Очень Большой Лес. Том 2 - Головачев Василий - Страница 38

– Только не начинайте от печки, пожалуйста, – перебил учёного Мерадзе.

– Подожди, Мир! Продолжайте, Егор Левонович.

– Брана Большого Леса представляет собой многосвязное пространство – ансамбль плоских слоёв…

– Бутерброд! – хихикнул Костя.

– …соединяющихся метрическими пробоями, – закончил Карапетян.

– Шахтами?

– Шахтами они стали, когда стенки пробоев облицевали спрессованным корневидным материалом. Демоны сами эти шахты не бурили, просто приспособили межслойные червоточины.

– Может быть, это тоже иномерианы?

– Подожди, академик! – сердито бросил Редошкин. – Потом задашь вопросы.

– Под нашим Большим, так сказать, верхним Лесом располагается нижний, где все расы Демонов прятали свои военные базы, склады и бункера спасения.

– Ещё и бункера?! – взвился Костя.

Максим встал, развернул его к мостику и сказал с тихой угрозой:

– Ещё одно слово – и ты галопом поскачешь в нижний отсек!

– Да что это за волюнтаризм! – дёрнулся молодой человек.

– Не понял?!

Ботаник попытался освободиться, не смог и смирился.

– Хорошо, хорошо, не буду.

– Дальше, Егор Левонович.

– Но и нижний лес – не последний слой «бутерброда», – дождался тишины учёный. – Он в свою очередь соединяется, так сказать, с «подвалом», который тоже многослоен.

– И так до бесконечности? – не выдержал теперь уже Редошкин.

– Не до бесконечности, это своеобразная петля многомерного пространства или змея, кусающая себя за хвост. Где-то совсем глубоко её хвост переходит в голову…

– Слой над Большим Лесом! – воскликнул Костя, тут же прячась за спиной Редошкина.

– Да, – кивнул Карапетян. – Здешняя вселенная пересекается сама с собой.

– Когда вы это узнали? – спросил Максим, сдвинув брови.

Физик почесал седую бородку.

– В общем-то догадывался давно, а разложил факты по полочкам сегодня, когда рылся в памяти Сумасхода.

– Так что у вас за идея? Вы сказали – зацепка…

– Точилин мог нырнуть в ближайший пробой…

– В шахту.

– И попасть в «подвал» вселенной под нижним лесом.

Стало тихо. Костя открыл рот, но Редошкин показал ему кулак, и ботаник промолчал.

– Это… шанс, – наконец проговорил Максим.

По лицам мужчин побежали морщинки облегчения.

– Этот бешеный чекист трусоват, – заговорил Мерадзе, – с испугу вполне мог нырнуть в первую же попавшуюся пробоину!

– Это шанс, – глухо повторил Максим. Взгляд его остановился. – Но если скопившиеся под кратером носороги попрут в атаку…

– Не попрут, какое-то время у нас есть, – сказал Редошкин. – К тому же без Вики мы всё равно что безоружны. Гранат и ракет у нас на один раз отбиться. Потом останется только драпать. Вика нужна позарез, так что не сомневайся, лети на поиски. Хочешь, я смотаюсь в… э-э, подвал и поищу?

Максим очнулся.

– Нет, это моя забота! Держите оборону, парни! Вернусь через… – Майор сглотнул. – Короче, я вернусь!

– Может, я с тобой пойду? – несмело спросил Костя.

– Мы без тебя тут пропадём, – проворчал Редошкин. – Ты главный оператор цератопса. Иди, готовься к бою!

Ботаник помчался вслед за спешащим Максимом.

Оставшиеся проводили его взглядами.

– Ты же есть хотел, – крикнул Мерадзе вдогонку.

– Потом… – донёсся ответ.

Лейтенант покачал головой.

– Вот же свист в голове! Такое впечатление, что ему четырнадцать лет, а не двадцать пять.

– Может, оно и к лучшему? – задумчиво произнёс Редошкин. – Бывшим геймерам легче погибать? Они ведь до финала уверены, что у них по десятку жизней, как в компьютерной стрелялке. Егор Левонович, есть будете?

– Кофеёчку бы, – слабо улыбнулся Карапетян.

– Сделай профессору кофе, – посмотрел Редошкин на Мерадзе. – В НЗ были пакетики растворимого.

– Нашёл крайнего? – рассмеялся лейтенант.

– Сегодня ты дежурный.

– Не знал. Ладно, сделаю.

Через несколько минут они все втроём пили кофе, совершенно не представляя, что будут делать, если десант чёрного леса пойдёт в атаку…

Глава 20

Предать, не колеблясь

Он всегда завидовал сверстникам, рост которых превышал его собственный. Девушки во все времена предпочитали рослых пацанов, и скабеевские сто семьдесят были не видны лишь при езде на велосипеде. Поэтому и в лётное училище он пошёл не в последнюю очередь из-за малого роста, чтобы компенсировать недостатки природы высотой полёта и голубизной погон.

Если бы ему в те годы сказали, что он не только будет летать на боевых вертолётах, но и попадёт на одном из них в другую вселенную, Скабеев счёл бы это неумным розыгрышем. Однако судьба распорядилась таким образом, что он получил погоны лейтенанта, стал стрелком вертолёта Ми-171 и в результате обстоятельств оказался в другом мире, заросшем бесконечным лесом с гигантскими деревьями.

Всё было бы ничего, не попади он вместе с другими лётчиками под удар гипноиндукционного излучения, которым владели насекомые этого леса – огромные шмели, находящиеся на службе леса-завоевателя. Лейтенант не был по натуре злобным или агрессивным, хотя кое-какие амбиции имел. Но психотронная атака заблокировала в мозгу пилота всё человеческое, и, даже оставшись один, Скабеев не перестал выполнять приказы чёрного леса, внушаемые роями шмелей.

Изредка накатывала тоска – когда психика вдруг вспоминала моральные принципы, всосанные с молоком матери и бередящие душу. Однако как только лейтенант начинал задумываться о том, что делает, и переставал заниматься коррекцией «демонской» техники, на голову сваливался рой адских кусачих созданий (шмели имели и жала, и зубы!), сознание темнело, и Скабеев возвращался к терминалам базы Демонов, по привычке называемой центром обороны, продолжая активировать его роботов.

Последнее задание – реанимировать главный стрелковый комплекс центра обороны – оказалось нелёгким. Несмотря на воздействие шмелей на компьютеры и системы управления роботами, «демонская» техника расставалась со своей независимостью неохотно, и подчинить её, научиться понимать ментальный язык компьютеров, удалось далеко не сразу. Если отдельные механизмы не сопротивлялись командам человека, то системные центры сначала запрашивали коды доступа, пароли и условные формулы, прежде чем выполнить приказ, поэтому Скабееву приходилось подолгу искать к ним подходы, обманывать, отключать системы безопасности и обходить блокировку, что отнимало много времени и сил.

И тем не менее он наконец-то вплотную подошёл к решению проблемы, разобравшись в принципе действия стратегического комплекса, названного им Потрясателем Мира.

Как оказалось, это был излучатель энергии, разрушающий атомарные и электронные связи материи. Излучалась она порциями – солитонами, представлявшими своеобразные невидимые снаряды. Один удар такого «снаряда» мог превратить в пыль земной мегаполис, и Скабеев не раз вспоминал разговоры спутников о кратере возле базы противника, сотворённом разрядом Потрясателя. В тот раз (а произошло это тысячи лет назад во время войны Демонов) хозяева центра обороны промахнулись, не сумев поразить Крепость, где обосновались нынешние обитатели – земные попаданцы, теперь же Скабееву была поставлена задача не допустить ошибки и уничтожить Крепость, что он и намеревался сделать.

Каково же было удивление оператора, когда он узнал, что целиться надо не по месту расположения Крепости, а по верхнему полю обзора, то есть по небу, где над равниной Большого Леса нависала точно такая же равнина с точно таким же Лесом! Сначала лейтенант подумал, что он просто неправильно понял речь компьютера, высветившего ему карту поля былых сражений. Потребовал уточнить координаты удара. И убедился, что стрелять действительно надо вверх, в небесный купол, служащий своеобразным зеркалом, в котором отражался реально существующий Большой Лес.

Впрочем, удивлялся открытию пилот недолго. Сфера эмоций в настоящий момент ему была практически недоступна. Задания чёрного леса он выполнял автоматически, лишь изредка вырываясь из тесного мирка «психического концлагеря» на свободу и не понимая, чем занимается. Потом включалась программа подавления воли, и лейтенант погружался в болото чужих команд с головой, переставая думать о чём-либо кроме выполнения приказа.