Ненастоящая любовь - Малиновская Маша - Страница 9

– Я что похож на одного из тех дебилов, а, Веснушка? – говорит совсем без улыбки.

Я отрицательно качаю головой, понимая, что расстояние между нами настолько неприлично мало, что мне становится нечем дышать.

Марк высокий. Крепкий. Да, в нём очень сложно узнать того тонкого мальчишку из Краснодара.

Но особенно поражают его глаза. Тёмные, зрачков почти не различить, очень выразительные. Опасные. Сердце так и трепещет от его взгляда.

А ещё запах. Не мерзкий мужской парфюм, резкий и пряный, от которого горло дерёт, но какой-то цитрусово-свежий, окутывающий и заставляющий хотеть вдохнуть его снова и снова.

– Я тебе другое предлагаю. Сделку. Я хочу, чтобы ты притворилась, что мы встречаемся.

Теперь я смотрю на него как на сумасшедшего. Зачем ему – одному из самых классных и популярных парней университета предлагать мне такое? Бред.

– Зачем тебе это? – задаю вполне логичный вопрос.

– У меня есть одна… поклонница, так скажем. Её сталкерство достало меня уже.

– А поговорить? – теперь уже я удивлённо поднимаю брови.

– Думаешь, я не пробовал? Я уже многое испробовал. Осталось завести девушку.

– Так заведи, в чём дело?

– Так я не хочу отношений, понимаешь? Поэтому мне нужна ты – будешь моей фиктивной девушкой.

Странное ощущение стягивает всё внутри, будто во рту после зеленоватой хурмы. И волнение, и вместе с тем какое-то разочарование. Ну не могла же я всерьёз подумать, что сам Марк Постоленко предложит мне, серой мыши, быть его девушкой, пусть и фиктивной.

– А мне это зачем? – Предпринимаю ещё одну попытку понять, не тупой развод ли это.

– Ну ты вроде умная, Веснушка. Я же тебе уже сказал: я сделаю так, чтобы эти уроды тебя больше не донимали. Никто не посмеет обижать мою девушку. Выгодная сделка – ты сама подумай. Только думай быстро.

Я никогда не была авантюристкой. Логика, аргументы, размышления – вот моё всё. И даже когда доводы вполне понятны, я не имею привычки принимать решения спешно.

Но сейчас…

– Хорошо, – соглашаюсь, удивляя саму себя. Но меня правда достали те приматы. – Что мне нужно делать?

– Быть моей девушкой, – улыбается, а у меня от этой улыбки по плечам мурашки бегут. – В процессе я тебе всё объясню. Ну а для начала – не игнорить мои сообщения.

– Хорошо. Не буду. А теперь мне пора.

Мне нужно срочно выйти на воздух. Продышаться, перестать дрожать. И осознать, какую ужасную глупость я совершила, согласившись.

Я разворачиваюсь и делаю пару шагов, когда слышу за спиной насмешливый голос:

– А шарф?

– Точно.

Стараясь выглядеть совсем не глупой, а гордой и беспристрастной, я возвращаюсь, забираю шарф и снова ныряю в куртки в сторону выхода.

– Эй, Веснушка, тебя хоть как зовут-то?

Он меня уже не видит. И, значит, не видит, как я останавливаюсь и зажмуриваюсь. А что если скажу, и он меня вспомнит? Хорошо это будет или плохо?

– Кира, – отвечаю негромко и скорее уже сбегаю.

11

Мои пальцы в последнем аккорде пробегают по клавишам, и притихший зал взрывается бурными аплодисментами. Свист, крики, поздравления…

Я встаю с банкетки и поворачиваюсь к зрителям. Все: от первокурсников и преподавателей до старших курсов хлопают мне. Задние ряды вообще стоят.

В груди щекотно. Я глубоко дышу, чтобы сдержать слёзы. Улыбка появляется сама собой. Мне совершенно не страшно вот так стоять на обозрении перед таким количеством людей.

Марк поднимается с цветами на сцену и подходит ко мне. Он в джинсах и светлой рубашке навыпуск. Он улыбается и смотрит только на на меня. Ослепительно-красивый парень – мой! Мечта всех девушек университета!

Его улыбка говорит: “Всё хорошо, малышка, ты справилась. У тебя получилось. Посмотри, они в восторге”

Мои руки дрожат, а горло сводит. Я так благодарна ему за поддержку. За то, что поселил во мне эту уверенность – что я смогу.

Он протягивает букет и наклоняется, чтобы поцеловать меня в щёку. Мурашки бегут, когда его губы касаются моей кожи.

А потом он шепчет мне что-то на ухо. Я не могу разобрать, включается фоновая музыка, и мне не слышно. Но чуть прислушавшись, я понимаю, что он… мурлычет. Громче и громче, и даже странно щекочет моё ухо.

– Эй… – шепчу удивлённо, перетаптываясь с ноги на ногу перед внимательно следящей за нами публикой.

А потом… просыпаюсь.

– Бари… – притискиваю к себе кота, что умостился на подушке рядом с моей головой, – ты меня разбудил, вредный ты кот.

Барометр упирается лапками мне в плечо и начинает мять его, едва-едва выпуская коготки.

– Что-то с вечера незаметно было, что ты соскучился, – бормочу, сдувая упавшие на лицо волосы. – А теперь проголодался, да?

Кот проявляет всю свою кошачью любовь, мурча и отираясь острой мордочкой о мой подбородок. Я вздыхаю и сползаю с постели.

Не выспалась. Сидела вчера почти до часу ночи с заданием по философии.

Вот зачем она нужна климатологу? Где точные науки и расчёты и где, блин, философия?

Когда мозг полностью настраивается на новый день, меня пробирает морозом. Вчера я согласилась играть роль девушки Марка Постоленко. Но не потрудилась узнать, как это будет и что мне нужно будет делать.

Или, может, ничего?

Может, я просто один-два раза пообедаю с ним за одним столом в столовой, эта его сталкерша увидит, павианы тоже, и на этом всё?

Бабушка сегодня тоже с утра уже уехала, так что я снова на автобусе. Пью чай с блинчиками, которые она испекла утром, и собираюсь в университет.

Повязав поверх пальто свой любимый шарф, я вдруг словно зависаю. А всё потому, что меня окутывает уже знакомый цитрусовый запах.

Он что, носил его?

Смотрю в зеркало у выхода, и замечаю, что щёки у меня стали розовыми.

Так, нужно торопиться. Вообще-то уже почти восемь, и первая пара начнётся через час, а мне доехать ещё нужно.

Поправляю шарф так, чтобы он не отвлекал меня этим запахом, надеясь, что на улице он будет не так сильно ощущаться.

Выхожу из подъезда и тороплюсь в сторону остановки. Она тут недалеко, лишь за угол дома забежать и немного по аллее пройтись.

Но вдруг прямо за углом я едва не наталкиваюсь на белую машину. И дело совсем не в том, что я зазевалась и не вижу, куда иду, а в том, что это водитель поехал в мою сторону.

Вот же!

Оступившись, я едва не роняю свой рюкзак. Пытаюсь обойти машину скорее, потому что уже вижу вдалеке нужный мне автобус. Нельзя опаздывать! Следующий через пятнадцать минут, а это очень ценное время с утра, когда спешишь. Можно и на метро, конечно, но я, признаться, боюсь. Одна ни разу не ездила.

И только я собираюсь обогнуть нос наглой машины, как окно опускается, и за рулём я вижу Марка.

– Веснушка, ты снова не отвечаешь на сообщения.

– Ой, я не видела, – хватаюсь за телефон в кармане, вытаскиваю и вижу, что действительно у меня пропущенный десять минут назад и два сообщения от Марка в мессенджере. – Извини.

– Садись, – кивает на пассажирское место рядом с собой.

Стопорюсь, глядя на него. Как-то это… ну как бы…

В голове всплывают мамины наставления, что с парнями надо осторожнее, не стоит совершать необдуманных поступков. Ходить в гости к малознакомым, например, или садиться в машину.

Так в голове и отложилось: в машину к парням нельзя. Точка.

– Кира, мы опоздаем, – напоминает о себе Марк.

– Я лучше на автобусе, – показываю пальцем на остановку, а у него на лице появляется искреннее недоумение.

– Моя девушка не будет ездить на автобусе без крайней необходимости, Кира, – говорит серьёзно. – Так что садись и поехали.

А когда видит, что я продолжаю нерешительно топтаться на месте, то, прищурившись, добавляет:

– Или ты боишься?

– И совсем нет, – вздёргиваю нос. Ещё чего, в трусихи записал меня. Я просто осторожная.

Но всё же я решаюсь. Мне кажется, ничего не случится, если я сяду в машину к Марку.