супер-мега-героем, воином человечества и машиной для убийств меня назвать трудно. Тренировки и медитации отнимали время, в то время как исследование новых территорий и постоянные сражения подтачивали нервы и забирали силы.

Часто, возвращаясь в Цитадель, я подолгу всматривался в огонь камина или отмокал в ванной, глядя в окно без всяких мыслей. Иногда плохо спал, просыпаясь с ощущением хватки на своем горле. Временами морщился от всплывающих чужих воспоминаний.

Без психотерапевта, как оказалось, находиться в постоянном стрессе и опасности довольно трудно. Обитатели же замка… Довольно быстро я начал подмечать странности в каждом из них.

Перепады настроения Деи. Маниакальную увлеченность ученых. Некоторую «автоматичность» Филиппа и странное поведение Джеймса, который мог часами, как и я, всматриваться в потрескивающее пламя камина.

В один день я, ради интереса (читай — паранойи), решил проследить за поведением Кузнеца. Тот на протяжении двух часов просто ковал и разрушал один и тот же меч, изредка нашептывая себе что-то под нос. Настолько тихо, что даже с моим улучшенным слухом я не мог ничего расслышать.

Я редко проводил весь день в Цитадели, постоянно отправляясь в вылазки на новые территории, пытаясь приблизиться к Меруму поближе. Каждая такая вылазка позволяла по Путям, в последствии, переместиться чуть ближе к моей цели и сэкономить время и силы. Но даже так, в какое бы время суток я не приходил — Пьетро и Йозеф без устали что-то мастерили или химичили, часто работая вместе.

Изредка, на лицах каждого из обитателей замка мелькала глубокая тоска и печаль, тут же сменяющаяся либо привычным спектром эмоций, либо нейтральной маской.

Тайна подобного поведения раскрылась довольно буднично, по чистой случайности.

Это случилось в один из последних дней работы над мотоциклом. Я, притащив очередную партию запрошенных ребятами деталей, с интересом наблюдал как они приваривают к подвеске какой-то механизм, используя разработанный Йозефом раствор.

Довольно быстро, спустя час, они забыли о моём присутствии, полностью поглощенные делом. Обычно я отправлялся обратно в вылазку, но погода сегодня не располагала к долгим путешествиям. Вот и решил остаться. Как оказалось — не зря.

— Да не лей ты сюда, на пальцы капнешь!

— Я тебе перчатки на что выдал?

— Да не в перчатках дело! По ним если стечёт на клапан, потом переустанавливать придётся.

— Так, дай сюда, я лучше сам…

— Да куда ты!..

Подобные перепалки были привычным сопровождением к продуктивной работе этих двоих. Несмотря на совершенно разные специальности, ребята всей душой любили науку и полностью посвящали себя этому делу.