Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Так обожает ужасное чудовище - Юдина Екатерина - Страница 3


3
Изменить размер шрифта:

– Вы можете разговаривать? И вы понимаете, что я говорю? Как вы двигаетесь? У вас не болит голова? – он тут же засыпал меня вопросами. Изначально, они были быстрыми и торопливыми. Так, словно он хотел спросить все и сразу, при этом, поскорее получая ответы, но перед последним вопросом, будто одернув себя, замедлил слова. Стал говорить более мягко и осторожно. Но, при этом, скользнув взглядом по его рукам, я заметила, что ладони мужчины дрогнули, явно выдавая все такой же внутренний сумбур.

– Да, могу разговаривать. Да, понимаю. Нормально двигаюсь. Разве у меня с этим должны быть проблемы? Да, голова немного болит, но постепенно это уходит, – я накрыла лицо ладонью и кончиками указательного и большого пальцев потерла закрытые веки. – Сколько я была без сознания? Не сильно долго? И что с тем человеком, который напал на меня? Его уже допросили? Опасности больше нет?

Врач еще более широко раскрыл глаза и на несколько секунд замер.

– Это феноменально… – наконец-то выдохнул он.

– Вы же сказали, что она больше не разумна, – голос Хелен дрогнул, но то, как она стиснула зубы, я заметила отлично. Создавалось ощущение, что еще немного и ее челюсть вовсе треснет.

– Я так думал. Такое ее состояние это настоящее чудо. Что-то за гранью возможного.

– Чего ты молчала, когда мы пришли? – она резко обернулась ко мне.

– Не хотела вас перебивать, – я безразлично пожала плечами. – Вы же не со мной разговаривали, а лезть в чужую беседу это моветон. Мне воспитание не позволило тревожить вас, пока вы строили такие грандиозные планы. Я даже восхитилась. Теперь думаю взять с вас пример по отношению к вам же.

– Ты…

– Почему такое мое состояние чудо? – я перебила девушку и обратилась к доктору.

– Мне изначально следует вас обследовать. Я шокирован, но пока что боюсь делать какие-либо выводы. Я до сих пор не могу поверить, что вы сами встали с кровати и произносите такие длинные фразы, – доктор подошел ко мне. Что-то торопливо сказал кузинам Джереона. Кажется, попрощался с ними. Я все равно толком не разобрала слов, так как они прозвучали слишком быстро и невзначай.

Больше внимания доктор уделил медсестрам. Попросил их позвать каких-то людей и что-то приготовить. Я и этого особо не разобрала, так как в этот момент рассматривала многочисленных телохранителей, которые находились в коридоре. Часть из них, тут же последовала за нами.

Я смотрела на этих мужчин. Они – на меня. По большей степени, везде телохранители одинаковые. Огромные, брутальные и суровые. Лишенные эмоций скалы. Их всех будто затачивали под одни и те же критерии. Или изначально подбирали соответствующих.

И вот люди Джереона были точно такими же «скалами», но даже в их непроницаемых, холодных взглядах, я заметила интерес, с которым они на меня смотрели. Некоторые даже приподняли брови, когда меня на инвалидном кресле выкатили в коридор.

Из этого я делала выводы – в таком состоянии меня никто увидеть не ожидал. Наверное, меня это тоже касалось. Я ведь правда готовилась к тому, что возвращаясь в свое тело, как минимум, больше не смогу двигаться. И это в лучшем случае.

И сейчас чувствовала такое облегчение, от которого тело, несмотря на боль и усталость, будто бы парило.

Наверное, сейчас моя жизнь моментами напоминала отдельный котел в аду, но я просто радовалась тому, что могу думать, ходить, двигать руками и ногами.

Для счастья нужно не так много.

***

Следующие несколько часов меня осматривали и обследовали. Тут же прибежало еще семь или восемь врачей. Бесконечные, подробные вопросы о моем самочувствии, анализы, какие-то датчики и холодные, стальные трубы, в которые меня заводили и в полной темноте держали по несколько минут.

Примерно раз в полчаса меня укладывали на кушетку и минут двадцать я просто лежала. Один раз даже заснула, но проснулась от того, что врачи начали ругаться. Сравнивая прошлые и теперешние показатели, они не сходились во мнении.

– Я лично делал эти снимки! Ошибки быть не может! – я услышала громкий и даже злой возглас.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– И ты хочешь сказать, что некроз тканей головного мозга у нее сам по себе рассосался? Просто исчез и она чудом исцелилась? Вот только после такого не исцеляются. Есть то, что медицине не подвластно и человеческому телу тоже. Это как раз тот случай и ты это прекрасно понимаешь.

– Да, понимаю, но ее сотни раз обследовали. Все мы знаем, кто она и к ее здоровью относились особенно щепетильно. Одна ошибка и Леманы нас бы убили. Мы их не допускали. Я понятия не имею, что произошло, но поставленный диагноз был правильным.

Я услышала тяжелый вдох.

– Успокойся. Умом я понимаю, что диагноз правильный. Я тоже ее обследовал, как и дюжина других специалистов, но как объяснить то, что теперь на снимках ничего нет, вообще не осознаю.

– Я в таком же непонимании, но этот случай может стать сенсацией. В первую очередь обо всем нужно рассказать Леманам. Если они позволят – следует донести этот случай до дворца. Может, сам король нас услышит. Это же прорыв в медицине.

– Тут дело не в медицине, а в самой госпоже Доми. Но то, что ее тело уникально – это однозначно.

– Да, все же бывают в жизни фантастические случаи, но такого я точно не ожидал.

Я вяло послушала их разговор, после чего перевернулась на другой бок и опять закрыла глаза. Мне не особо хотелось становиться «сенсацией», но даже не услышав четких фраз, я поняла, что с моим телом, кажется, все хорошо.

Это радовало.

***

После того, как меня вернули в палату, я практически сразу заснула, но не прошло и часа, как ко мне наведалось несколько мужчин. Доктор, который сопровождал их, явно этому не был рад.

– Я, конечно, не могу вам указывать, но, пожалуйста, разговаривая с госпожой Доми, будьте осторожны. Она только пришла в себя и мне не хочется, чтобы ее самочувствие ухудшилось из-за плохих эмоций.

Мужчины сухо кивнули и подошли ко мне. Судя по всему, они были из полиции, так как перейдя сразу к делу, спрашивали о том, что я помню о нападении.

– Разве тот мужчина вам все не рассказал, после того, как вы его поймали? – спросила, садясь на кровати.

– К сожалению, нам до сих пор не удалось этого сделать.

Я это прекрасно знала, но учитывая то, что для всех я являлась девушкой, которая только очнулась, мне пришлось изобразить удивление и страх.

На самом деле, это было тяжело. Не просто подбирать правильные слова, но и эмоции. Особенно, когда голова практически не работала.

Поэтому, я постаралась свести разговор к минимуму. Все равно мне нечего было рассказать. Во время нападения я того мужчину не видела и полицейским ничем помочь не могла.

***

На следующий день меня не трогали и я почти все время спала. Когда просыпалась, смотрела в отражение стекла. На себя. Свое лицо.

Вечером меня отвели в ванную комнату и я смогла искупаться.

Еще два дня и я практически полностью пришла в себя. Во всяком случае, уже теперь почти не чувствовала боли. Нормально ходила. Даже стала делать зарядку, хотя врачи запрещали заниматься чем-то подобным. Они вообще относились ко мне так, словно я состояла из хрусталя.

По тому, что журналистов около больницы стало значительно больше, я сделала вывод, что им уже сообщили о моем самочувствии. Но ко мне кроме врачей никого не пускали.

Из Леманов ко мне никто не приходил.

В этой палате я была предоставлена сама себе. Так, словно являлась никому ненужной помехой, которую никто так ни разу и не навестил.

Лишь однажды, проснувшись ночью, в темноте увидела силуэт, сидящий на краю моей кровати. Широко раскрыв глаза, всем телом дернулась и уже хотела закричать, как услышала:

– Успокойся. Это я.

– Жрец? – спросила на выдохе. Сразу убрать паническую дрожь не смогла и даже вжалась в спинку кровати. – Что вы тут делаете?

– Сижу. Спи.

– Думаете, я теперь смогу заснуть? – саркастично спросила.

– Предыдущие ночи, несмотря на мое присутствие, ты нормально спала.