Как приручить дракона (СИ) - Капба Евгений Адгурович - Страница 17

— У меня уже есть работа, предложение пана Жевуского потеряло актуальность.

— Добже подумайте, кому адмовиць, пане Пепеляев-Горинович! — зашипела трубка.

А я нажал кнопку отбоя и все-таки сказал:

— Курва!

Огляделся — и двинул через дорогу к «Дому быта», где арендовал помещение магазин с волшебной надписью «Snaryazhenie dlya ohoty, rybalki i turizma». Однако, глупости, кто спорит? Но, как и всякий мужик, я любил заостренные железки. И без ножа в кармане чувствовал себя неуютно, даже прекрасно понимая, что никакой нож против семейки богачей, магнатов, олигархов и самых настоящих князей мне ни разу не поможет. Я шагал по горячему асфальту и одновременно набирал номер, который оставила мне Пруткова.

— Наталья Кузьминична? Здра-а-авствуйте, это Пепеляев. Даже не сомневаюсь, что узнали. Это мой номер, кстати, запишите. Ах, у вас уже есть? Поня-а-атно. Я по какому делу звоню-то? Согласный я!

— Неужели наш идеалист решил бросить педагогику и заняться тем, к чему сама природа расположила его организм? — она там опять явно курила, по крайней мере, выдохи и паузы были очень характерные. — Попрошу сыскарей, чтобы оформили тебя консультантом. Рикович обрадуется, у научников там всё дело встало с этим… Ну, ты помнишь. С искусственным растением, в общем. А тут еще какая-то бодяга сверху свалилась… Вроде как даже из-за тебя! За тобой тоже прибраться надо!

Закончила она непонятно, но я решил это проигнорировать.

— И ничего я бросать не собираюсь, наоборот, с гордостью сообщаю, что устраиваюсь на работу в земскую школу № 6, которой руководит достойная представительница народа кхазадов, некто мадам Гутцайт. А что касается этого вашего «из-за меня» — ложь и поклеп, понятия не имею, о чем речь, — душой я не кривил, я тут вообще без году неделя, так что это их «из-за меня» — сплошная напраслина, точно.

— Ингрида? У-у-у-у… — откуда опричница могла знать директора провинциальной школы, я и предполагать боялся. — Но ты оригинал, Пепеляев. Тебя что, правда, тянет туда, где хуже всего? В твоей характеристике от особиста из Поискового такое было помечено, но я, кажется, начинаю понимать, что именно это означает, только сейчас. Неужели и правда мечтаешь нести разумное, доброе, вечное всем этим птенцам окраин городских? Ну-ну. Нет на свете более неблагодарных профессий чем медик, педагог и полицейский… Ну, может быть, еще священник, но это не точно.

— Вы не любите детей? — усмехнулся в трубку я. — Вы просто не умеете их готовить.

— Что-что?

— Ничего-ничего… Однако, есть для меня работа на выходных или нет? Мне бы деньги не помешали, планирую пару шифоньеров выкинуть, нужна достойная замена, понимаете? А еще — костюм заказал.

— Хм! Рикович будет рад, это точно… — Наталья Кузьминична там точно уже тыкалась в планшет, оповещая Сыскной приказ о моем положительном ответе. — Он вам перезвонит. А кроме трудоустройства какие новости? Все же я ваш куратор, мне положено быть в курсе.

— Ну, будьте, — сдался я. — Поцапался в ателье с местными рэкетирами. Тренироваться начал, бегаю, на турники хожу, организм радует и удивляет своей явно подросшей функциональностью. Из канцелярии Радзивиллов позвонили сразу после того, как я телефон включил… Не знаю — это считается за новости или нет? Сейчас иду покупать нож.

— Зачем — нож? Какой нож? — закашлялась Пруткова. — Ты кого резать собрался, Пепеляев?

— Хороший нож. Выкидуху. Есть у меня некая приязнь к ножам-выкидухам. Стрикнешь таким пару раз — сразу на душе спокойнее становится. Можете считать, Наталья Кузьминична, что я с посттравматическим стрессовым расстройством так справляюсь…

— Это человек с университетским образованием? Интеллигент? Выкидухи у него… Кажется мне, Пепеляев, что ты дуришь мне голову… И никакого у тебя ПТСР нет, ты просто решил влезть в тупые разборки. Я на тебя милицию натравлю! — сказала она и отключилась.

А я зашел в магазинчик, улыбнулся продавцу — худому ясноглазому дядьке с короткими седыми волосами — и попросил:

— Дайте мне приличную выкидуху. Чтобы в карман поместилась и в руке хорошо лежала!

— Вам для рыбалки, охоты? — он полез под прилавок и достал целый лоток с, кажется, сотней ножов всех возможных форм и размеров.

— Скорее для кулинарии… — задумался я.

— Интересно… Раскладной нож на пружине — для кулинарии? — кажется, мы с ним очень хорошо друг друга понимали, но переспросить продавец был обязан: — Для овощей, мяса?

— Ага… Для козлиного, — улыбнулся я.

— ВОТ! ВОТ! МОЙ ПАРЕНЬ! — заревел дракон. — МЫ УБЬЕМ ВСЯКОГО, КТО СТАНЕТ НА НАШЕМ ПУТИ!

— Есть варианты, взгляните. Стоит прилично, но, кажется, вам понравится, — мужчина протянул мне несколько складных ножей. — Кхазадская работа, прямо с Магнитки. Настоящий «Гейер»!

По итогу ножом я обзавелся очень и очень неплохим. Может — великоват для кармана, но да и черт с ним, зато — удобный, и сталь отличная. На рукояти клеймо — «Geier» с какой-то хищной птичкой, надпись — «sdelano v Мagnitogorske». И щелкает — загляденье! К кольцу, продетому сквозь отверстие в ручке, я прицепил связку ключей и вышел на крыльцо, теребя в руках телефон.

Странный мир мне достался для второй жизни. Название еще это, старославянское какое-то — Твердь… Гномы тут живут на Урале и ножики делают, орки в домино играют в беседке, эльфийки школами руководят. Вообще-то, насколько я понял из прочитанных книг, основная часть представителей нелюдских рас в местном Государстве Российском проживала именно на окраинах — тут имелась своя Черта нелюдской оседлости, ликвидировали ее в начале 20 века. В земских — то есть обычных, таких вот, как Вышемир — городках европейской России встретить орка или гнома было практически невозможно. На Кавказе, в Сибири, в Великом Княжестве — это да, тут, за бывшей Чертой — такое встречалось, пусть и нечасто. По моим оценкам около одной десятой части населения нашего уездного городишки составляли нелюди. Орков — точнее, два их подвида, зеленых снага и серых мелких гоблинов — я уже встречал. Гномов, получается, тоже, те же Шиферы и Ингрида Клаусовна, например. Эльфов вживую не видал, зато на всяких билбордах, в рекламных роликах и прочей маркетинговой продукции — сколько угодно. Симпатичные они были, что там и говорить.

А еще — меня всерьез удивил сам факт кучи разных видов орков и не менее солидного разнообразия эльфов. К такому меня не готовили, как говорится… Все же знают: орки — они зеленые и клыкастые, эльфы — красивые и с острыми ушами. Гномы — коренастые и бородатые. Всем всё понятно. С другой стороны — расскажи среднестатистическому белорусу, что нет такого народа — дагестанцы, а есть что-то около пятнадцати этносов — он бы тоже сильно удивился. А в Индии — не индусы живут, а носители аж четырехсот пятнадцати языков! Поэтому, если я хочу продолжать считать себя образованным человеком и интеллигентом широких взглядов, то пора привыкать ко всяким снага с гоблинами и эльдарам с галадримами.

Я немного задержался у этого самого магазинчика, прячась в тени бетонной колоннады «Дома быта» и тыкаясь в телефон: всё-таки интерфейс черно-белого экранчика отличался от привычного мне «андроида», да и латинка вместо кириллицы напрягала. Нужно было разбираться! Но зато это был российский телефон, а не какая-нибудь Нокиа 33/10 или Сименс. Надписи «Grigarovich» и «Sdelano v Yuzovke» на крышке говорили сами за себя.

И почему это сыскари не звонят? Вот договорились бы с ними — и пошел бы я на набережную по турникам скакать и на загорелых девушек пялиться. И плевать, что до коллективной тренировки в девятнадцать ноль-ноль еще куча времени. До пляжа-то там рукой подать! А ну, как какая-нибудь смуглая красотка и клюнет на поджарый торс и жилистые конечности длинного рыжего турникмена…

Словно в ответ моим мыслям, телефон зазвонил, содрогнувшись от истошной трели и вибрации:

— Господин Пепеляев? Сыскной приказ беспокоит, Рикович моя фамилия, помните такого? Поступила информация, что вы не против поработать? Как вы отнесетесь к тому, что мы заедем за вами прямо сейчас?