Конунг Туманного острова (СИ) - Чайка Дмитрий - Страница 44

— Ну что за дыра! — выдохнул Сигурд, который понял, что воевать придется много и часто.

Поросший лесом, изрезанный реками и невысокими горами остров бурлил, как котел на огне. Нет, чтобы собрать две огромных армии и выяснить раз и навсегда, кто тут главный. Тут война будет совсем другой. Тут придется гоняться за мелкими отрядами, которые знают местные леса лучше, чем тамошние олени.

— Винтанкестер, король! — Инне ткнул рукой в город, который показался в предрассветной дымке. — Ставлю корову против твоего плевка, что тут нас не ждут, а на воротах всего пара часовых.

— Так тут нет войск? — подозрительно посмотрел на него Сигурд.

— Если и нет, то скоро будут, — пожал тот плечами. — Я покажу место, где стена пониже.

Отряды данов и германцев скрылись в тумане, таща на себе лестницы, которые сделали в двух милях отсюда, а Болли, сморщивший лоб в умственном усилии, повернулся к Сигурду.

— Тебе не кажется, брат, что мы шагаем быстрее, чем успевают наши ноги? Может, остановиться пора? Добычу взяли хорошую.

— А мы никуда отсюда не пойдем, — покачал головой Сигурд. — Они сами придут. Пусть все в одном месте соберутся. Мы с тобой не дети уже, по всему острову бегать. Тут все решится.

Сигурд оказался прав. Пока его воины с упоением грабили окрестности, угоняя скот и вывозя зерно, король Кинегильс собирал ополчение и вел его к Винтанкестеру, одной из жемчужин его королевства. Римский город Venta Belgarum был центром выделки шерсти и останется им еще на тысячу с лишним лет. Именно поэтому Сигурд согласился пойти сюда. Он стал понимать, что не только добыча — основа богатства королей. Плодородные земли, ремесло и торговля значат куда больше. А для этого совершенно точно не нужно превращать в пепелище земли, населенные трудолюбивым народом. Именно поэтому он и остановил свое войско.

Первые отряды западных саксов показались через неделю. Весь великий и славный Уэссекс, одно из крупнейших королевств Британии, раскинулся на сотню миль с запада на восток, а с севера — на юг — и того меньше. После тех пространств, что прошли даны в войну с персами, все это выглядело просто смехотворно. Но зато и плюсы от этого были немалые. Война быстро началась и быстро закончится, еще до посевной.

Оба войска построились друг напротив друга, и Кинегильс Уэссекский, к досаде своей, выяснил, что у врага сил примерно столько же, сколько и у него. Тысяч восемь, если считать отряды хастингов, что пришли пограбить вместе с победителем. Огромная это была сила, просто неслыханная для этих мест. Новый король Кента не только привел своих людей, но и словно морская волна, погнал перед собой все народы, что ему покорились. А вот почему они покорились, когда должны были резать его воинов из засад, Кинегильс не понимал. Кент был силен, и его короли частенько становились бретвальдами Британии, лишь недавно передав этот негласный титул нортумбрийцам.

— Переговоры! — альдерман Осред выехал вперед, размахивая пучком веток. — Король Сигурд хочет поговорить, прежде чем начнет лить вашу кровь. Он зовет кёнигов саксов на переговоры. Никто не поднимет оружие, пока они не закончатся! Он клянется Тором и святым Августином Кентским!

— Надо идти, — Сигульф, кёниг Глестингабурга, который станет когда-нибудь Гластобери, пристально посмотрел на своего короля. — Мы тут половину людей оставим, и еще непонятно, победим ли.

— Ты струсил, Сигульф? — скривился король.

— Надо идти, — трое самых сильных вождей обступили Кинегильса. — Если вон тот воин с головой медведя на шлеме и есть Сигурд, то он один нас затопчет. Ему же остальные едва до плеча достают. Он двух конных королей сразил.

— Хосса… Сигульф… Ательстан… — король растерянно смотрел на своих подданных. — Надо биться! А, черт с вами! Пойдем, послушаем этого дана.

А в центр поля уже выносили грубо сколоченный стол и ставили лавки. У нового короля Кента и мысли не возникло, что кто-то откажется поговорить с ним. Альдерманы, кёниги и ярлы молча сдвинули кубки и выжидательно уставились на Сигурда, севшего во главе стола.

— Храбрые короли Уэссекса, — начал Сигурд, который Кинегильса намеренно не замечал. — Я предлагаю вам пойти под мою руку. Вам сегодня не победить, а даже если волей богов я погибну, то в следующем году сюда придет с войском мой брат Болли Горелая борода и довершит начатое. Он приведет новых бойцов из норвежских фьордов и болот Фризии. Корабли Эйнара Который сжег Руан будут гостями в ваших землях до тех пор, пока здесь не останется ни одной овцы, и никого из тех, кто может держать оружие в руках. Ваши земли захватят англы с севера и бритты с юга. Юты, которые уже покорились мне, нападут с востока. Вы можете выйти сегодня на бой и проявить чудеса храбрости, но это ничего не изменит. Даже если вы и выиграете эту битву, вы уже проиграли войну. Вы ослабеете настолько, что любая баба пришибет вас мокрым полотенцем.

— Что ты предлагаешь? — нетерпеливо спросил Сигульф, чьи владения были дальше всех от Кента, но ближе всех к бриттам Думнонии и Уэльса.

— Десятую часть земли отдаете мне и моим людям, — ответил Сигурд. — Десятая часть дани тоже идет мне. Вы признаете меня своим королем. Альдерманы саксов и ютов станут ярлами, а все земли южнее Темзы объединятся в одну страну с едиными законами. Взамен вы получаете богатую торговлю со Словенией, империей, Данией и франками. Отсюда пойдет сукно и железо, а сюда — вино, шелк, стекло и золото. Мы пойдем воевать с англами и возьмем богатую добычу. Вы получите новые земли там, а англы и бритты станут платить вам оброк, как римские колоны.

— А я? — прорычал Кинегильс, брызгая слюной. — А про меня ты забыл? В Уэссексе уже есть король! Что вы слушаете его! Мы будем биться!

— А тебе, — повернул голову Сигурд, словно только что заметив его, — я тоже предлагаю стать ярлом. Если согласен, становись на колени и целуй мой сапог. А если не согласен, то вызови меня на бой, как мужчина. Что ты уставился на меня, дерьмоед? Или ты и ко мне тоже хочешь прислать убийцу? Ты трус и слабак, Кинегильс. Тебе не бывать королем.

— Что? — побагровел тот и вытащил нож. — Ты назвал меня трусом? Я тебя убью, датский нищеброд!

Видимо, этот внезапный порыв не стал для Сигурда неожиданностью, потому что он резко встал, да так, что его скамья отлетела в сторону. Дан перехватил руку с ножом, который уже летел в его горло, взял Кинегильса за глотку и поднял его над землей. Что-то хрустнуло, король бессильно подергал ногами, захрипел и затих.

— А ведь мы поклялись, что не станем нападать друг на друга! — укоризненно покачал головой Сигурд, брезгливо отбрасывая в сторону обмякшее тело. — Нарушить священный обычай! Да как он мог!

— В Уэссексе больше нет короля, — сказал Болли в наступившей тишине. — А раз его нет, то пришло время выбрать нового.

— Винтанкестер и земли покойного Кинегильса сойдут за десятую часть? — деловито поинтересовался Хосса, один из вождей западных саксов. — Если да, то мы предлагаем в короли Сигурда.

— Да? — раскрыли рты кёниги помельче. — Мы предлагаем?

— Да! — со значением посмотрели на них Хосса, Сигульф и Ательстан. — Мы предлагаем! Вы можете начать битву, но мы своих людей уведем.

— Да, мы предлагаем Сигурда, — мотнули головами кёниги. Без этих троих шансы на победу и вовсе равнялись нулю.

— Вот видишь, брат, — задумчиво сказал Сигурд, когда саксы ушли. — Это должно было случиться в следующем году, но случилось сейчас. Мне вот ни капельки не жалко того золота.

— Один и Тор не одобрят такого! — скривился Болли.

— Разве плохо я чтил этих богов? — укоризненно посмотрел на брата Сигурд. — Теперь надо принести жертвы и Локи. Он ведь тоже бог, и не из последних.

Два месяца спустя. г. Кантваребург. Королевство Британия.

Витенагемот, собрание мудрых, проходил в зале королевского дворца. Три десятка депутатов со всего юга острова прибыли сюда. Их называли витенами. Девять человек приехало из Уэссекса, трое данов из разгромленного дотла Суссекса и пятеро из Кента. Епископы и аббаты тоже прибыли, ведь это было их правом. Здесь же сидели ярлы викингов, которые получили земли в разных углах нового королевства. Болли Горелая борода стал герцогом Суссекским, взяв себе земли на западе этой страны. Хастинги прислали своего вождя, который тоже принял титул ярла и прилагающуюся к нему золотую цепь. Вообще, эти цепи были идеей Леутхайд, и Сигурд просто за сердце схватился, когда узнал, во что ему обойдутся эти символы власти. Ведь казна покойных королей была отнюдь не бездонна. Сигурду пришлось выдать в виде добычи огромные суммы, множество скота и сотни гайд доброй земли. Он раздал так много, что себе не оставил почти ничего. А теперь еще цепи эти… Ювелиры Кента благословляли господа за привалившее внезапно счастье.