Между нами (любовь) война - Аверина Екатерина "Кара" - Страница 5

– Отсосёшь мне? – шепчу на ухо незнакомке и сжимаю его зубами. По её телу прокатывается крупная дрожь, и ягодицы сильнее вдавливаются мне в ширинку.

Переглядываемся с Ванькой опьяневшими от возбуждения взглядами. Делаем знак Назару, что отойдём на время, и тянем девочек за собой. Находим укромный уголок, где не так долбит по ушам.

– Ну же, – обвожу ладонью миловидное личико своей добычи. Заправляю за ухо тёмные волосы. Не брюнетка, но что-то рядом. Хрен разберёшь в таком свете.

Подружка Коптеля уже опускается на колени и расстёгивает ему ширинку. Ванька закатывает глаза от удовольствия, давя ладонью девушке на затылок. Эта порнокартинка та-а-ак заводит!

Смотрю, как девка сосёт ему и давлю на плечо своей.

– Хватит играть с моим членом, детка, – перехватываю её руку за запястье. – Возьми уже в рот.

Она соскальзывает по мне вниз и начинает обрабатывать член языком. Мы с Ванькой теперь оба смотрим порнуху. Я глаза почти не закрываю. Там другая. В моей голове. И я, наверное, действительно полное дерьмо, раз делаю сейчас то, что делаю. Только Лиза уехала с Ильёй. А я ёбаный друг! И если сделаю шаг, но у нас не выйдет, я её насовсем потеряю. Мне от этого больно и противно. Чувствую себя трусом.

И похуй. Да, я боюсь её потерять! И не знаю, как поступить правильно. Мои демоны рвут мне на части лёгкие. Я дышу со свистом на грани оргазма, а кончить никак не могу. Дёргаю бёдрами резче, стараясь погрузиться глубже в горячий рот незнакомки.

– Давай же, – рычу на неё, – доведи меня.

Ванька кончает, резко вздрагивая и сжимая зубы. Рожа довольная. Гладит свою тёлочку по волосам.

Закрываю глаза.

…Тёплые подушечки пальцев на моей шее, как настоящие. Свежее дыхание на щеке. И запах лёгкого парфюма дразнит ноздри…

– Ммм… Да, блядь. Наконец-то! – заливаю чужой рот спермой

На меня снизу смотрят пьяные серые глаза.

– Офигенная. Со мной поедешь, – говорю девочке.

– Куда? – наивно хлопает ресницами.

– В игрушки играть будем. Только имя не называй. Это самое главное правило. Поняла?

– Угу, – кивает она, облизывая полные губы.

– Вот и славно. Беги к выходу. Там машинка красивая, синенькая. Не пропустишь, – говорю с ней как с идиоткой. – Я сейчас с друзьями попрощаюсь и догоню тебя.

Глава 5

Лиза

Не спится. В желудке неприятно сосёт после сегодняшнего дня. Никак не могу расслабиться. С девочками я особенно близко никогда не дружила, а с парнями иногда бывает очень сложно.

Тяну к себе ноутбук с тумбочки. Раскрываю и ставлю на бёдра. Лезу в папку с нашими детскими фотографиями. Они разбиты в подпапки по датам. Запускаю слайд-шоу и улыбаюсь.

Такие смешные были мелкими.

Ставлю на паузу, разглядывая Назара. Это пятый класс. Мы тогда ещё не знали, что совсем скоро он от нас уедет на целых четыре года. Без своих татуировок, в геймерской футболке и толстовке. Важный такой. Глаза нереально красивые. Фанатеющий по компьютерным играм, любой компьютерной технике и программированию.

Помню, дома у Грановского все полки были завалены тематической литературой, в основном на английском языке. Но в итоге он учится в архитектурном вместе с нами. Мало кто знает, что Назар продолжает писать свои сложные коды.

Тогда мы были беззаботными детьми и ещё не знали, что нас ждёт в будущем.

Снимаю слайд-шоу с паузы, но почти сразу ставлю обратно, залипая на Ванькину улыбку.

Это я фотографировала. Мы с ним и Димой лазили к соседу посмотреть на щенков алабая. Попроситься, конечно же, было неинтересно. Надо обязательно освоить забор! И вот на обратном пути Беркут перебрался первым, помог спуститься мне. И я снизу поймала момент, когда Ванька с задорной улыбкой собирается прыгать к нам, а на заднем фоне лает та самая мама щенков и ругается сосед.

Мне даже кажется, что я прямо сейчас слышу это звуковое сопровождение. Очень живое фото.

Смеясь, провожу пальцами по экрану. Коптель вообще такой. Шкодный, улыбчивый. Не представляю, как бы мы проводили время без него. Они с Беркутом мастера самых лютых авантюр.

– Ааа! Мишка, – смеюсь, прикрыв рот ладошкой и глядя на следующую фотку.

Его папа, дядя Женя, иногда брал нас в походы в местный лес. Тарасов себя очень важным чувствовал. Он же всё знал. И как костёр развести, и как рыбу в реке поймать.

Сосиски на веточках на открытом огне жарили. Иногда с нами выбирался и мой папа. Они с дядей Женей рассказывали нам всякие истории. Учили мальчишек драться и защищать меня, а во мне тогда просыпалась прям такая девочка-девочка. Я чувствовала себя принцессой, окружённой верными рыцарями.

По сути, так оно и было. Ни у кого из девочек в лицее не было столько внимания самых крутых парней, сколько у меня. Они завидовали и не понимали, что мы просто дружим. У нас была такая большая семья. «Четыре сыночка и лапочка дочка» как говорила моя мама.

В каждом доме мы свои. В любое время дня и ночи.

Мы и с ночёвкой друг у друга оставались. Даже в средней школе мои родители за это не переживали. Знали, что никто из ребят меня не тронет.

– А вот и средняя школа, – листаю подряд несколько фоток, остановив слайд-шоу.

Такие все тут взрослеющие. Назара только нет. Мы по нему очень скучали, а он почти не выходил на связь. Жил там в своей Америке. Эхх…

Мы с Димкой вместе на одной из фотографий. Он ещё немного несуразный, но уже очень хорошенький, подтянутый подросток.

Смотрю дату. Тут нам по тринадцать. Мы сидим на старом бревне у реки в том самом лесу, куда водил нас дядя Женя.

Вообще, посёлок, в котором мы выросли, расположен далеко за городом. Закрытый, элитный. Для тех, кто устал от суеты. Нам там очень нравилось, но вести бизнес всё же удобнее здесь. И те загородные дома превратились во что-то вроде дачи. Только семья Назара вернулась туда на ПМЖ.

Димка на этой фотке грустный. Снимал, кажется, Ваня… или Миша. Не помню. Зато помню, что уже тогда не клеилось у Беркута дома и он ужасно переживал. Но Димка такой. Он не жалуется и практически не делится. Если только начинает так сильно гореть, что терпеть становится невыносимо. Тогда случается какой-нибудь ахтунг, и о том, что Диме хреново, узнаёт вся округа.

Ещё на одной фотке мы всей компанией у него дома. Завалились на кровать. Смотрим фильм. Это была подростковая мелодрама. Мальчишки тогда плевались жутко, но мне уступили.

Моя голова у Димки на плече, он меня обнимает. Это так мило. Ванькин затылок лежит на моём бедре, а Мишка сидит, скрестив ноги в щиколотках. Улыбается…

Скидываю Беркуту эту фотографию и подписываю:

«Смотри, что нашла».

Не отвечает.

Листаю дальше этот цифровой альбом с воспоминаниями. Назара всё ещё нет с нами. Зато парни из нелепых мальчишек постепенно превращаются в очень привлекательных особей.

Они начали заниматься спортом, но это не мешало им курить в тайне от родителей и таскать у них алкоголь.

Рядом стали появляться девочки. И для каких целей, тоже вполне очевидно. Первопроходцы у нас Беркут и Ваня. Им было вроде по пятнадцать, когда случился первый секс. И, конечно, я об этом знала. Мишка присоединился чуть позже. За ним подтянулся Назар. Ему было семнадцать… и мне.

Щёки опаляет смущением. Я думала, что влюблена. И он думал. Не получилось. Мы просто страшно соскучились друг по другу. После произошедшего неловко было обоим. Я будто переспала с братом.

На самом деле чудо, что у нас случились эти отношения. Наверное, потому что Грановский – свой, да ещё и негласный лидер нашей компании. Других ко мне просто не подпускали.

Девочки заводили какие-то пробные отношения, ещё детские, класса с седьмого. А у меня ничего такого не было. Мальчишки на меня только смотрели косо и не подходили слишком близко. Потому что боялись нарваться на стаю.

Листаю дальше. Почти с каждой серией фотографий связано море тёплых, весёлых или грустных воспоминаний.